Дочь отходит в сторону и поворачивается к своему отцу. Тот идет ей навстречу. Она кладет ему голову на грудь. Они нежно обнимаются.
Мать приближается к умершей. Умершая дрожит, вертится на полу, отодвигается от матери, когда та хочет к ней приблизиться.
Хеллингер (обращаясь к участнику): Это ребенок, которого убили. Дальше ничего делать не нужно.
Обращаясь к заместителям: Спасибо вам всем. Мы закончили.
Обращаясь к участнику: Тебе это ясно?
Участник: Нет.
Оба долго смотрят друг на друга.
Хеллингер: Итак, твоя любовь к этой девочке очень несовершенна. А как сделать ее совершенной? Ты должен посмотреть на нее и видеть и уважать в ней ее мать и отца. Сделай это. Закрой глаза. Почувствуй силу, которую это даст тебе. И тогда почувствуешь любовь девочки. Сделай это мысленно. Тогда ты сам в порядке и это даст тебе силу.
Участник кивает.
Хеллингер: Теперь я еще сделаю с тобой одно упражнение. Закрой глаза. Представь себе, что ты разыскал отца. Но не делай ничего, кроме того, что будешь каждую неделю писать ему по письму и рассказывать о девочке. Каждую неделю по письму. Что изменится в тебе и в девочке, и в отце? Что изменится, если ты просто каждую неделю будешь писать по письму?
Участник открывает глаза и смотрит на Хеллингера.
Хеллингер: Девочка просто бросится тебе на шею от большой любви.
Оба громко смеются.
Хеллингер: Теперь тебе ясно?
Участник: Да, это хорошо.
Хеллингер: Мы остановимся на том, что поработали с одной девочкой. Я думаю, ты усвоил нечто важное, мы научились чему-то важному. Я смог все это тебе наглядно продемонстрировать и я рад этому. Хорошо?
Участник: Да.
Хеллингер (обращаясь к группе): Если строго следовать тому порядку, который мы здесь представили, и потребовать от отца, чтобы он взял на себя всю ответственность, это поможет?
Обращаясь к участнику: Лучше, когда ты мягко пробираешься в душу, слегка пощекочешь ее, тогда любовь начнет медленно раскрываться. Тогда это не тяжелая работа и приносит радость. Отнесись творчески к тому, что будешь писать отцу в письмах. Пусть они будут не длинными, но регулярными. Как я вижу, он не сможет устоять против тебя.
Оба смеются.
Участник: Моя клиентка разведена. Дети остались с ней. У старшего были проблемы с наркотиками, средний наносил себе порезы и у него были большие проблемы в школе, младший любит все, что имеет отношение к военным и войне. Отец клиентки был гауляйтером в Познани, в Польше.
Хеллингер: Давай используем тот же подход, что и в предыдущей работе. Закрой глаза. Я введу тебя в эту медитацию. Первое: склонись перед ее отцом и его жертвами (возможно, это были миллионы жертв) и перед его фюрером и мощью судьбы, что стоит за ними за всеми. Она скрывает и одновременно открывает божественное — по ту сторону от добра и зла. Теперь отец берет своих детей за руки. Мать стоит справа, а дети — между ними. Все они держатся за руки и склоняются перед этой судьбой, потом ложатся на пол, вытягивают руки вперед и плачут. А ты отходишь в сторону. Ты оставляешь их там, что бы с ними ни происходило…
Через некоторое время Хеллингер кладет свою руку на руку участника. Тот открывает глаза и смотрит на Хеллингера. Оба кивают друг другу.
Хеллингер: Это единственно уместное.
Участница: Речь идет о мужчине 23 лет. Он родился инвалидом. У него паралич, и паралич мочевого пузыря. У него психические приступы, и в настоящее время он находится в больнице. Иногда он становится очень агрессивным.
Хеллингер: Кто обратился к тебе?
Участница: Мать.
Хеллингер (после некоторого раздумья): Чего этот мужчина хочет в глубине души?
Участница: Я думаю, он хочет к своей матери.
Хеллингер: Он хочет умереть.
Участница кивает с пониманием.
Хеллингер: Вот чего он хочет. Нужно позволить ему это сделать. Тебе это ясно?
Участница: Да, мне это ясно?
Хеллингер: Вопрос вот в чем: как тебе быть с матерью? Ведь она твоя клиентка. Что делать, если она снова придет к тебе? Вот что мы могли бы с тобой вместе обсудить.
Участница: Можно мне еще кое-что добавить? Мне в этом деле отведена определенная роль. Я представительница органа опеки и попечительства. Клиентка обратилась ко мне в этом качестве.
Хеллингер: Хорошо, я думаю, это не имеет значения. Ведь речь идет об отношениях двух людей, а не об отношениях двух ролей.
Сделаем кое-что вместе. Мы будешь мать, а я буду ты, хорошо? Теперь скажи мне что-то.
Участница: Я больше не могу о нем заботиться, пожалуйста, позаботься теперь ты о нем.
Медитация «Я здесь» Хеллингер: Закрой глаза. Теперь посмотри на ребенка сразу после его рождения. И посмотри на своего мужа — отца ребенка и скажи ему: «Это наш ребенок».
Участница: Это наш ребенок.
Хеллингер: Теперь вместе посмотрите на ребенка и скажите ему: «Ты наш ребенок».
Участница: Ты наш ребенок.
Хеллингер: «И мы принимаем тебя как своего ребенка».
Участница: И мы принимаем тебя как своего ребенка.
Хеллингер: «И мы заботимся о тебе, как о своем ребенке».
Участница: И мы заботимся о тебе, как о своем ребенке.
Хеллингер: «Столько, сколько сможем».
