Дункан положил ей руки на плечи, и его глаза потемнели. Боже праведный, как же он любил ее!
— Потому что я не могу жить, когда мое сердце разрывается на части.
— У тебя нет сердца.
— Бет, я не для того плыл по океану целых полтора месяца, чтобы с тобой спорить.
— А для чего? — с вызовом спросила девушка.
— Для того, чтобы….
Взглянув на Филиппа, Дункан попытался понять, не оскорбил ли он доктора, и тут же разозлился на себя.
Из-за этих глупых предрассудков он чуть было не потерял Бет. И теперь он не станет ни о чем думать. Только одна их любовь имеет значение.
— Для того, чтобы тебе, такой упрямой, такой капризной, доказать, что я тебя люблю.
Неужели он думает, что может вот так запросто ворваться сюда и целовать ее? И это после всего, что она из-за него выстрадала? Или он думает, что одно только слово «люблю» заставит ее забыть обо всем?
— Я не желаю оставаться здесь и слушать оскорбления.
Бет повернулась, чтобы уйти, но Дункан схватил ее за руку.
Дороти вопросительно взглянула на мужа, но в ответ он только покачал головой. Это их дела, и он не имеет права вмешиваться.
Бет с упреком посмотрела на Дункана.
— Тогда пойдем в другое место; я хочу кое-что сказать тебе по секрету.
Бет проглотила застрявший в горле ком, понимая, что если они останутся наедине, то не станут оскорблять друг друга. Это будет что-то совсем другое. Теплое, нежное. Они так давно не были вместе, и она не найдет в себе силы быть с ним холодной.
Отпустив Бет, Дункан повернулся к Филиппу.
— Доктор Больё, я простой человек, у меня ничего нет. И все-таки я прошу у вас руки вашей дочери.
Бет в недоумении уставилась на Дункана.
Филипп услышал, как его жена тихонько вскрикнула от удивления, и попытался было взглянуть на Дункана серьезно, но благодарность и восхищение этим парнем оказались сильнее его намерения казаться строгим. Доктор был страшно рад, что Дункан Фицхью приехал к ним.
— Думаю, не одной только руки, но и сердца. И, на мой взгляд, то, что есть у вас, далеко превосходит то, чем могу похвастаться я. — Доктор Больё по-отечески заботливо положил руку на плечо Дункана. — Я вручаю свою дочь сильному, любящему мужчине, бесстрашному и нежному. Думаю, не существует лучшего претендента на ее руку, чем вы. — Филипп пожал руку Дункана. — Вы вернули мне жизнь, а я отдаю вам дочь. Я не спрашиваю, хочет ли она этого. Все написано в ее глазах. Но у меня к вам есть одна просьба.
— Слушаю, — с готовностью отозвался Дункан.
Филиппу всегда хотелось, чтобы у него был сын. А теперь, уже почти на старости лет, Бог подарил ему даже не одного сына, а сразу двоих.
— Я прошу, чтобы свадьба была здесь, чтобы я вместе с Бет мог порадоваться ее счастью. И еще, чтобы вы время от времени навещали меня. Мне будет очень ее не хватать.
Бет прикусила нижнюю губу, которая уже начала дрожать.
— Папа…
Но отец не позволил ей продолжить.
— Благословляю вас, будьте счастливы. Пусть ваша любовь сопровождает вас до конца ваших дней. — Повернувшись, Филипп сказал жене и дочерям: — А теперь оставим их вдвоем.
— Филипп, ты думаешь, это разумно — оставлять их вдвоем? — спросила мужа Дороти, когда они отошли от влюбленных, но он только усмехнулся в ответ на ее вопрос.
— Уверяю тебя, моя дорогая, между ними не произойдет ничего нового. — И Филипп направился к дому не оглядываясь.
Бет смотрела на Дункана, вспоминая о тех ночах, которые провела страдая, о тех слезах, которые пролила, и решила, что этот человек должен ей за все заплатить.
— Ты думаешь, что можешь вот так просто прийти сюда и я сразу же упаду в твои объятия, как какая-нибудь дурочка, которая мечтала о тебе днями и ночами…
Ему нравился этот блеск ее рассерженных глаз. Он наклонился к ней и почти прикоснулся губами к ее лицу.
— Да.
Бет от удивления открыла рот. Да как он смеет так самодовольно ухмыляться? Надо немедленно что- то сделать и прекратить это.
— Да ты просто…
Поймав ее запястье, Дункан сжал его и, не переставая улыбаться, нежно надел ей на палец кольцо ее бабушки. Бет попыталась было оттолкнуть его, но он с притворной строгостью погрозил ей пальцем:
— Не смей оскорблять отца твоих будущих детей!
Улыбка, коснувшись губ девушки, становилась все шире и шире. Посмотрев на кольцо, Бет заметила, что оно отражает солнечные лучи. «Теперь пора принять это кольцо, — подумала она. — И это кольцо, и его любовь».
— Хорошо, я согласна.
И Дункан ясно увидел, кем она была для него. Спасением. Его спасением. Она спасла его, извлекая из тех адских бездн, куда его бросила жизнь.
— Бет, последние два с половиной месяца были худшими в моей жизни. Они были даже хуже тех двух недель, которые я провел в тюрьме в ожидании казни.
— А ты мне никогда не рассказывал, как там оказался, — напомнила девушка Дункану.
Он поцеловал ее в затылок.
— Я расскажу тебе об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас я хочу объяснить, почему отпустил тебя из имения. Ведь я бедняк…
Бет покачала головой:
— Это неправда. Ты богат, потому что тебе принадлежу я. И буду принадлежать всегда.
— Значит, я самый богатый из всех людей, живущих на земле.
Их пальцы сплелись.
— Пойдем со мной. В мою комнату ведет черный ход, о котором знаю только я. — И Бет лукаво улыбнулась. — Вдруг ты захочешь подержать в руках только что обретенное сокровище?
— Я мечтаю об этом.
Лицо Бет стало серьезным:
— Как давно мы не были вместе. Мне так не хватало тебя!
— Не больше, чем мне тебя, Бет.
Им никто не посмел помешать.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
