действительности начались предыдущим летом с вечерних молитв в лютеранской церкви. Число протестующих возрастало с каждой неделей. Из кучки членов церкви, собиравшихся после молитв и устраивавших пикеты, эти собрания постепенно переросли в массовые протесты тысяч людей, вышедших на улицы. Церковь оказала такое большое влияние на сам ход мирной революции, что правительство города Лейпцига позже вывесило большой транспарант, гласивший: «WIR DANKEN DIR, KIRCHE» («Мы благодарим тебя, церковь»).
В американских масс-медиа очень мало говорилось о роли религии в этих демократических революциях. Почему? Вероятно, подобная реакция не была особым заговором, чтобы обойти тему религии, скорее важное значение религии упустили из виду журналисты, для которых церковь не играла в жизни такой большой роли. Вероятно также, что репортёры не привыкли рассматривать взаимодействие религии и политики иначе, чем в США. Ещё один фактор, который мог иметь значение, – возможное ощущение неловкости, возникшее у журналистов, не представлявших, каким образом объяснить важное значение и роль религии для общества, в котором религиозная и светская область никоим образом не взаимодействовали (как в США).
В другой ситуации религиозный аспект новостей игнорируется или недооценивается, если в данный момент он кажется неуместным для внешней политики страны. Яркий пример: когда американские масс- медиа раздували патриотическую кампанию в поддержку войны в Персидском заливе против Ирака в 1991 году (см. главу 7, там есть более подробное рассуждение на эту тему), политического лидера Ирака Саддама Хуссейна изображали в прессе и на телевидении жестоким диктатором, но мало где говорилось о том, что он предоставил гражданам своей страны свободу вероисповедания и что Ирак был одной из арабских наций, в которой христианское меньшинство было не таким уж малочисленным. Более того, союзники США, Кувейт и Саудовская Аравия, строго запрещали любую религию, кроме ислама. Даже американским солдатам, базировавшимся в этих странах во время войны, среди которых были христиане и иудеи, запрещалось молиться и отправлять свои обряды.
Есть интересный особый взгляд, в соответствии с которым СМИ не считаются преимущественно светскими. Силк (Silk, 1995) отстаивала точку зрения, что определённые темы, источником которых безусловно является религия, буквально пронизывают новости и очерки в прессе, хотя порой кажутся неочевидными. Такие темы, как поощрение хорошей работы, одобрение терпения, презрение к двуличию и притворству, одобрение веры в чудесное и тревога, связанная с упадком религиозности, – это в целом позитивные и социально полезные тенденции, они мелькают в новостях и довольно распространены в религиозных и развлекательных СМИ.
Религиозное телевидение
В США, как нигде, откровенно религиозные программы – это многомиллионный бизнес (Bгuсе, 1990; Hoover, 1988; Peck, 1992). Религиозные передачи создаются и распространяются совершенно иначе, чем другие телевизионные программы. Эта тенденция вполне согласуется с отделением религии от других сфер американской жизни. Религиозные книги продаются в специальных несветских книжных магазинах, религиозную музыку записывают несветские певцы, и эта музыка продаётся отдельно от другой, религиозные телекомпании создают телепередачи специально для верующих. Хотя религия на телеэкране – явление чисто американское, наблюдается распространение телеевангелизма и в других странах, особенно в Латинской Америке и Гватемале, первой протестантской стране Латинской Америки (Assman, 1987 а, 1987 b).
Уже с первых дней радио и телевидения появилось и христианское вещание, но настоящая «Современная электронная церковь» была основана, когда в 1957 году по телевещанию начались выступления Билли Грехэма. Его примеру последовали Рекс Хумбард, Орэл Робертc, Джерри Фолвелл, Роберт Шуллер, Джимми Сваггарт, «Клуб 700» Пэта Робертсона и PTL Club Джима и Тэмми Баккер. Религиозные программы имеют разную форму и направленность, Это могут быть ток-шоу Робертсона и Баккера, политические проповеди Фолвелла, духовное исцеление Робертса. Все эти проповедники, кроме Шуллера, – сторонники евангелистского или фундаменталистского направления, с преобладанием евангелизма (Hoover, 1988). На пике популярности религиозные программы собирали аудиторию от 250 000 до 1 250 000 зрителей, по рейтингам Нильсена (Fore, 1987). Несмотря на евангелистскую направленность, христианское ТВ почти не привлекает неверующих и служит главным образом укреплению веры религиозных зрителей (Fore, 1987).
