о Бретте, о Ди Джее, о своих подругах, о родителях и обо всех тех, кто меня боится! Выключите это, пожалуйста!» Но ей не хотелось будить родителей. Через час встанет солнце, а вскоре после этого поднимутся и они.
И что тогда?
Она снова перевернулась на спину. Интересно, долго ли еще ей удастся избегать встречи с ними, делая вид, что она спит? День? Неделю? А может, лет десять? Хорошо бы! Стыд – совершенно невыносимое чувство! Но для того, чтобы его испытывать, нужны другие люди. Кто-то, кто будет цокать языком и качать головой, а потом долго-долго рассуждать о том, как она их разочаровала. Вот тогда становится стыдно. А в одиночестве стыд превращается всего лишь в чувство вины. Вина, конечно, тоже не подарок, но все-таки переносить ее легче. Ведь это ты сам считаешь себя виноватым! А значит, можно и перестать так думать...
– Бомбочка!
Фрэнки медленно села, не зная, верить ли своим ушам. В конце концов, они подчиняются мозгу, а ее мозг оказался очень ненадежным...
– Бомбочка! Открой!
«Ди Джей вернулся!!!»
Может, сделать вид, что ее тут нет, что она переехала? В кино девушки все время так делают! Но она же под домашним арестом! Куда она может переехать? На кухню?
– Тс-с-с! – прошипела она, поспешно накидывая поверх больничного халата свой черный атласный халатик «Harajuki Lovers».
Фрэнки отперла окно, и Ди Джей тут же протиснулся в него, точно взрослый пес в щенячью дверцу. Его появление было как ослепительная радуга во время грозы. Даже удивительно – ведь не прошло еще и десяти часов, как она испытывала то же самое при виде Бретта! А может, она с самого начала была влюблена именно в Ди Джея, только не знала этого?
– Что с тобой случилось? Почему ты вдруг сбежал, как...
Фрэнки осеклась: в открытое окно лез кто-то еще! Блестящие черные волосы, черная одежда, безупречная форма носа... И этот кто-то с грохотом спрыгнул на пол.
– Тс-с-с! – снова прошипела Фрэнки.
– О господи боже мой, ты и вправду настоящая! – сказала ошеломленная Мелоди. – У тебя и правда зеленая кожа...
– А она зачем приперлась? – Фрэнки испытывала одновременно смущение и гнев.
– Понятия не имею!
Ди Джей покрутил пальцем у виска, зажмурился и шепотом добавил:
– По-моему, она без ума от меня!
– Вот это да! – Мелоди, озираясь, сделала несколько шагов в глубь комнаты. – Что это за место такое? А это что, крысы, что ли? – Она указала на стеклянную клетку возле кровати Фрэнки. – Ой, фу-у!
– Нет, серьезно, зачем она здесь? – осведомилась Фрэнки.
– Она за мной повсюду таскается в последнее время! – шепнул ей на ухо Ди Джей. – Я уже подумываю обратиться в полицию!
От его теплого дыхания у Фрэнки заискрили обе руки.
– О-о, как мне этого недоставало! – Ди Джей притянул ее к себе.
– А что это за стол? И зачем тут эти провода? А что это за выключатель? «Высокое напряжение»?! – изумилась Мелоди. – Да что же это за место такое?
– А почему ты так странно себя повел? – спросила Фрэнки, отпихнув от себя Ди Джея – она желала для начала узнать, в чем дело. – Почему ты взял и сбежал? Почему...
– Да кто же ты такая? Дочка Франкенштейна, что ли? – рассмеялась Мелоди.
– Ну, если хочешь знать, не дочка, а правнучка! – бросила Фрэнки. – А если будешь мешаться, я шарахну тебя током, как тогда, в столовой!
– Ой, так это ты была? – Мелоди подошла поближе. – Но ты же выглядела совсем...
Фрэнки подбоченилась и уставилась на нее исподлобья.
– Что, совсем белой, да?
Мелоди кивнула.
– Ну, видишь ли, – фыркнула Фрэнки, – люди нынче вовсе не такие зеленые, как они сами думают!
– Ты так классно выглядишь! – Мелоди подступила еще ближе и потянулась к руке Фрэнки. – Можно потрогать?
Фрэнки пожала плечами, как будто ей было все равно.
– А ты меня снова шарахнешь током? – поддела ее Мелоди.
– Может быть!
Мелоди несколько секунд изучала Фрэнки серьезными серыми глазами, как будто пытаясь разгадать ее подлинные намерения. Неизвестно, разгадала она их или нет, но все-таки она дотронулась до руки Фрэнки. Она не побоялась провести пальцем по шву у нее на запястье. Может, она ее и боялась, но все равно не побоялась же! Фрэнки это оценила.
– А хочешь потрогать мою кожу? – спросила Мелоди, как будто она сама тоже была монстром.
Фрэнки кивнула.
– Совсем как моя, только холоднее!
– Ага! – Мелоди закатила глаза. – У меня всегда руки холодные.
– Что, правда? А я всегда горячая! Наверное, это оттого, что я заряжаюсь электричеством, и все такое.
– Погоди-погоди! – Мелоди склонила голову набок. – Ты что, правда заряжаешься электричеством? А как это устроено?
– Эй, девчонки! – Ди Джей помахал руками. – Тут у вас вообще-то клевый парень имеется!
Мелоди хихикнула. Фрэнки еще не вполне пришла в себя.
На улице, за молочно-белым стеклом, разгорался рассвет. Однако видно было по-прежнему плохо. Вид из окна – нагромождение размытых фигур и теней – напоминал о том, что скоро пора будет уходить.
– Да, так что же с тобой случилось? – спросила она у Ди Джея, возвращаясь к насущным вопросам. – Почему ты вел себя так, будто мы незнакомы, и просто взял и ушел?
– Может, я могу объяснить? – застенчиво спросила Мелоди, внезапно снова сделавшись чужой.
– Просто разведчица какая-то! – буркнул Ди Джей. – Все-то она знает!
Фрэнки принялась искать, где бы присесть, – тахты-то больше не было. Но она быстро забыла об этом, когда Мелоди принялась рассказывать.
Встающее солнце отсчитывало минуты, а нормалка рассказывала о том, как она влюбилась в Джексона Джекила, о приступах затмения, которые случались у него из-за перегрева, о его матери, госпоже Дж., преподавательнице естественных наук, о его безумном предке и о том, что перегрев плюс безумный предок дают на выходе Д. Дж. Хайда. Потом она принялась рассказывать про Бекку, про ревность, про Бретта, про поцелуй, про инцидент с головой, про ролик с Джексоном, про шантаж, про то, что ей надо было разыскать Фрэнки, про срок, который наступает через сорок восемь часов – точнее, теперь уже через сорок шесть, – и про то, что она не знает, что со всем этим делать.
– Короче, давай разберемся! – улыбнулся Ди Джей прежде, чем Фрэнки успела вставить хоть слово. – Выходит, я встречаюсь с вами обеими?
Мелоди вздохнула.
– Ну, строго говоря – да.
– Нифигассе! – Ди Джей торжествующе взмахнул руками.
Фрэнки осторожно дотронулась до заднего кармана его джинсов. Раздался треск, полыхнула вспышка.
– Уй-я! – взвыл он, ухватившись за задницу.
– Тс-с-с! – Фрэнки поспешно зажала ему рот.
– Больно, между прочим! – пробубнил он сквозь ее ладонь.
– Я так и хотела, чтоб было больно! – Фрэнки отступила на шаг. – Ты, может быть, невнимательно слушал, но ничего хорошего тут нет! Ничего!
