закапываться в них. Она то и дело вздрагивала, уклоняясь от ледяных губ, касающихся ее щеки, от гостеприимных объятий, сведенных смертной судорогой рук... Казалось, трупы прижимались к ее телу, пытаясь похитить тепло живого человека. А женщина, подобно трупам, старалась не дышать, опасаясь, что даже слабый звук дыхания выдаст ее. Даже сердце ее, казалось, билось слишком громко для этой компании. Закопавшись поглубже под эти удушливые свертки, женщина беззвучно молилась. Сами собой пришли молитвы, которые она не вспоминала с детства. Трупы плотно лежали вокруг, будто замыслив во что бы то ни стало охранять ее норку. Женщина вполне могла бы не привлечь внимания крыс, если бы в дверь не ворвались другие беженцы. Следом за ними ринулись крысы. Они мгновенно подавили людей своей численностью и в считанные минуты повалили всех на пол. От пронзительного визга и крика несчастных женщина потеряла сознание. Большинство людей, ворвавшихся в бар-мертвецкую, были убиты. Тех, кто пока еще остался жив, дожирали крысы. Время от времени раздавались вскрикивания и стоны съедаемых заживо людей.
Потом наступила тишина... Женщина подумала, что теперь она в безопасности. В это время ей показалось, что кто-то рыщет среди трупов, кто-то скребется, издавая странные, как бы младенческие звуки. Тяжесть трупов сдвинулась с ее тела. Кто-то, принюхиваясь, тыкался в обвисший жир ее бедра. Что- то начало покусывать сбоку за шею.
Глава 21
Она поскребла чесавшуюся щеку. Глаза ее все еще были закрыты, чувства по-прежнему сковывал сон. Насекомое между тем двинулось дальше в поисках более легкой добычи. Пробуждение Кэт было внезапным. Она моргала, как внезапно прозревший слепец, захваченная врасплох вернувшимся страхом. Но сколько она ни таращила глаза, густой белый туман не желал исчезать.
Спустя несколько минут она сообразила, что дождь кончился и теперь под лучами солнца от мокрой земли поднимаются испарения. Испарился и ее страх. Они все-таки спаслись из этого подземного убежища и от его чудовищных тварей. Бегство через руины города стало для них продолжением мук. Страх идущего по пятам преследования гнал людей через дождь, и каждая зигзагом пронизывающая небо вспышка молнии заставляла их вздрагивать, а грохочущий следом гром сгибал до земли. Останавливались они только, натыкаясь на относительно чистое место. Тогда все валились на землю, насквозь промокшие, обессилевшие, на глазах утрачивающие желание продолжать путь. Кэт едва ползла. Калвер поддерживал ее. Иногда по ночам дождь и сам, казалось, изнемогал от усталости. Наконец, после стольких бесконечных недель кошмара, стихия смилостивилась над ними. Дневной зной был влажным, в раскаленном воздухе монотонно жужжали насекомые, а небо было подернуто яркой белой дымкой. И только едва различимое пятно света позволило определить, где находится солнце. Кэт посмотрела на часы. Было почти 11.20. Стало быть, они проспали все утро. Рядом с ней неподвижный, как мертвец, лежал Калвер. Его рука прикрывала лицо Кэт, как будто во сне он защищал ее глаза от едва пробивающихся сквозь туман лучей солнца. А может быть, он защищал их от грядущих ужасов. Стараясь не потревожить Калвера, Кэт приподнялась на локте и осмотрелась.
На расстоянии ярдов примерно тридцати туман был почти непроглядным. Правда, время от времени теплые потоки воздуха разрывали эти движущиеся непроницаемые покровы, мимолетно обнажая скрытый ими изуродованный пейзаж. Кэт дрожала, хотя ее тело буквально истекало потом.