Скандалы 1987 и 1988 года вокруг телеевангелизма были решающими в истории религиозного вещания. Они, кажется, подтвердили то, что утверждали критики телеевангелизма, но теперь критики могли говорить об этом открыто. Телевизионным проповедникам, даже тем, кого обошли скандальные слухи, стало намного труднее собирать деньги. Образ проповедника с грязной репутацией, на которую давно указывали скептики, стал для многих стереотипом. Хотя со временем негативное впечатление поблёкло, былое уважение к телевизионным пасторам уже так и не восстановилось.
Влияние телевидения на религию
Похоже, что простое присутствие телевидения оказало незаметное, но глубокое воздействие на религию в целом, так что представление широких масс о религии уже никогда не будет прежним. В своей провокационной книге «Развлекаясь до смерти» (Amusing Ourselves to Death) Постман (Postman, 1985) отстаивал идею, что телевидение радикально изменило практически всю нашу жизнь. Религия – это та сфера, которая претерпела сильные изменения, касающиеся не только воскресных проповедей и телеевангелистов. Постман указывал, что поскольку телевидение, по сути своей, развлечение, значит, проповедник выступает в роли «звезды экрана» и у него «Бог появляется как банан у фокусника» (р. 117). Хотя христианство всегда было «требовательной и серьёзной религией» (р. 121), его телевизионная версия может рассчитывать на необходимую долю аудитории «только если предложит людям то, чего они хотят» (р. 121). Эту версию вряд ли можно назвать библейским христианством. Более того, Постман отмечает, что телевидение – преимущественно светское развлечение, поэтому религиозное ТВ использует практически ту же символику и форму («Клуб 700» был создан по образцу «Вечернего представления» (Entertainment Tonight).
Таким образом, телевизионные проповедники превратились в «звёзд», столь же привлекательных и богатых, как и кинозвезды. В телевизионных богослужениях нет соучастия: зрители сидят дома и смотрят телевизор, а не переживают общее с группой пение, молитву и литургию. Церковь и считается «святой землёй», где люди ведут себя с большей почтительностью, а когда человек смотрит службу, исполняемую по телевизору, то он или она может сидеть в грязном нижнем белье, пить пиво и есть пиццу во время службы. Церковь, стадион и джунгли (как в фильме о вьетнамской войне) – это всё однотипные места для богослужения и вместе с тем отсутствие соответствующего места для молитвы (Meyrowitz, I985).
Постман считал, что, поскольку всё больше религиозных богослужений начинают транслироваться по телевизору, а пасторы всё лучше знакомятся с приёмами телевидения, постепенно появляется «опасность, состоящая не в том, что религия становится содержанием телевизионных шоу, а в том, что телевизионные шоу могут стать содержанием религии», (р. 124) Пасторов тревожит, что службы подражают телевидению, даже когда служба не транслируется. Паства незаметно привыкает к тому, что её «развлекают» и «забавляют». Богослужения проходят под джаз, рэп и сопровождаются компьютеризированными представлениями.
Места богослужения не имеют больше ауры святости, потому что человек может совершать богослужение, сидя дома перед телевизором. Чья-то паства регулярно собирается на бывшей площадке для катания на роликах, другая группа верующих приходит в старую прачечную, третьи арендуют на утренние воскресные молитвы большую аудиторию в университете. Утрачивается ощущение святости, поражающее в европейских готических храмах и соборах эпохи Возрождения. Так поведение в церкви перестаёт отличаться от поведения человека в любом другом месте. Сыграло ли в этом процессе телевидение какую- либо роль? Интересные мысли и наблюдения о масс-медиа, религии и обществе есть также у Хувера и Ландби (Hoover Lundby, 1997).
Заключение
