Джейн недоуменно заморгала. В ее затуманенном алкоголем мозгу четко сформировались три возможных объяснения: или Аманда все простила, или Аманда все забыла, или у Аманды проблемы с гостями. Последнее казалось наиболее вероятным. Очевидно, двое из гостей отказались в самый последний момент, и Аманде срочно потребовалось найти им замену. Несомненно, она умирает от желания снова увидеть Ника. Наверное, до нее еще не дошли слухи о том, что они расстались.
– Я бы с радостью, но…
Джейн начала было объяснять насчет Ника, но вдруг осеклась. Ее осенила внезапная мысль. А если взять с собой Тэлли? На торжественном ужине у Аманды соберется много банкиров из Сити. Мужчин с деньгами.
Именно тех, кто отчаянно нужен Тэлли. Мозг Джейн лихорадочно заработал. Аманде незачем знать о Нике. К счастью, до сих пор ей никто не сообщил о том, что они разошлись. Джейн просто заявится в гости вместе с Тэлли и объявит об этом Аманде в самую последнюю минуту. Фантастика! По крайней мере, она сможет хоть чем-то помочь своей подруге.
– Впрочем, думаю, мы обязательно приедем, – медленно произнесла она, засовывая трубку между плечом и подбородком и поспешно хватая ручку. – Так, записываю… Замечательно. С огромным удовольствием… Значит, в половине девятого?
С Тэлли все будет гораздо проще. Джейн решила, что скажет подруге, будто бы их пригласили вдвоем. Оставалось надеяться, что Аманда не поставит их в неловкое положение.
Приняв такое решение, Джейн со спокойной душой улеглась спать. Ей снился сон. По крайней мере дважды в неделю она заново восстанавливала в мельчайших подробностях Ту ночь, проведенную с Томом. Джейн надеялась, что постоянные обращения к этим сладостным минутам, подобно щедрому поливу, сохранят свежими воспоминания о них. Но она уже начинала забывать, что именно говорил ей Том. По правде сказать, слов было немного. Зато все остальное она помнила прекрасно. Джейн переживала один особенно восхитительный момент, вплоть до стонов и вздохов, и вдруг до нее дошло, что она не спит, а стоны и вздохи звучат наяву у нее над головой.
Широко раскрыв глаза, Джейн уселась в кровати. Стоны и вздохи стали размеренными, и теперь их сопровождал ритмичный стук. По мере того как децибелы нарастали, приближаясь к пику, до Джейн доходило, что в квартире на втором этаже Джарвис, судя по всему, перемалывает в труху какую-то податливую особу женского пола.
Просто издевательство какое-то! Джейн уткнулась лицом в подушку, с силой прикусив губу, чтобы не расплакаться. Быть может, следует подняться наверх и попросить их прекратить? Теперь Джарвис и его подружка производили столько шуму и криков, вздохов и стонов, что Джейн стало любопытно, чем еще более величественным они отметят достижение верха экстаза? Протрубят в фанфары? С другой стороны, быть может, именно это сейчас и происходило.
– Повеселее! – воскликнул Джош. – Почему бы не заняться работой, чтобы отвлечься от дурных мыслей? – Он швырнул через всю комнату несколько отпечатанных листов. – Вот тебе на редактирование. По-моему, материал нужно немного переработать.
Очнувшись от сладостных грез, в которых Том появлялся в редакции с парой билетов первого класса до Парижа, Джейн стремительно спустилась на землю. Точнее, что хуже, на грязный, липкий ковер, на который рассыпались листы. Она быстро пробежала взглядом первый абзац. Ужасающая грамматика, жуткий синтаксис, беспорядочно запутанные предложения, похожие на Критский лабиринт, – расшифровать, что же хотел сказать автор, было совершенно невозможно.
– Переработать? – проворчала Джейн. – Да тут надо писать все заново.
Через некоторое время она тоскливо посмотрела на часы. Все, хватит, пора идти обедать. Даже перспектива зеленого салата и постной булочки в соседней закусочной была менее удручающей, чем сидение в редакции под бдительным оком Джоша в окружении сильного запаха протухших китайских креветок, присланных на дегустацию редактору кулинарного отдела.
Было еще рано, и Джейн удалось найти свободный столик. Отщипнув кусок безвкусной булки, она снова предалась мечтам о Томе. Вот они поднимаются на борт самолета, вытягиваются в удобных креслах первого класса, и она делает глоток марочного шампанского из запотевшего бокала…
– Привет, – прощебетал рядом веселый знакомый голос. – Одна-одинешенька, да?
Джейн не стала открывать глаза. Ей не хотелось, чтобы ее беспокоили. По крайней мере, ей не хотелось, чтобы ее беспокоила толстушка Энн из редакции «Блаженства», набравшая на поднос обилие калорий и при этом сияющая радостной улыбкой. Нет, только не это, в панике подумала Джейн, хватая салат. Ей не хотелось полчаса выслушивать рассказ про заболевшую киску.
– На самом деле я рада, что ты теперь одна, – заявила Энн, отправляя в рот щедрую порцию макарон с томатным соусом.
«Что ж, хоть кому-то это нравится», – мысленно отметила Джейн.
– Я уже сто лет хочу поговорить с тобой, – продолжала Энн. – Понимаешь, – она накрыла ладонью руку Джейн, и густые волосики у нее на верхней губе задрожали, – Вэлентайн рассказал мне о том, что ты рассталась со своим приятелем. И я хотела выразить тебе свое сочувствие.
«Спасибо тебе, Вэлентайн!» – со злостью подумала Джейн. Затем, поскольку Энн не сразу отняла свою липкую руку, ее охватила паническая мысль, что та теперь решила попытать счастья сама.
– Спасибо тебе, Энн, – неуверенно произнесла Джейн.
– Добро пожаловать в клуб! – воскликнула Энн, приветственно поднимая высококалорийную кока-колу к мясистому блестящему носу.
Джейн стало не по себе.
– В какой клуб? – дрогнувшим голосом спросила она.
Быть может, Энн видит то, о чем она, Джейн, никогда не догадывалась? Быть может, именно поэтому у нее никак не получается наладить отношения с мужчинами?
– В клуб одиноких, – просияла Энн, отправляя в рот новую порцию макарон.
– О, я не отчаиваюсь, – промямлила Джейн. – Думаю, надо будет поместить объявление в «Досуге», в
