Зато Джиллиан так впилась в него взглядом, словно собиралась вызвать на дуэль или просто проткнуть кинжалом.
Граф снова развеселился. А надо сказать, что веселило его в жизни немногое. Слегка коснувшись вуали, он спросил:
— Вас пугает эта деталь моего туалета, мисс?
Джиллиан пожала плечами:
— Вовсе нет. Я боюсь только Господа Бога да своих капризов. А на вас я смотрю, потому что мне любопытно.
Дункан не улыбнулся, но ее ответ пришелся ему по нраву. Девчонка ничуть его не боялась. А ведь редко кто из мужчин осмеливался перечить графу Родерику. Было что-то такое в его осанке, выражении лица, манере говорить. Дункан знал за собой это качество и беззастенчиво им пользовался.
Спрятав руки за спину, он принялся прохаживаться взад-вперед, по очереди разглядывая каждую из дочерей. Шаги гулко отдавались в пустом зале. Семья Холлингсвортов терпеливо ждала.
— Хорошо, — наконец объявил он. — Я женюсь на вашей дочери, барон. Но только на этой. — Граф остановился напротив Джиллиан.
Беатриса сдавленно вскрикнула.
Остальные сестры хором ахнули.
Лишь Джиллиан не произнесла ни звука. Она с ненавистью смотрела на графа.
— Боже всеблагий! — замахала руками баронесса. — Но это невозможно! Мортон, ты слышал? Объясни его милости, что это совершенно исключено. В подписанном соглашении значится имя Беатрисы. Джиллиан — самая младшая. Ей придется подождать своей очереди. А вы, сэр, должны жениться на Беатрисе!
Барон снова выдернул из-за обшлага платок и вытер лоб.
— Вот-вот, сэр. Это абсолютно невозможно. Мы договаривались с вашими родителями насчет Беатрисы.
Джиллиан сложила руки на груди и громко заявила:
— Не буду я выходить за него замуж. Во-первых, он жених Беатрисы, а во-вторых, я люблю Джейкоба.
— Мортон, объясни же милорду, что он не может жениться на Джиллиан, — взвыла леди Холлингсворт. — Ну скажи ему.
Барон страдальчески скривился.
— Но граф говорит, что он не хочет жениться на Беатрисе, он хочет жениться на Джиллиан, — объяснил он жене, словно Дункан не стоял тут же, прямо перед ними.
Граф улыбнулся. Все Холлингсворты внезапно заговорили, перебивая друг друга. Громче всех кричала баронесса. Беатриса в открытую всхлипывала, слезы ручьями текли у нее по щекам. Одна только Джиллиан не утратила хладнокровия. Да, именно такая жена ему и нужна. Эта подойдет в самый раз.
Немного выждав, граф рявкнул:
— Дамы, сэр, замолчите!
Стало очень тихо, и Дункан вновь овладел ситуацией. Это он умел делать просто виртуозно.
— Сэр, подумайте как следует над моим предложением. Да, мой отец договорился с вами, что я женюсь на вашей старшей дочери. Однако я делаю вам встречное предложение: если вы отдадите мне вашу младшую дочь, я прощу вам весь долг. — Он пожал широченными плечами. — Какая, в сущности, разница? Одна дочь, другая.
— Папа! — воскликнула Джиллиан, и ее темные глаза полыхнули огнем. — Я не стану выходить замуж за жениха Беатрисы! Неужели ты продашь меня ему за деньги?
Барон в отчаянии воззрился на Дункана.
— Ну же, сэр, проявите характер, — развел граф руками. — Вы вправе сами решать, за кого выдать замуж вашу дочь. Я — вполне подходящий жених, а вам этот союз нужен больше, чем мне.
— Но как же Беатриса…
— Не хочу показаться невежливым, сэр, но на вашей старшей дочери жениться я не намерен. Не то чтобы она была мне неприятна, но, к сожалению, она напоминает одну персону, о которой я не желаю вспоминать. Мне нужна рыженькая. Моей невестой должна стать Джиллиан.
Барон заломил руки, посмотрел на жену, потом снова на Дункана.
— Может быть, мы еще обсудим этот вопрос?
Граф нетерпеливо взглянул на часы, висевшие у него на поясе:
— Нет, сэр. Я уже сказал, у меня есть другие дела. Принимайте решение, и покончим с этим.
— Папа, я не согласна!
— Мортон, на тебе ответственность за всю семью, — вступила в разговор баронесса. — Ведь Джиллиан не единственная твоя дочь. Подумай об остальных девочках. Разве сможешь ты найти для них подходящих мужей, если мы разоримся?
Барон посмотрел на Джиллиан, которая, набычившись, уставилась на него в упор.
— Хорошо, милорд, я согласен, — тяжело вздохнул хозяин.
— Но, папа! — ахнула Джиллиан, а Беатриса опять разрыдалась в голос.
Остальные девицы хором запричитали.
Дункан довольно улыбнулся. Слава Богу, переговоры закончены. Теперь можно уезжать — впереди приятный вечер со старым оксфордским другом.
Баронесса выставила всех девиц, кроме Джиллиан, за дверь. Младшая дочь сердито смотрела на Дункана.
— Я хотел бы поговорить со своей суженой наедине, если вы не возражаете, сэр, — сказал Дункан, которому все больше нравилась эта дерзкая девчонка.
Барон снова покосился на жену.
— Это как-то не принято…
— Быстрее, я жду, — грубо поторопил его граф.
— Ничего страшного, — защебетала баронесса. — Ведь вы скоро станете мужем и женой…
Хозяин и хозяйка, поклонившись, попятились к двери.
— Сейчас приготовлю необходимые бумаги, сэр, — угодливо сказал лорд Холлингсворт. — Надо всего лишь заменить имя Беатриса на имя Джиллиан. Много времени это не займет.
Джиллиан проводила отца и мать взглядом, полным презрения. Подлые трусы, думала она. Вы позволили ему запугать вас. Меня принесли в жертву ради денег! Но еще хуже то, что вы пожертвовали Беатрисой.
Граф рассматривал свою невесту, лениво улыбаясь. С каким удовольствием смазала бы она улыбку с его самодовольной физиономии увесистой оплеухой. Ведь совершенно очевидно, что графу на нее наплевать. Он только что разрушил жизнь двух молодых женщин и стоит себе скалится… Подумаешь — какие-то там женщины.
— По-моему, идея выйти за меня замуж вам не по вкусу, — констатировал граф после продолжительной паузы.
— Вы были обручены с Беатрисой, — отрезала Джиллиан. — Она ждала вас столько лет. Все думали, что вы умерли, а она ждала. Потом вы вернулись, отсудили поместье и титул. Беа давно бы уже вышла замуж, если бы не дожидалась вас.
— Ничего, найдется другой жених.
— Может, да, а может, и нет. Она ведь уже не такая юная, и вы отлично это знаете.
Дункан отвернулся и подошел к распахнутой двери, ведущей в сад.
— Зачем же вам понадобилась именно я? — не удержавшись, с любопытством спросила Джиллиан. — Чем вас не устроила Беатриса?
— Она меня боится.
Джиллиан невесело рассмеялась.
— Еще бы! Нацепили на лицо какую-то тряпку, да еще ревете, как медведь!
Дункан обернулся:
— Но вы-то меня не испугались.
