Около одной из стен стоял небольшой диван. Флит откинул спинку, потянул за сиденье и в несколько секунд диван был превращен в кровать. Флит лег и накрылся одеялом. Спать ему не хотелось. Он присел, упираясь головой в подушки, взял сигару и стал размышлять о том, что принесет ему наступающий день. Так, сидя, он и заснул.
Желтый солнечный луч упал ему на лицо и разбудил его. В комнате пахло горелым. В одеяле оказалась прожженной большая дыра. Быстро вскочив и потушив еще тлевшие края одеяла, он отворил окно, чтобы выпустить дым. Одеяло горело, должно быть, в продолжение четырех часов. Флит удивился, как это едкий запах не разбудил его.
На ближайшей церкви пробило пять часов. Флит стянул с себя пиджак и рубашку и направился к умывальнику, чтобы совершить утреннее омовение. По дороге он оглянулся. То, что он увидел, заставило кровь похолодеть в его жилах. На подоконнике лежала огромная загорелая грязная рука…
С мгновение Флит стоял, точно парализованный. Потом с яростным криком он подскочил к окну, схватил попавшийся ему по дороге стул и со всей силой, на какую был способен, размахнулся и ударил стулом по руке.
Человек, который ошибался
Человек, которому принадлежала рука, должно быть, видел готовящееся нападение, так как с быстротой молнии отдернул руку. Это было сделано так быстро, что Флит подумал сначала, что его удар пришелся в цель. Окно с треском захлопнулось. Флит, дрожащий, задыхающийся от волнения, отступил назад.
Флит был так взволнован происшедшим, что не слышал настойчивого стука в дверь. Услышав, наконец, что стучат, он подумал, что ему чудится. Кто станет стучать в такой час, когда, кроме ночного сторожа, во всем доме нет никого? Может быть, это и есть сторож. Он подошел к двери и крикнул:
— Кто там?
— Это Селби Лоу.
Флит отворил дверь.
— Слава Богу! — вскричал он, как-то истерически всхлипывая. — Слава Богу, что это вы!
Селби видел, что Флит находится на грани нервного припадка. Сам он чувствовал страшную усталость: он только что приехал из Дувра на мотоциклетке.
Ему понадобилось некоторое время, чтобы успокоить Маркуса, но и тогда он не мог добиться от него причины его волнения.
— У меня для вас неприятное известие.
Маркус тупо взглянул на него.
— О Мэри?
Селби кивнул.
— Она в больнице. Когда я уезжал, она была в полном сознании, но доктор сказал, что ей придется соблюдать покой еще в течение недели.
Он рассказал дрожавшему Флиту о том, что случилось накануне вечером.
— Джума? Не может быть!
— Почему?
— Потому что он был здесь пять минут тому назад.
— Здесь?!
Маркус показал на окно.
— Он пытался влезть. Я увидел его руку и ударил по ней стулом. Я не решился выглянуть потом.
Селби подбежал к окну. Никаких следов Джумы не было.
— Почему вы мне не сказали раньше? Вы уверены, что это был он?
— Я не мог ошибиться, это была его рука.
— Зачем вы были ему нужны?
— Не знаю.
— Вы хотели отправить вашу жену за границу. Что вы будете теперь делать?
Флит испустил тяжелый вздох.
— Один Бог знает! Я собирался тоже поехать за границу, но это было бы немного рискованно.
Он остановился, как бы ожидая, что Селби даст ему совет. Тот так и сделал.
— Вам остается только одно, Флит: рассказать мне. Выдайте мне Кларка…
— Не могу. Я не желаю вводить вас в заблуждение. Мы с вами одни, и я могу быть откровенен. Крупный мошенник…
— Я никогда в этом не сомневался. И плохо будет вам, если вы окажетесь замешаны в эту историю с Джумой и если я смогу доказать вашу причастность к убийству судьи Уоррена. Я с вами откровенен, Флит. Не ждите от меня пощады, если вы окажетесь причастны к какому-нибудь из убийств, совершенных этим извергом.
Флит снова вздохнул.
— Вам не удастся обвинить меня в этом. Вы можете многое вменить мне в вину, но не убийство. В убийстве я неповинен. Я никогда не имел власть над Джумой. Он мне почти такой же чужой, как и вам.
— А Джума знает Оскара Треворса?
Флит колебался.
— Да, — сказал он наконец.
— Он ищет Оскара Треворса?
Маркус покачал головой.
— У него нет достаточно смекалки, чтобы искать кого-либо. Это не его дело. Они найдут Треворса, можете не беспокоиться, Лоу. Этот человек хитер, как девять дьяволов.
— В один прекрасный день он нападет на человека, который хитер, как десять дьяволов, и тогда ему придет крышка, — ответил Лоу и вышел.
Селби зашел за угол здания и осмотрел стену, по которой вскарабкался Джума. Никаких следов на стене не было. Проулок был мощеный. Дежурный полицейский на углу видел автомобиль, но не обратил на него особого внимания и не заметил ни номера, ни тех, кто в нем сидел.
Вернувшись домой, Селби проспал до часа, потом принял ванну и оделся. Завтракал он вдвоем с Гвендой. Селби почувствовал, что со времени приезда Маллингов его интерес к девушке совершенно пропал. Он испытал от этого сознания некоторое угрызение совести.
— Билль пошел со своим дядей осматривать Тауэр, — сказала Гвенда. — Я отказалась вторично обходить все эти подземелья, и я ни за что не желаю видеть комнаты пыток.
— Вы говорили с мистером Маллингом?
Она кивнула.
— Я отказываюсь от поисков дяди Оскара. Вы не находите, что я благоразумна?
— Это, конечно, занятие не для девушки. Я буду очень рад за вас, когда вы целой и невредимой доберетесь до Сакраменто.
— Билль тоже едет домой.
Селби улыбнулся, но, увидев румянец на щеках девушки, сразу же устыдился.
— А как насчет Оскара Треворса?
Ему показалось, что вопрос его смутил ее немного. Он рассмеялся.
— Вы думаете, что я ошибся и что бродяга, которого я видел в парке, был вовсе не Треворс? Не отрекайтесь.
— Нам с Биллем пришло в голову, что в сумерках легко было ошибиться, тем более, что вы никогда не видали дядю Оскара.
Селби вставил монокль в глаз и сурово посмотрел на нее.
