могу вас заверить, что народу известно о всех его злодеяниях, — то этот преступник даже несколькими своими смертями не сможет загладить свою вину перед обществом. Надеюсь, вы помните, что Ее Величество королева Малышка…
— Это та, что подала иск о двоеженстве подсудимого.
— Вот именно. Так вот, так уж случилось, что у Гриса остался один должок по отношению к ней. Как мне помнится, он был приговорен к «пожизненным изысканным пыткам, проводимым профессионалами». Поскольку теперь нет смысла дожидаться показаний Хеллера по этому делу, то я бы посоветовал вам передать Гриса в руки королевы Малышки для осуществления вынесенного ранее приговора. Можете мне поверить, толпа по достоинству оценит ваше мудрое решение, и с вас будут сняты все незаслуженные подозрения. Позже
Терн задумчиво смотрел на Мэдисона.
— Что ж, если Джеттеро больше не является королевским офицером, значит, следует поступить с Грисом как с обычным уголовным преступником. По закону я имею право препоручить его для исполнения приговора любому лицу, которому пожелаю. Если вы действительно считаете, что «пожизненные изысканные пытки, проводимые профессионалом» будут способствовать… как вы это называете? Созданию имиджа?
— Прежде всего это позволит вернуть вам доверие народа, — проговорил Мэдисон. — Толпа просто вознесет вас до небес.
— Хм, — произнес лорд Терн. — Если даже я признаю его виновным, этот приговор, мне кажется, чересчур суров. Обычно, двоеженство наказывается высокими штрафами и другими повинностями.
— О, думаю, насчет этого вам не стоит беспокоиться, — успокоил его Мэдисон, — грешков У него хватит на любой приговор. Что касается его виновности, то ведь он сам признался во всех преступлениях.
— Но суд ведь еще не окончен, — снова возразил Терн. — Мы не можем пренебрегать законами юриспруденции.
Ничего не ответив, Мэдисон поднялся, поклонился и вышел. Продираясь сквозь толпы, наводнявшие коридоры, к аэробусу, он улыбался своим мыслям.
Он сразу же связался с Малышкой, ожидавшей его звонка на Острове Отдыха.
— Ваше Величество, — сказал Мэдисон, — дельце выгорело, крошка. Точи иглы, готовь щипцы и разводи костер. Не успеешь оглянуться, как Грис будет у тебя в руках.
— Моли бога, чтобы все оказалось так, как ты говоришь, — пригрозила Малышка. — Если ты после всего того, что я для тебя сделала, не доставишь его сюда, то, клянусь богом, самые большие щипцы будут приготовлены для твоих (…) ногтей, Так что лучше выкладывай все как есть.
— Я и говорю так, как есть, — заверил ее Мэдисон, расплываясь в самодовольной ухмылке. — Я всегда выполняю свои обещания.
— Да что ты? — усомнилась Малышка и повесила трубку.
Эти слова ничуть не омрачили приподнятого настроения Мэдисона. Передать Гриса в руки Малышки было для него делом второстепенной важности, Лишить Хеллера звания королевского офицера можно было только решением военного совета при королевском дворе, заверенным королевской печатью. Пока Мэдисону никак не удавалось устроить это. Поэтому он решил действовать хитростью и с помощью прозрачных намеков так или иначе бросить тень на репутацию Хеллера, и тогда, рано или поздно, он будет вычеркнут из списка королевских офицеров.
Теперь Мэдисон был твердо уверен, что лорд Терн обязательно повлияет на вынесение соответствующего приговора Грису, и, довольный, проговорил про себя:
— В связи с тем, что Хеллер решением военного совета был лишен своего офицерского звания, я считаю своим долгом заявить… — И Мэдисон улыбнулся, воображая, что напишет такую статью, что даже самым искушенным читателям каждое слово в ней покажется неопровержимым фактом. В конце концов, кому бы удалось докопаться до истины?
Он всем покажет, как действуют профессионалы прессы. Теперь весь Флот, вся армия и местная полиция пустятся по следу Хеллера. Непременно будет объявлен всеобщий розыск. Он добьется, что Хеллер будет объявлен вне закона!
Мэдисон готовился нанести решающий удар. Но пока было еще рано праздновать победу.
О, какие роскошные заголовки будут в завтрашних газетах!
ГЛАВА 3
Огромный зал суда напоминал сумасшедший дом: крики, ругань, давка. Сквозь покрытые вековой пылью жалюзи на высоких окнах пробивались тощие лучики утреннего солнца. Неизвестно как оказавшиеся в помещении уличные торговцы наперебой расхваливали свой товар; охранники усмиряли дерущихся за стулья, почти безуспешно пытаясь навести в зале подобающий порядок.
Мэдисон протолкался к скамье позади адвокатов Гриса — трое последних о чем-то озабоченно совещались, соприкасаясь между собой голыми, лоснящимися черепами, и совсем не замечали его. Такое вопиющее неуважение задело Мэдисона: в конце концов, ведь это он подкинул, им такое выгодное дельце.
Он пальцем постучал по плечу одного из них, бывшего тюремного палача: — Вы, трое, не уделите мне немного вашего драгоценного внимания?
В шуме адвокат не расслышал его слов, и Мэдисону пришлось повторить свою просьбу.
Адвокаты с видом оторванных от важного дела людей пододвинулись поближе, и Мэдисон сказал им:
— Пора закругляться с этим. Признайте его виновным, и дело с концом. С судьей уже обо всем договорились — он вынесет ему смертный приговор. Адвокаты заставили его несколько раз повторить эти слова, не веря своим ушам, потом в недоумении переглянулись, будто решая между собой, кому давать ответ, наконец заговорил старый судья из отдела по уголовным преступлениям.
— Наш долг, — кисло проговорил он, — защищать нашего клиента. Наступила минутная пауза, потом все трое, не сговариваясь, снова повернулись друг к другу и продолжали, как ни в чем не бывало, свое совещание.
Мэдисон снова почувствовал себя задетым — определенно, они обращапись с ним, можно даже сказать, с презрением. Что ж, наконец решил он про себя, придется устроить им небольшое шоу, чтобы отработать гонорар, полученный от вдовы Тэйл или, иначе говоря, миссис Грис. Он уже давно заметил, что люди на Волтаре допускают много вольностей при выступлении в суде и в составлении протоколов. У этих адвокатов не было ни одного шанса выиграть процесс — ему не о чем было волноваться.
В это время из боковой двери показался лорд Терн в сопровождении капитана охраны, пробивающего ему дорогу сквозь толпу Присутствующие, узнав, что в зале появился судья, начали прыгать и издавать звериные вопли. Охранники, образовав живой коридор для судьи, с трудом сдерживали натиск безумствующей толпы. Терн, добравшись до кафедры, настроил микрофон и, поднеся к нему колокольчик, резким звоном едва не оглушил присутствующих и сердито уселся в свое огромное кресло.
— Обстоятельства таковы, — объявил он в микрофон, перекрывая шум толпы, — что я
Мэдисон взглянул на Гриса: он сидел напротив, одетый в черную униформу полковника Батальона Смерти, и несмотря на уродливый шрам на лице, казался скорее испуганным, чем ужасным. Его почти не было видно из-за плотного кольца охранников, обязанных обеспечивать безопасность подсудимого.
— Мы рассмотрели целое море вещественных доказательств, выслушали множество свидетельских показаний, — продолжал Терн, — но есть один вопрос, на который я ДОЛЖЕН получить ответ, прежде чем будет произнесено хоть слово в защиту подсудимого! — И с этими словами он метнул гневный взгляд на
