построения.
Клеменс что-то проворчал, задержав взгляд на лице одного мужчины. На таком расстоянии в свой несовершенный инструмент он не мог отчетливо разглядеть его черты. Но широкоплечая фигура и смуглое лицо показались Сэму знакомыми. Где он мог видеть его раньше?
И тут воспоминание словно ударило его: человек напоминал известного английского исследователя сэра Ричарда Бартона, фотографии которого он неоднократно видел на Земле. Скорее всего, это был кто-то другой, но сходство поразило Клеменса. Он покачал головой и стал переводить свою трубу на другие лица и другие фигуры, мимо которых проносился его корабль. Он не мог быть уверен, что люди, показавшиеся ему знакомыми, являются таковыми на самом деле.
Хорошо бы сойти на берег и побеседовать с тем человеком; возможно, он — действительно Бартон. За двадцать лет жизни на планете Реки, повидав миллионы лиц, Клеменс не встретил никого, кто был бы знаком ему по прежней жизни на Земле. Он не встречался с Бартоном лично, но был уверен, что тот слышал о нем. Тот человек — если он действительно являлся Бартоном — мог стать тонкой ниточкой, связывающей Сэма с прошлым, с жизнью на Земле.
И вдруг далекая, размытая фигура возникла в поле зрения... Клеменс дико вскрикнул:
— Ливи! О, боже мой, Ливи! Ливи!
Никаких сомнений. И хотя он ясно не различал ее черты, он не мог ошибиться! Овал лица, прическа, фигура и танцующая походка — доказательства, неумолимые, как отпечатки пальцев! Он видел свою жену, с которой прожил на Земле более тридцати лет, снова юную и прекрасную!
— Ливи, — простонал он. Корабль переменил галс, и он потерял ее из виду. Стиснув зубы, напрягая зрение, он судорожно обшаривал берег с помощью трубы. Не выдержав, он принялся стучать ногой о палубе и закричал:
— Кровавый Топор! Кровавый Топор! Поднимись! Скорее!
Сэм рванулся к рулевому, жестом приказав ему повернуть
корабль и подойти к берегу. Его неистовый взгляд вызвал у Гримальфссона некоторую растерянность, но викинг быстро пришел в себя, сощурился и отрицательно покачал головой.
— Правь к берегу, я приказываю тебе! — вскричал Клеменс, забыв, что рулевой не понимает по- английски. — Там моя жена! Оливия! Моя прекрасная Ливи — такая, какой она была в двадцать пять лет! Поворачивай обратно, дубина!
Что-то грохнуло позади него, Клеменс обернулся и увидел голову с растрепанными белокурыми волосами и обрубленным левым ухом, возникшую на уровне палубы. Затем, по мере того как Эрик Кровавый Топор подымался по лестнице, появлялись его широкие плечи, могучая грудь и мускулистые руки. Он был одет в полосатое черно-зеленое покрывало, которое стягивал на талии широкий ремень, поддерживающий несколько метательных ножей из кремня и топор с широким стальным лезвием и дубовой рукоятью. Топор, насколько знал Клеменс, являлся уникальным изделием на планете, где материалом для оружия могли служить только камень и дерево.
Конунг взглянул на Реку и нахмурился. Повернувшись к Клеменсу, он сказал:
— Что случилось, скрелинг? Я сделал неверный ход, когда ты завопил, как невеста Тора в первую брачную ночь. Я проиграл Токи Нильсону сигару! — Он вытащил топор из чехла и взмахнул им. Солнце сверкнуло на голубоватом стальном лезвии. — У тебя должна быть важная причина, чтобы побеспокоить меня! Клянусь бородой Локи, многие поплатились головой за меньшую провинность!
Лицо Клеменса побледнело, но на угрозу Эрика он не обратил внимания. Взъерошенные ветром волосы, орлиный профиль и пристальный взгляд делали его похожим на сокола, готового броситься на добычу.
— Иди ты к дьяволу, вместе со своим топором! — закричал он. — Я только что видел свою жену, Ливи, там, на правом берегу! Я хочу... я требую... чтобы ты высадил меня на берег! Я должен разыскать ее! О боже, после всех этих лет бесполезных поисков... Это займет только одну минуту! Ты не можешь отказать мне, ты не будешь таким бесчеловечным!
