Недостаточно знать и стремления Дитя в каждом из них. Если данные Родителя и Дитя не согласуются, необходимо принять некую этическую норму, которая укажет семейный курс и облегчит принятие решений. Известно, что 'любящие смотрят не друг на друга, а в одном направлении'. Родитель и Дитя в каждом из супругов могут провоцировать расхождения. Единение обеспечивает только Взрослый. 'Внешняя' цель не может быть поставлена без согласия по моральным и этическим основам. Парам, задающим вопрос 'Что теперь делать?' я часто отвечаю вопросом: 'Что ваша любовь заставляет вас делать?'
Но здесь мы уже выходим за рамки научных рассуждений. Что такое любовь? Что значат слова 'могу' и 'должен'? Эти вопросы мы подробнее рассмотрим в главе 12 'Р-В-Д и моральные ценности'.
Глава 9. Р-В-Д и дети
Те, кто не помнит прошлого, обречены на его повторение.
Наилучший способ помочь детям — это помочь их родителям. Если родителям не нравится, как ведут себя их дети, это не означает, что только дети должны измениться. Если Джонни — трудный ребенок, то он не станет лучше от того, что его будут таскать от специалиста к специалисту, ничего при этом не меняя в домашней обстановке. Эта глава призвана помочь родителям оказывать помощь детям. То, что недоступно 'специалистам', родителям по силам.
Конечно, существует множество профессиональных экспертов в области воспитания, включая детских психиатров и детских психологов, которые ставят диагноз и проводят лечение. В прежние времена крестить ребенка, по сути, означало 'сделать человека'. Точно так же, приводя подростка к психиатру, его хотят 'переделать' или 'сделать заново'. Однако, если переделка не касается родителей, то все эти усилия, по- моему, — пустая трата времени и денег. Уверен, большинство родителей интуитивно чувствует то же самое, но некоторые, не зная, что еще можно сделать, либо не желая принимать в этом участия, стремятся лечить ребенка, если им это позволяют средства. Многие другие предпочитают устраниться от проблем воспитания, рассматривая свою семейную ситуацию как ящик Пандоры, который лучше не открывать. Они читают модные книги, просматривают соответствующие разделы в газетах и за утренним кофе играют в игру 'Разве это не ужасно?' Они проводят политику 'терпимости' в надежде, что 'переходный возраст' пройдет, опираясь при этом на сомнительную идею, что снисходительность — вещь неплохая. Их вопросы остаются без ответов, и они продираются сквозь дебри педагогических проблем со слабой опорой: 'Я по крайней мере старше'. Некоторые родители используют это свое преимущество довольно жестко, 'воспитывая' детей окриками и пинками. Час расплаты наступает примерно в подростковом возрасте, когда 'он становится сильнее меня'. И это беда для родителей и детей. Так не должно быть. Цель этой главы — прояснить картину воспитания ребенка с опорой на схему Р-В-Д, причем не только в плане отношений родителей и детей, но и детей с другими детьми.
Детская психотерапия — сравнительно молодое направление. Хотя еще первые теоретики психоанализа подчеркивали значение того, что происходит с ребенком в условиях семьи в его ранние годы, непосредственная работа с детьми не выступала частью психотерапевтического приложения этой теории. Одно из серьезных затруднений представляла проблема общения с маленьким пациентом. Другое затруднение было обусловлено тем, что с самого начала стала очевидной малая эффективность работы с ребенком без привлечения значимых для него взрослых, прежде всего родителей.
