— Кейт! — позвал ее Гаррет.
Она повернулась, ища его глазами.
— Кейт, ты в порядке?
Она моргала, стараясь отогнать туман, застивший глаза. Вот Гаррет опустился на колени и перезаряжает пистолет. Она перевела взгляд на Джона. Тот по-прежнему не шевелился.
— Ты его убил? — хрипло прошептала она.
— Не знаю, — напряженно ответил Гаррет. — Хотя вряд ли, пуля только поцарапала ему плечо.
Кейт смотрела на бездыханного человека, стараясь найти в себе хоть каплю сочувствия к нему. Но нет, она радовалась, что Гаррет его подстрелил.
Голос Гаррета смягчился.
— Все в порядке, Кейт. Иди ко мне, я развяжу тебе руки. Она попыталась подняться, подойти к нему, но кто-то, верно, приклеил ее ноги к полу — она не могла пошевелиться. Неужели Джон действительно шпионил вчера за ней и Гарретом? Неужели Уилли действительно сказал ему, что он может поразвлечься с ней следующим? Ее затрясло.
— Это Уилли, — прошептала она, не сводя глаз с неподвижного тела Джона. — Змея — это Уилли.
— Кейт…
— Как в той басне. Мы доверяли ему, мы открыли ему двери нашего дома и наши сердца, а он оказался змеей. — Она, зажмурившись, посмотрела на Гаррета. — Я боялась, что это ты, но это не ты. Это Уилли. Вместе с Уорреном умерла его душа. Если бы я только знала это, если бы видела… я бы могла все предотвратить.
Гаррет бросил взгляд на открытую дверь:
— Скажи, кто еще сейчас в доме?
— Уилли, — машинально ответила Кейт. — Мать и Реджи.
— Еще кто-нибудь?
Кейт покачала головой:
— Точно я не знаю, но вряд ли.
— Проклятие! Надо спешить. Твой брат вот-вот будет здесь.
Не знаю, сработает ли это, но если нет, беги отсюда, должна спрятаться от брата. Обещай, что сделаешь это.
— Обещаю, — прошептала Кейт, глядя на Гаррета.
Он выпрямился, прицелился в стену, туда, откуда шла цепь, и выстрелил.
В тесной темнице грянул оглушительный выстрел. У стены взметнулось облако пыли с частицами глины и раствора. Не успела Кейт понять, удалось ли Гаррету освободиться, кто-то вдруг схватил ее за волосы, рывком поставил на ноги и оттащил назад, к двери. Что-то холодное и металлическое упиралось ей в щеку.
Она прекрасно знала, кто это, знала по запаху лаванды, исходившему от одежды, и ощущению его руки. Уилли.
Дебюсси-Мэнор представлял собой не что иное, как старую развалюху, поэтому Бекки не составило труда просочиться незамеченной. Она как раз крадучись обследовала первый этаж, когда где-то под домом грянул выстрел.
Она замерла на полушаге.
Может статься, это Уильям стрелял в Гаррета. Или в Кейт, она сглотнула. Вдруг уже слишком поздно?
Какая теперь разница, увидит ли ее кто-нибудь? Единственное, что имеет значение, — это ее брат и золовка единственный человек, который по-настоящему проявил к ней доброту после ее замужества. Теперь Бекки понимала, откуда взялись печаль и одиночество в темных глазах Кейт.
Уильям заставил ее работать на них и хранить все в тайне. Бекки не понимала, как Кейт вступила в связь с Гарретом, но она точно знала, что у Кейт доброе сердце. Она такая же жертва махинаций Уильяма, как и Бекки с братом.
Возможно, Кейт или Гаррет уже мертвы, и она, Бекки, запросто может оказаться следующей. Если Уильям поймает ее, он заставит ее страдать.
Но это не важно — она и так страдает. И будет страдать еще больше, если не удастся помешать Уильяму.
Решительно отбросив страхи и сомнения, она подхватила юбки и бросилась обратно, к боковой двери, через которую попала в дом. Она миновала ее и рысцой пробежала по обшарпанному коридору для слуг. Она остановилась у большой деревянной двери.
Там, за дверью, плакал ребенок.
Бекки услышала низкий, густой женский голос:
— Ну, будет тебе, Реджинальд, успокойся. Ничего не бойся. Уильям такой сильный и отважный. Он убьет того плохого дядю, и все будет хорошо.
Плакал Реджинальд, младший брат Кейт и Уильяма, о котором Кейт отзывалась с такой нежностью. Младший деверь Бекки.
С трудом проглотив подкативший к горлу ком, она побежала дальше по коридору и едва не пропустила узенькую лестницу, ведущую в подвал. Она была на полпути вниз, когда раздался второй выстрел.
Бекки вцепилась в перила, привинченные к стене. Господи, только бы не Гаррет! Только бы не он!
Она не переживет его смерти. После всего, что она сделала, — нет.
Ориентируясь на звук голосов, Ребекка пробежала по мрачному полутемному коридору, свернула в винный погреб и прошла между рядами почти пустых винных полок к дыре, зиявшей в противоположной стене. Оттуда лился свет, и, подойдя ближе, она услышала разговор.
— Я понимаю, что пистолет не заряжен, но с твоей стороны было бы умнее бросить его. — Это говорил Уильям. Бекки застыла на месте. — Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я продырявил личико сестренке, — небрежным тоном продолжал ее муж.
Нет, он этого не сделает. Он просто блефует. Никто не стал бы стрелять в лицо родной сестре.
— Уилли… — сдавленно проговорила женщина, и Бекки знала голос Кейт. — Что ты творишь?
Бекки огляделась в поисках оружия. Какая же она дурочка: не подумала ничего взять с собой! О чем она только думала? Что вот так запросто явится сюда, освободит Гаррета — и все? Ну почему, почему она не додумалась взять с собой ничего, что помогло бы ей защитить себя и всех их?
— Ой, вот только не надо этого невинного тона, Кэтрин. — Голос Уильяма сочился ядом. — Я все знаю. Знаю, что ты меня предала.
Почему Гаррет молчит? Может, он ранен? Или уже мертв? Бекки подавила всхлип и остановилась, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Если Гаррет мертв, то кому тогда Уильям велел бросить пистолет?
Уильям вздохнул:
— Бедняга Джон. Он так любил насилие, правда, отличался непроходимой глупостью. Впрочем, рвения ему тоже было не занимать. — Повисло потрясенное молчание. Но вскоре Уильям продолжил: — Чудо, что мне не пришлось убрать его раньше. Надеюсь, он хотя бы успел тебя наказать, Кэтрин, перед тем как ты его убила.
— Я не…
— Ты, ты, кто же еще? Каким же тогда образом мистер Лонгмайр раздобыл пистолет? Это ты ему его принесла. Это твоя вина.
Ребекка обшаривала взглядом комнату. Ничего, кроме винных бутылок, — а чего она еще ожидала в винном погребе?
Может, это и не самое эффективное оружие, однако другого ничего в распоряжении нет. Бекки взяла по бутылке в каждую руку, плотно сжав пальцами пыльные горлышки.
— Чего ты хочешь, Фиск?
Гаррет. Напряженный, взбешенный. Здоровый! Бекки споткнулась и едва не грохнулась в обморок от
