Но эта пленка, как бы это сказать, не эксклюзив. Все документы из шкатулки эксклюзивны, все содержат пометки, сделанные рукой Теслы, автограф мастера придает ценность даже ресторанному счету, а пленка… Она наверняка есть в каком-нибудь архиве или была при жизни Теслы, зачем ее хранить? И я тогда решила… Вы правильно угадали в первый раз, когда мы переписывались с вами. Я расчетливая особа, как и все американцы. Я решила сделать из этой пленки короткий фильм и продать его какому-нибудь образовательному каналу. Это просто, то есть сделать фильм из этой пленки — просто. Тесла все время стоит на одном месте, движутся губы, глаза, руки, изредка он наклоняет голову, иногда улыбается. Надо лишь согласовать все эти движения с текстом. Образец голоса Теслы я тоже достала. Тут еще меньше нужно. Пусть актер скажет мне одну коротенькую фразу, через неделю я озвучу любой фильм с его участием, никто не отличит, и он сам в том числе. Так что тут все чисто, с экрана говорит Тесла.
— А текст? — спросил Саров.
— С текстом я намучилась, хотя думала, что это самое простое. Но ведь я не специалист по Тесле.
— Я не это имею в виду. Я тоже невеликий специалист по Тесле, нет-нет, Фрэнсис, не спорьте, я любитель, я поклонник таланта Теслы, не более того, но кое-что читал. Так вот, полный текст этого выступления Теслы мне ни разу не попадался, хотя ссылок на него и цитат предостаточно.
— Я об этом и говорила! В результате долгих поисков я нашла текст на сербском сайте, славе богу, что на английском. Но текст был какой-то странный, очень длинный, путаный…
— Тесла был, как бы это помягче сказать, многословен, а полные тексты своих выступлений не готовил заранее. Да и вся обстановка того собрания… Я вам рассказывал… Немудрено, что временами он мог говорить сбивчиво и путано.
— Здесь немножко другое. Такое ощущение, что речь записывали несколько разных людей, а потом просто сложили получившиеся варианты, не потрудившись убрать повторы и разночтения.
— А вы убрали? — с улыбкой спросил Саров.
Фрэнсис кивнула головой с виноватым видом.
— Я сделала что-нибудь не так? — спросила она.
— Нет, вы все сделали правильно. И все правильно угадали. Пленка ценна не сама по себе, она лишь знак, указатель на текст, смысл — в тексте. И мне кажется, что этот смысл вы уловили верно. Хотя, конечно, надо внимательно прочитать исходный текст, тот, что вы достали, вдруг вы что-то упустили, какую-нибудь мелкую деталь.
— А что вы уловили?
— Пока все очень неопределенно, — Саров повертел пальцами в воздухе — но кое-что проясняется.
— Я помогла вам в вашем расследовании?
— Каком расследовании?
Вопрос остался без ответа. Собеседники молча смотрели друг на друга. Наконец Саров сказал:
— Вы попросили меня изучить некоторые документы, чтобы определить их значимость. В моем исследовании, — подчеркнул он, — рано ставить точку. Но надеюсь, что в ближайшие дни я заполню имеющиеся пробелы.
— В Америке то, чем вы занимаетесь, называется расследованием. У нас так говорят, — извиняющимся голосом сказала Фрэнсис, — но вам, как ученому, конечно, ближе слово исследование, я понимаю. И каковы же предварительные результаты вашего исследования? Расскажите, пожалуйста, мне ужасно интересно. Я страсть какая любопытная! А вы так увлекательно рассказываете! Так много знаете!
«Ох, лиса! — подумал Саров, сдерживая улыбку. — Знаешь, как с нашим братом обращаться!» Улыбаться расхотелось.
— Конечно, расскажу, — сказал он, — вот заполню пробелы и — расскажу. Будет повод навестить вас. Заодно и шкатулку с документами верну.
