соблазнительные части ее ножек.
— Готова? — как обычно, спросила Нина.
Утро хоть и тянулось бесконечно долго, но все-таки закончилось, и Элли была более чем готова идти обедать.
— Да, только сумочку прихватить.
— В «Авалон»? Или к «Ики»?
Нина уже шагала вперед, не дожидаясь, когда Элли выйдет из кабинета.
— К «Ики», — догоняя, ответила Элли. — Не хочется терять время.
— Вот и правильно, Эл. Жди меня там. Сначала забегу в одно место.
Нина свернула в сторону туалетов.
Элли, разумеется, знала истинную причину, заставившую Нину вдруг отправиться в уборную перед тем, как идти в расположенный неподалеку ресторан, — хочет подправить макияж. На улице всегда полно незнакомого люда, и Нина должна предстать перед ними во всем блеске. Элли не обращала внимания на то, что Нина столь озабочена своей внешностью. Красота для Нины все равно что для других талант, именно так она ею и пользовалась, подавая себя как некий шедевр. Что же удивительного в том, что людям нравится смотреть на нее?
Элли пересекла улицу и свернула на Мэбон-роуд. Пока шла, внутренне настраивалась сидеть за одним столом с Ниной. Она догадывалась, что многие удивляются, с какой стати Нина держит ее в подругах. Но ведь Нина, как магнит, притягивает к себе, кого захочет. Мужчины мечтают на ней жениться или, на худой конец, переспать с ней. Женщины стараются ей подражать, робко надеясь, что ее естественная уверенность в себе и на них бросит свой отсвет. Но Элли была тонким наблюдателем человеческой натуры и прекрасно понимала, откуда у Нины потребность держать ее рядом. С Элли она могла постоянно говорить о себе, о своей жизни, не спрашивая ее мнения и не ожидая никакой реакции. Это как если бы Нина разговаривала сама с собой, ведь именно свое общество, по мнению Элли, она предпочитала всякому другому. Элли рассчитывала, что той это скоро надоест, но вот надо же, пока не надоело. Чрезмерная самовлюбленность Нины забавляла ее, но Элли видела, что дружба с Ниной и к ней самой привлекает людей, а это было небесполезно. Нина часто приглашала Элли на разные презентации, премьеры, сборища. Однажды они даже вместе провели отпуск в Кабо-Сан-Лукасе.[7]
На улице значительно потеплело, не то что было утром, когда Элли шла на работу, но небо все еще казалось плоским, словно на него натянули огромную серую простыню. Наверное, пойдет снег, подумала Элли. Для сегодняшнего вечернего торжества было бы здорово. В этих широтах зимой, как правило, льют дожди, но раза два в году бывают и добрые снегопады. А более подходящего времени для снегопада не найти.
Элли подошла к двери ресторана «Ики», встала на цыпочки и коснулась рукой истертого деревянного знака наверху — старая привычка. Ресторан «Ики» на самом деле назывался «Иктоум», что на одном из индейских наречий означает имя священного паука в мифологии коренных американцев. Знак представлял собой вырезанную из дерева, раскрашенную «ловушку для снов»,[8] и Элли не могла устоять и не провести по ней пальцем.
В ресторане было полно народу — обычные посетители во время ланча. В углу Элли заметила свободный столик и немедленно захватила его, положив на стул пальто и сумочку. Ресторанчик этот, впрочем, больше смахивал на простой кафетерий. Официантов здесь не было, заказ делали у стойки, и, когда еда была готова, человек, принимающий заказы, выкрикивал твое имя. Скоро вошла и Нина — сразу же в ее сторону, рискуя свернуть шеи, повернулось множество голов.
Она успела пристроиться перед Элли, когда та уже собиралась заказать сэндвич с тунцом, и выдохнула:
— Как раз вовремя. Эй, Боб, что тут у вас сегодня творится? Мне салат, как обычно.
— Привет, Нина! — Стоящий за стойкой Боб радушно оскалился. — Один салат? А твоя подружка что будет?
Нина уже раз десять знакомила Боба с Элли.
