на светящийся циферблат своих часов. После того, как секундная стрелка описала четверть круга, он позвал вновь: — Меттс! Это я, Сэм. Я захватил одного из них.
Дверь наверху осторожно открылась. На фоне света из кухни в ней показался силуэт Вернона Меттса.
— Черт побери, Сэм! Я же вам велел ждать и быть наготове… Ладно, ведите его наверх.
Туро даже не шелохнулся. Сэм подтолкнул его дулом дробовика, и юноша начал неохотно подниматься. Поднявшись на третью ступеньку, он всхлипнул, обхватил голову руками и упал. Сэм бросил свое ружье, вскинул дробовик Туро и спустил курок. Вспышки осветили лестницу, как артиллерийские залпы. Вернон Меттс исчез в облаке щепок и штукатурки.
Туро поднял голову в дыму после эха от четвертого выстрела. Он попытался что-то сказать Сэму, но тот сам немного оглох от страшного грохота. К тому же у него были свои неотложные и важные дела, чтобы прислушиваться. Он бросил автоматический дробовик Туро, нагнулся и взял свой, ткнул дулом в широкую грудь смуглого юноши и спустил курок. На этот раз выстрел прозвучал приглушенно. Он швырнул парня на перила, и Туро исчез. У дробовика оказалась такая сильная отдача, что Сэм испугался, как бы он не вывихнул кисть, а удар приклада чуть не сломал ему локоть. Он упал на лестничную площадку и несколько секунд неподвижно лежал абсолютно оглушенный. Потом медленно встал на ноги. Левой рукой расстегнул рубашку и осторожно сунул правую руку в самодельную перевязь так, чтобы она поддерживала вывихнутое запястье.
После этого Сэм Холланд с пустыми руками начал подниматься по лестнице. Он перешагнул через тело Вернона Меттса, даже не посмотрев на него. На стенах алели яркие пятна крови, пыль в воздухе еще не улеглась. Дверь практически исчезла, на петлях качались лишь жалкие остатки. Автомат лежал в нескольких футах от тела Меттса. На автомате виднелись царапины, но он был еще вполне пригоден для стрельбы. Сэм нагнулся и взял его.
— Меттс? — крикнул генерал Морзе. Его голос был приглушен дверьми и толстыми стенами старинного особняка. — Сэм? Что там у вас, черт побери, происходит?
Сэм Холланд недовольно покачал головой. Он рассердился на старика за то, что тот нарушил тишину.
Локоть и кисть ныли, и он пребывал в шоковом состоянии после очень быстрого убийства двух человек. В груди что-то бурлило и пыталось оторваться, его трясло и одновременно хотелось расхохотаться.
Генерал вновь крикнул.
— Иду, — пробормотал Сэм и поплелся через кухню с автоматом в руке.
Лона положила последний чемодан в «Ле Манс» Рича Марслэнда, на несколько мгновений остановилась и сунула руки в карманы пальто Кэрол. Она подняла голову и посмотрела на неясный полумесяц. Долгий дождь наконец прекратился, и на широкой лужайке перед домом сейчас поблескивали блики лунного света. Девушка глубоко и с удовольствием вдохнула приятный свежий воздух. Ночь ей сильно нравилась.
Осталось выполнить последний пункт плана. Все сделано, как они решили, не забыта ни одна даже самая маленькая деталь. Сейчас половина двенадцатого. Самое позднее в полночь они отправятся в путь. Она любила водить машину по ночам. Правда, к плаванию на яхте, на которую им предстояло сесть на рассвете, Лона относилась с гораздо меньшим энтузиазмом. Она знала, что будет скучать три недели с Хендершолтами на пятидесятифутовой моторной яхте, которую купил Рич. Правда, Крошка была классной поварихой, а Джим играл в покер даже лучше Рича… Так что время должно пролететь незаметно. А впереди их ждут еще более приятные дни. Туро заверил ее, что Каракас очаровательный городок, а когда Каракас надоест, в запасе у них всегда останется Рио.
Несмотря на уверенность в скором благополучии ее тревожило раздражающее и не дающее покоя ощущение. Ей все время казалось, будто она что-то забыла. Лона нахмурилась. Что она могла забыть? Филисия Уоттерсон крепко спала у себя в спальне. Она проспит до тех пор, пока не закончится действие наркотика или пока ей не дадут какое-нибудь возбуждающее средство. Однако эта возможность равна почти нолю.