— Не спешите! Ой, я хотела сказать, не спешите возвращать шкатулку с документами. А заезжайте в любой день. Как заполните какой-нибудь пробел, так и заезжайте, буду вас ждать.
«Похоже, мне мягко намекают, что пора и честь знать», — подумал Саров.
— Что ж, время позднее… — сказал он, поднимаясь с кресла.
— Ну куда же вы поедете? Время позднее, — ответила Фрэнсис но без призыва в голосе, дань вежливости, не более того.
Саров подошел к проектору.
— Нет-нет, быстро сказала Фрэнсис, — позвольте мне. А вы сделайте, пожалуйста, еще по чашечке кофе.
— Надеюсь, когда-нибудь вы мне расскажете, как вы все это сделали, — сказал Саров, улыбаясь.
— Может быть, и расскажу, — кокетливо ответила Фрэнсис.
— Ловко вы меня провели! — воскликнул Саров.
«Вот только зачем? — подумал он. — Зачем все эти тайны мадридского двора?»
— Вас очень трудно провести, Пьётр!
Глава 19
Будь проще!
Трудно искать черную кошку, в темной комнате, особенно, если ее там нет. Эта древняя мудрость вспомнилась Сарову после того, как он по возвращении а Колорадо-Спрингс еще раз просмотрел документы из шкатулки. Три дня назад казалось, что в них действительно содержится некое зашифрованное послание, скорее даже что-то вроде инструкции или руководства к действию. Во время вторичного посещения дома Фрэнсис и совместного просмотра старой кинопленки это ощущение не только окрепло, в голове забрезжила разгадка, стали проступать контуры какой-то установки, казалось, еще чуть-чуть и… И — ничего. Все резко свернулось, и наступило отрезвление. Сейчас все представлялось таким образом, что он просто пошел на поводу у Фрэнсис, которой непременно хотелось, чтобы документы из шкатулки были чем-то большим, чем собранием автографов Теслы, что, поддакивая ей, он сам невольно поверил в существование какого-то зашифрованного послания, что же до забрезжившей разгадки и видений контуров некой установки, так это все следствие откровений Теслы в прослушанной ими лекции.
В комнату заглянул Сэм, окинул оценивающим взглядом кипу документов, опустошенную шкатулку, понурого Серова, понимающе кивнул и с преувеличенной бодростью сказал:
— Что-то засиделся ты, парень, над своими бумагами. Эдак можно и умом двинуться. Поедем-ка лучше в горы. Давно собирались.
В горы так в горы. Саров был сейчас на все согласен. Тем более что он был уверен, что Сэм тянет его в горы не ради прекрасных видов или свежего воздуха, что у него есть в загашнике какой-то сюрприз. Так и оказалось. Сэм не долго мучил Сарова горными дорогами и пронизывающим ветром на смотровых площадках, где-то через пару часов он мягко дотронулся до руки Сарова и сказал:
— Сейчас будет поворот направо. Вот, сразу за мачтой высоковольтной линии… Поверни. Заедем в одно место.
Единственным указателем была табличка с надписью «Частная собственность». Узкая дорога шла через негустой лес, главной достопримечательностью которого служили щедро разбросанные валуны, покрытые мхом. Через полкилометра дорога уперлась в символические ворота, сделанные из нескольких толстых жердей и навевавшие мысли об американском ранчо или русской деревне. Сэм вылез из машины, отвел в сторону створку ворот, призывно махнул рукой.
Бревенчатый одноэтажный дом с высокой двускатной крышей, скалистые горы за спиной и горка из камней перед домом, пологий склон с разбросанными там и тут кустами. Смутно видневшийся поодаль и внизу город лишь подчеркивал уединенность этого места и его оторванность от цивилизации. Саров вдруг ощутил необычайную легкость в теле и мыслях, как будто он парил над землей, возносясь к — высшим сферам бытия и сознания. «Возможно, нечто подобное испытывал в этих местах Тесла», — подумал он и,