— Эл, что будешь есть?
— Пожалуйста, сэндвич с тунцом.
— No problemo. С вас десять шестьдесят пять, дамы. Как будет готово, позову. И еще попрошу Фреду сделать без очереди.
Боб так и перегнулся через стойку, вытягиваясь навстречу Нине.
— Ты очень любезен, Боб, настоящий джентльмен, — ответила Нина.
Они расплатились и сели за свой столик.
— Такой хороший парень, такой милый. Всегда старается сделать для нас все быстро.
— Интересно почему… ты, случайно, не знаешь, Нина?
Ехидный вопрос Нина пропустила мимо ушей и принялась слой за слоем снимать зимние аксессуары. Сегодня Элли что-то уж очень не хотелось выслушивать бестолковые и путаные истории из личной жизни Нины пополам с философскими откровениями. Зря она не удрала домой пораньше, еще до ланча. Но что делать, раз она уже здесь… и тогда она просто перешла в режим полуневидимки.
«Я утка, — думала она, — кряква с зелеными и пурпурными перьями. И все, что говорит Нина, как вода, стекает с моего оперения…»
— Слушай, ты читала заметку Такера про Отам Авенинг?
Вопрос, конечно, риторический, ведь Элли информационный аналитик, ей положено знать всю эту историю. Такер писал о том, что Отам объявила конкурс. Вероятно, ищет ученицу или что-то в этом роде.
«А Нину-то почему это интересует?» — подумала Элли.
— Читала, конечно.
— Знаешь, мне кажется, ты ему нравишься, — вдруг заявила Нина, переключаясь на другую тему.
— С чего ты взяла? — отмахнулась Элли. — Да и вообще, нашла о чем говорить.
Увы, поздно — Элли это поняла, она уже попалась на крючок. Ей вовсе не хотелось задавать этот вопрос, но губы сами, помимо ее воли, шевельнулись, и она не успела с ними справиться.
— Ну да… ходят такие слухи.
Ага, слухи, ведь Нина та еще сплетница.
— Да и вообще, ты хоть знаешь, как он на тебя смотрит, когда думает, что ты его не видишь? А позы какие принимает… нет уж, прости. Брось, Элли, ты что, совсем слепая?
Господи, как она не выносит этот ее снисходительный тон! Но в рассуждениях Нины слишком много переменных, невозможно так сразу принять их или отвергнуть. Думать об этом Элли уже не могла, и так голова шла кругом. Нет уж, лучше не спорить.
— Гм, может быть. Так что ты хотела сказать про заметку?
Нина пожала плечами и безупречным жестом примирения заложила за уши волосы.
— Да ты знаешь. Конкурс! Что думаешь? Хочешь попробовать?
Элли поняла: Нина намекает на то, что сама собирается участвовать в этом странном конкурсе, который вдруг объявила Отам Авенинг. Отам — одна из самых колоритных жительниц Авенинга. Элли звонила ей совсем недавно, когда нужно было подготовить кое-какие материалы и проверить некоторые факты для Такера. Хотя официально они с Отам не были представлены друг другу, Элли несколько раз встречалась с ней в разных местах. В двух словах об Отам Авенинг можно сказать, что она очень неплохая ворожея северного толка, которая, достигнув определенного возраста (впрочем, она была еще совсем не стара), решила переехать на северо-запад Тихоокеанского побережья. Всем было хорошо известно, что Отам действительно знахарка высочайшего класса. В своем доме она держала книжный магазин, читала лекции о здоровье, самосовершенствовании и обучала приемам концентрации энергии. Но годы брали свое — по крайней мере, она в этом призналась по телефону, хотя у Элли сложилось впечатление, что на том конце провода женщина ее возраста, с острым умом и полная жизненных сил. Объявив конкурс, Отам намеревалась, так сказать, передать свою эстафету. Помимо профессионально написанного Такером длинного очерка о роде ее деятельности (готовя для него материал, Элли не нашла ни одного странного факта), в газете было забронировано место для довольно объемного объявления — начиная с ближайшего