Первая комплексная система детской психотерапии была разработана в 20-х годах в клинике, известной ныне как Детская консультативная клиника. Была разработана объединенная психотерапевтическая методика для родителей и детей, в рамках которой ребенок проходил лечение методом так называемой игротерапии, а родителям оказывалась консультативная помощь. Центральный момент методики составляла возможность для взрослого и ребенка 'выразить свои чувства' с целью выявления источника негативного или деструктивного поведения. С помощью игрушек и подобных им символических средств ребенка поощряли к очистительному излиянию 'негативных чувств' к тем, кто приносил ему страдания. Когда ребенок бросал в унитаз куклу-маму или отламывал руки у куклы-сестры, это бралось на заметку персоналом клиники и служило исходным пунктом дальнейшего лечения. Предполагалось, что такие реакции облегчат формирование положительных чувств на основе открытий, сделанных родителями в результате совместной работы с психотерапевтом; что за бесчисленными 'ненавижу' в конце концов последует 'люблю'. Однако неверное понимание родителями тех транзакций, которые вызывали подобные чувства, приводило к тому, что ситуация не менялась. Более того, она часто обострялась из-за того, что ребенка поощряли к изъявлению чувств. Семейная жизнь превращалась в поле боя с ребенком-главнокомандующим во главе. Это — как капли в заложенный нос: ненадолго полегчает, но вскоре заложит опять. Некоторые люди так и живут, постоянно изливая свои чувства. Но в обоих случаях решение проблемы не в этом. Терапевтический эффект дает не закапывание в нос капель и не выражение чувств. Требуется нечто большее.
В этих ранних моделях лечения особое значение придавалось тому, что ребенок может достичь и как может измениться его поведение, хотя и допускалось, что родители также должны быть включены в этот процесс. В транзактном анализе главное внимание уделяется тому, чего могут достичь родители и как вследствие этого изменится характер транзакций родителей и детей. Как следствие этого вскоре происходят и изменения в ребенке.
Нельзя не признать возросшую сложность культурных и социальных структур, в которых ныне протекает наша жизнь, а также наличие сильных воздействий, ослабляющих и, порой, разрушающих семью как ту первичную структуру, которая удовлетворяет эмоциональные потребности ребенка. Под давлением неуверенности в будущем, под напором навязчиво информирующих и развлекающих средств массовой коммуникации, под грузом искусственно разрастающихся потребностей современная мать чувствует себя вовлеченной в какую-то борьбу и часто находится на грани кризиса, стараясь не поддаться безысходности. Окружающий ее мир противоречив и полон конфликтов. Ее чувствительность притупляется, и это естественно, когда на телеэкране каждые несколько секунд сообщения об ужасах очередной войны сменяются слащаво-бодрой рекламой. Ее Родитель вступает в противоречие с Родителем мужа. Он также вовлекает ее Дитя в такой внутренний диалог, в результате которого она как мать ощущает свою несостоятельность. Ее дети грубы друг с другом и с нею. Она старается больше читать, чтобы почерпнуть нужные рекомендации, но рекомендации противоречивы. Один специалист утверждает: 'Физические наказания допустимы', другой — 'Абсолютно недопустимы', третий считает, что'…иногда можно и отшлепать'. Тем временем ее раздражение достигает той грани, когда ей хочется 'вытрясти душу из этих маленьких негодяев'. Ее дом наполнен приспособлениями, позволяющими выполнить любую работу с легкостью. Но что ей действительно необходимо, так это средство наведения порядка в хаосе, средство, которое помогло бы отделить главное от второстепенного и в конце концов найти реалистичный ответ на наболевший вопрос: 'Как правильно воспитывать детей?'
На этот вопрос бабушка могла бы мудро заметить: 'В доброе старое время не было всех этих модных книг по психологии, но и не было всех этих проблем'. В чем-то она права, ибо в былые времена было немало хорошего. Арнольд Гезелл и Фрэнсис Илг пишут:
В прежние времена мир природы и человеческих отношений развивался довольно упорядочение, сообразно взрослению ребенка. Дом был большим, членов семьи было много, и обычно еще один ребенок вот-вот должен был родиться. Рядом с ребенком всегда был кто-то, кто шаг за шагом вводил его во все расширяющийся мир. В доме, в поле, в саду было много свободного места. Рядом с ребенком паслись домашние животные, а иные из них были так же молоды, как и он сам. Он мог их разглядывать, трогать, даже ласкать.
Время удивительным образом изменило эту среду. Ребенок, живущий в городской квартире или даже в доме в пригороде, лишен своих прежних товарищей — людей и животных. Жилое пространство сократилось до нескольких комнат, балкона и двора, а иной раз, — и до единственной комнаты с единственным окном.