Приютившая их местность когда-то была парком, зеленым оазисом, изборожденным дорожками и окруженным высокими, некогда изящными зданиями. С одной стороны располагались старинные юридические конторы адвокатской корпорации Линкольна. Этот комплекс целиком состоял из зданий, построенных еще в XVI и XVII веках. Некогда здания эти отделяла от парка высокая стена. Самой стены теперь уже не существовало, не было и юридического городка. Кэт знала, что его жители еще прошлой ночью сумели выкарабкаться из руин. Она была уверена, что остальные здания, окружавшие парк, тоже рухнули, хотя и не видела этого. Вне всякого сомнения, невысокие каменные здания суда, и среди них — огромный готический Королевский суд, стоявшие по соседству, тоже превращены в груду искореженных камней. До катастрофы этот парк, с его теннисными кортами и прочими спортивными площадками, кафетерием и лужайками, окруженными уютными скамейками, кипел суматошной жизнью. Особенно оживленно здесь было во время ленча, да еще весною и летом, когда его наводняли служащие местных контор, выбиравшиеся сюда, чтобы хотя бы немного отдохнуть от городской суеты. Теперь же и трава и деревья — там, где они остались, — были обожжены дочерна, и единственное, что осталось от этой бурной жизни, были суетящиеся насекомые. Их несмолкаемое жужжанье заменило смех и веселые голоса.
И тут Кэт заметила, что необычность заключалась не только в слишком большом скоплении насекомых, но и в непривычно крупных размерах многих из них. Быть может, они олицетворяли то смирение, которому было суждено унаследовать нашу Землю?
Проснулся Калвер. Он пошевелился и слегка застонал. Кэт повернулась к нему. Его глаза мерцали, и она заметила в них настороженность и энергичность. Но было в них и нечто другое: призрак страха на мгновение промелькнул во взгляде Калвера, когда он всматривался в медленно движущиеся волны тумана. Кэт быстро дотронулась до его лица.
— Все хорошо, — сказала она ласково. — Мы спаслись. Калвер слегка расслабился и удивленно посмотрел на светлое небо.
— Жарко.
— И влажно. Почти как в тропиках. Должно быть, солнце там, за туманами, совсем рехнулось.
— Как ты думаешь, где мы?
— Совершенно уверена, что это луга адвокатской корпорации Линкольна.
— Угу, я знаю это место, — сказал Калвер, приподнявшись на локтях.
— Да, когда-то здесь было славненько. Он повернулся к Кэт, и она прочла во взгляде его немой вопрос.
— Я в порядке, — успокоила она его. — Чуть-чуть потрепана, чуть-чуть побита, но жива.
— Всем удалось выбраться?
— Не знаю точно, но думаю, да. Хотя подожди. Стрэчен не выбрался.
От нахлынувших воспоминаний его глаза сузились, как от боли.
— Значит, инженер погиб. Двое других утонули еще до того, как мы попали в шахту. И еще Фарадей. И те другие — Брайс...
— Думаю, у них не было ни шанса. Там все взорвалось еще до того, как мы добрались до вентиляционной установки. К тому же пожар...
Плечи Кэт передернула дрожь. Калвер оценивающе смотрел на девушку. Кэт всем своим существом ощутила, какой неприглядной, какой замарашкой она выглядит сейчас — в изодранной одежде, со спутанными волосами, грязной, вымазанной разной дрянью кожей. Но Калвер видел иное. Необыкновенную нежность ее лица, печаль в карих глазах. Разорванная мужская рубашка, в которую была одета Кэт, была слишком велика ей, и от этого девушка казалась маленькой, беззащитной и значительно моложе своих лет. Суровые испытания не испортили ее кожу, а грязное лицо и изодранная одежда придавали Кэт трогательный облик девочки-беспризорницы. Калвер привлек ее к себе, и они немного отдохнули в объятиях друг друга.
— Ну и что же дальше? — наконец спросила она. — Куда же мы теперь пойдем?
— Думаю, что об этом лучше спросить у Дили, — ответил Калвер. Вокруг, несмотря на продолжительный дождь, чувствовался едкий запах гари. Неподалеку на земле лежало длинное почерневшее дерево, похожее на гигантскую дубинку из древесного угля. Испарения, поднимавшиеся из земли, дополняли эту мистическую картину опустошения.
— Кажется, Дили любит секреты, — сказал Калвер, вновь повернувшись к девушке. — Это буквально написано на его лице.
— А ты не думаешь, что он забыл в этих передрягах все свои тренировки по гражданской обороне?
— Но ведь как раз для таких передряг его и тренировали! Синдром “свои и враги” действует
