Пан Теодор подъехал к своему дому почти одновременно со мной — едва успев выйти из машины, я заметила паркующийся за мной автомобиль. Вынув из кармана ключи и помахивая ими, я направилась к пану Теодору.
Увидев меня, он искренне обрадовался.
— О, вы здесь! Очень хорошо. Они меня долго продержали. Все допросы, показания. Я уж и не знал, что говорить...
— Где это вас держали?
— В полицейском управлении.
— Так, вот ваши ключи, и давайте сперва войдем в квартиру, а потом все обсудим.
Ключи обрадовали пана Теодора еще больше, чем моя персона, хоть я и готова была поклясться, что он про них начисто забыл. Открыв дверь квартиры, он пропустил меня вперед. Я слегка вздрогнула при виде силуэта, нарисованного мелом на полу, и осторожно обошла его. И вовсе не из уважения к покойному. Просто мне было противно даже наступать на следы, оставленные Тупнем.
— Когда к вам приходит домработница? — спросила я. — Вчера вы упомянули, что она должна появиться завтра. То есть сегодня.
— Да я все перепутал. Завтра она придет... А, вы имеете в виду этот рисунок на полу? Я от него тоже не в восторге...
Но я уже была в кабинете.
Быстрый взгляд на шкаф поначалу поверг меня в ужас. Ничегошеньки сверху не торчало, будто и нет там мусорного мешка. Я прямо вся задрожала. Но уже в следующее мгновение вспомнила, что сама постаралась запихать его как можно глубже, чтобы черный полиэтилен никому не бросался в глаза. Скинув туфли, я придвинула стул к шкафу.
— Вы позволите, пан Теодор, я там немного пошурую?
Пан Теодор не возражал. Впрочем, похоже, ему было просто все равно. Я забралась на стул и сразу заметила смятый мешок. Протянув руку, я с огромным облегчением спихнула его вниз. Мешок с глухим стуком шмякнулся на пол.
— Вот это да! — поразился пан Теодор. — А я как раз хотел у вас спросить, куда подевались бумаги? Не могу вспомнить, и баста! А вы, кажется, что-то говорили об отпечатках пальцев? И какой же у вас план?
— Во-первых, отнесите мешок в комнату, — распорядилась я, надевая туфли. — Во- вторых, долой этот стул, нечего ему стоять тут у шкафа, еще наведет кого-нибудь на глупые мысли. В-третьих, материалы я распечатаю еще раз, даже в двух экземплярах, у каждого из нас будет свой. Все равно их надо постоянно дополнять. Ну а в-четвертых, я заберу все это добро домой, меня ни в чем не подозревают, искать там не будут. Они долго еще вчера сидели?
Пан Теодор послушно выполнил мои указания и включил кофеварку. После чего начал свой рассказ:
— Вчера они до полуночи торчали у меня. Уж шарили, шарили по всему дому. Да еще приставали насчет наших общих знакомых. В этом есть своя логика: если покойный был здесь, и убийца был, то кто они, как не мои знакомые? Убийца-то не взломщик какой-нибудь. Ничего ведь не пропало, взгляните сами. Вот этот китайский шар — подлинный, из слоновой кости, достался мне от деда. Мой дед в молодости много путешествовал, еще перед войной. Один этот шар кучу денег стоит!
— А сколько именно? — заинтересовалась я.
— Когда-то слышал, что он на вес золота. Это старинная ручная работа, сейчас же все делают на станках.
— Ага, антиквариат. С аукциона можно и вовсе втридорога продать.
— И фотоаппарат как лежал на виду, так и лежит... Ограбление полицейские исключили. Единственная польза от них все пепельницы опорожнили...
— Вот! — живо подхватила я. — Пан Теодор, я буду бестактна, но из двух зол лучше выбрать меня, чем полицию. Скажите, пожалуйста, когда ваша жена была здесь?
— Бывшая жена, — решительно поправил меня пан Теодор. — Сразу же после вас. Сейчас соображу. Если вчера было бы позавчера, то сегодня получается три дня назад. Под вечер заявилась.
— И долго пробыла?
Пан Теодор поставил на столик чашечки, сахар, засахаренный миндаль, налил кофе. Наконец сел. Последовал тяжкий вздох.
— Не знаю. Кажется, долго. Часа три.
— А чего она хотела? Зачем приходила?
— Наверно, чтобы потерзать меня. Все расспрашивала... Она ведь руку на пульсе держит. Что происходит, чем я занимаюсь, все ей надо знать. Хорошо ли у меня идут дела? Есть ли у меня заказы? И всякое такое.
Я кивнула. Все сходится. Об идиотском разделе добра я знала, бывшая жена пана Теодора зорко отслеживала его имущественное положение и даже искала ему заказчиков.
Тут мне припомнилось, что я грозилась быть бестактной.
— Пан Теодор, скажите, а в вашем договоре есть пункт про последующий брак? Вроде того, что она не может выйти замуж, а вы жениться до окончания раздела имущества?
Пан Теодор с грустью подтвердил. Так, может, мадам готовится вступить в новый союз и желает знать, что еще можно выдоить из бывшего супруга? Разнюхать, не обогатился ли старик в последнее время?
Это предположение я оставила при себе. У бестактности тоже есть свои границы.
— Чем же она у вас занималась, раз пробыла так долго? Судя по пепельницам с окурками, носилась по всему дому. Вы от нее убегали, что ли?
— Еще немного, и до этого бы дошло, — покаялся пан Теодор — Она... ну... хорошо, признаюсь. Она скандалила.
— Что ей еще понадобилось? Вы же давно развелись!
— Дело в том, что я не согласился заняться реставрацией одной вещицы. Знаете, мне показалось, что вещь краденая, а с краденым я не хочу связываться.
Понятно. Пан Теодор, человек честный, отказался от неплохого заработка, опасаясь неприятностей. Вот баба и принеслась со скандалом, надеясь заставить бывшего мужа взяться за работу. Очень в ее духе. Думаю, с ней все ясно — ничего кроме денег ее не интересует.
Лучше взяться за чиновников и государственных деятелей — наверняка убийца среди них. Но как же не хочется мараться! Да и не собиралась я затевать собственное расследование...
И я переключилась на более насущный вопрос — как бы мне незаметно вынести пакет с бумагами. Вдруг дом под наблюдением? Или увидит кто из соседей? Сказать, что белье в прачечную несу? Или подрядилась мусорщиком поработать?
Придумать что-нибудь путное я не успела — раздался звонок в дверь. Мы с паном Теодором обменялись обеспокоенными взглядами и уставились на пакет, лежавший посреди комнаты. Я пинком отправила его под кресло.
Пан Теодор пошел открывать.
— А полицейских нет? — донесся из прихожей женский голос, и в комнату протиснулась соседка. — Ах, это вас я видела! Но ведь это не вы его убили, а то бы вас уже посадили. А вы, как я погляжу, на свободе!
Она же видела меня только со спины, да я еще на коленях стояла!
— Нет, это не я, — заверила я. — То есть не я его убила.
Соседке мои заверения не требовались.
— Я им всю подноготную выкладывать не стала, — зачастила она, обращаясь к пану Теодору. — Разные у людей дела бывают, скажу я вам, чего трепать о них языком направо-налево? Может, дама, которая вас посещает, невестой вам приходится. Я ведь не слепая, да и кухня у меня со двора. Иной раз что-нибудь и примечу...
Я с недоумением посмотрела на пана Теодора. Вот это да! И покраснел ведь.
— Сразу после того, как ваша бывшая на меня наскочила, я видела, как через садик к вам кто-то