Сверкающий топор еще раз со свистом рассек воздух. Викинг оскалил зубы в ухмылке.
— Так вся эта суматоха из-за женщины? Из-за нее? — Эрик указал на маленькую темнокожую фигурку, притулившуюся возле дубовой рамы метательной ракетной установки.
Клеменс стал бледнее. Он произнес:
— Темах чудесная девушка, и я давно с ней! Но она —не Ливи!
— Ты считаешь, что этой причины достаточно? — ехидно поинтересовался Кровавый Топор. — Думаешь, я такой же глупец как ты? Стоит нам подойти к берегу, как враги зажмут нас и с воды, и с суши; мы уподобимся мыши в кулаке Трейра! Я не сделаю этого, скрелинг! Забудь о ней.
Клеменс пронзительно вскрикнул и с поднятыми руками бросился на викинга. Эрик размахнулся и ударил плоскостью лезвия Клеменса по голове, повалив его на палубу. Несколько минут Клеменс неподвижно лежал на спине, солнце светило в его широко открытые глаза, а кровь, струившаяся из-под волос, заливала лицо. Придя в себя, он слабо застонал.
Конунг сделал нетерпеливый жест. Темах, со страхом взглянув на Эрика, опустила за борт обмазанную глиной корзинку на длинном шесте и зачерпнула воды, затем осторожно вылила ее на грудь и лицо Клеменса. Он сел, мотая головой, потом приподнялся на дрожащих ногах. Темах набрала еще одну корзинку воды и ополоснула палубу.
Клеменс зарычал на Эрика. Тот ухмыльнулся и сказал:
— Нидинг, трус, ты болтал слишком много и слишком долго. Теперь ты знаешь, что случится с тобой, если ты посмеешь говорить с конунгом, как с траллсом. Тебе повезло, что я не убил тебя,
Клеменс отвернулся от Эрика, пошатываясь оперся на ограждавшие палубу перила и попытался перелезть через них.
— Ливи! — из его горла вырвался тоскливый хрип.
Ругаясь, Кровавый Топор подскочил к нему, обхватил поперек
груди, оттащил и потом снова швырнул на палубу.
— Я не дам тебе удрать, проклятый скрелинг! — закричал норвежец.— Ты мне еще нужен. Ты должен найти мне железо!
— Здесь же нет... — начал Клеменс, но оборвал фразу на полуслове. Если норвежец поймет, что Сэм понятия не имеет, где находятся залежи железа (если они вообще тут есть), то с ним покончат в одно мгновение.
— Кроме того, — бодро продолжал Эрик, — когда мы найдем железо, ты поведешь нас к Северному Замку. Правда, я полагаю, что смогу сам добраться до него, плавая по Реке. Но и тогда ты будешь мне нужен. У тебя много знаний, которые могут пригодиться. А еще я хочу использовать твоего приятеля, Джо Миллера, этого великана из страны льда и мороза.
— Джо! — окрепшим голосом выкрикнул Клеменс. — Джо Миллер! Где Джо! Он убьет тебя!
Топор просвистел над самой головой Клеменса.
— Ты не скажешь Джо ни слова об этом деле, слышишь? Клянусь пустой глазницей Одина, я прикончу тебя раньше, чем он протянет ко мне свои лапы! Ты слышишь?
Но Клеменс внезапно вскочил на ноги и, шатаясь, как пьяный, громко закричал:
— Джо! Джо Миллер!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Из-под палубного настила раздался голос, бормотавший что-то невнятное. Он был схож с рычаньем зверя, таким мощным, что волосы на затылках людей встали дыбом, хотя они слышали этот рык тысячи раз.
Ступени бамбуковой лестницы заскрипели под весом огромного тела, заскрипели так громко, что перекрыли свист ветра в кожаных канатах такелажа, хлопанье парусов, крики команды и шипение воды, разрезаемой носом корабля.
Голова, появившаяся над краем палубы, выглядела куда более устрашающей, чем нечеловеческий,