Нет, она не допустила ни одной ошибки. Она сыграла свою роль, сыграла ее отлично и надежно, если не считать прокола с Девом Кауфманом. Сейчас все уже закончено. Прощай, Кэрол! Вскоре вы опять превратитесь в большую счастливую семью. Если, конечно, Сэм не бросит вас. Она не верила, что Сэм Холланд сумеет долго протянуть здесь без помощи Рича.
Лона Келс в последний раз лениво обошла дом. Сквозь деревья на фоне серой тучи виднелся особняк Генерала. Свет горел только в одном окне. Ребята вошли в дом пятнадцать минут назад, подумала Лона, и скоро должны вернуться…
И тут Лона Келс вспомнила, что не давало ей покоя, вспомнила, что забыла. Старая Птица… Капитан Полночь сидит в соколином доме. Лона улыбнулась печальной улыбкой. Если его сейчас не освободить, если никто не вспомнит, что у Генерала есть соколы, то бедняга просто умрет от голода. Это будет очень плохо, особенно если вспомнить все то время, которое она потратила на его дрессировку. Генерал Генри Фелан Морзе гордился ее способностью подчинить себе свободолюбивый нрав независимого сокола. Она по-настоящему полюбила Капитана… если захватить его с собой, он здорово поможет ей скоротать время во время плавания в Южную Америку.
А почему бы и нет, с ликованием подумала Лона? На такой большой яхте маленький сокол, конечно, не будет никому мешать. За три недели она смогла бы научить его охотиться прямо с яхты. Да и остальных не придется слишком долго упрашивать, чтобы ей разрешили взять птицу. Пока ее вклад в успех операции был самым большим. Она несомненно завоевала право взять с собой Старую Птицу.
На то, чтобы сходить за соколом, понадобится десять минут. Она успеет вернуться к возвращению ребят.
Лона Келс улыбнулась про себя и достала из кармана пальто маленький фонарик. Она посильнее затянула пояс на пальто и живо двинулась через тихую туманную ночь к дому генерала Морзе.
Сэм Холланд приближался к резной двери, находящейся в конце красного коридора. Он осторожно повернул ручку и слегка приоткрыл дверь, потом осторожно заглянул в холл, похожий на заброшенный вестибюль очень красивого много лет назад кинотеатра. В тридцати футах, за другой дверью, ждал генерал Морзе. Сейчас старик молчал, после стрельбы он конечно же насторожился.
Лицо Сэма намокло от пота. Он неуклюже вытер его рукавом и поднял большим пальцем очки на переносицу. Правая рука продолжала ныть. Двоими меньше, подумал Холланд и крикнул задыхающимся голосом:
— Генерал!..
Ответом была тишина. Вспомнив, что его голос должен звучать слабо, так как он собирался притворяться, будто его ранило в живот, Сэм откашлялся и позвал снова на этот раз слабым голосом:
— Генерал… пожалуйста… это Сэм. — Он замолчал, словно о чем-то задумался, прислушался и вновь заговорил: — Помогите мне… болит… ох, какая боль!.. Они все мертвы. О, Господи, помогите мне хоть чем-нибудь!
Ну давай же, сердито подумал Холланд. Его переполнял такой гнев, что он боялся совершить какую- нибудь глупую ошибку. И в груди по-прежнему оставалось безжалостное желание расхохотаться, хотя он и не мог понять, почему.
Наконец Сэм увидел Генерала, который, прихрамывая, вышел из гостиной. В руке он держал наизготовку свой призовой дробовик и был готов в любую секунду открыть стрельбу.
Неожиданно Сэму Холланду показалось, что ему не удастся обмануть старика, и его охватил ужас. Он даже забыл, что сам вооружен. Сейчас гнев молниеносно куда-то улетучился, и ему на смену пришел стыд и очень убедительное чувство вины. У него даже появилось ощущение, будто пониже спины зачесалось в преддверии давно заслуженного наказания. Ему захотелось распахнуть дверь настежь и предстать перед тестем. В смятении Сэм отступил от двери.
— Сэм? — сказал Генерал, глядя на дверь, но ничего не видя.
Старик отошел слишком далеко от своей комнаты, в которой он чувствовал себя в безопасности.
