оборот, а это обязательно так и будет.
Она вспоминала эту первую встречу с Эдрисом, направляясь через зал аэропорта к автовокзалу. С тех пор она видела его дважды. За четыре месяца ожидания карлик так отшлифовал свой план, что Айре не к чему было придраться. Своему отцу она сказала, что нашла работу за пределами Нью-Йорка и домой больше не вернется. Отец был слишком пьян, чтобы переживать. Единственное, о чем она сожалела, — это о необходимости расстаться с Джессом Фарром. Она не призналась ему, что ей предстоит сделать. Иначе он задал бы слишком много вопросов. Она уговаривала себя, что, имея пятьдесят тысяч долларов, сможет отхватить еще и не таких мужчин. Но почему-то не верила в это. К своему негодованию, Айра обнаружила, что влюблена в Джесса больше, чем осознавала. Она будет по нему скучать.
Провожаемая взглядами мужчин, она вышла из здания аэропорта на залитую утренними лучами солнца автобусную остановку и села в автобус, следующий в Сикомб.
Глава 3
— Это дорога не в Парадиз-Сити!
До сих пор они около получаса ехали в полном молчании. Теперь Алджир вдруг снизил скорость и свернул с шоссе на узкую грунтовую дорогу, окаймленную цитрусовым кустарником.
— Все в порядке, — буркнул он и слегка увеличил скорость.
— Но это не та дорога! — В голосе Норены прозвучала тревога. — Я знаю эту дорогу… Она ведет к морю! Вы ошиблись, мистер Теббел.
— А что плохого, что к морю? — возразил Алджир, глядя перед собой. Он не мог заставить себя посмотреть на девушку. — Разве ты не любишь море?
На прошлой неделе он уже ездил по шоссе 4А в поисках уединенного местечка, где можно было бы убить девчонку и избавиться от трупа. Эта проселочная дорога вела к месту, которое он присмотрел. Он приезжал сюда пять раз, всегда в одно и то же время, и не встречал ни души ни на дороге, ни на пляже. Здесь купались и устраивали пикники исключительно по субботам и воскресениям, а в рабочие дни, похоже, ни у кого не было на это времени или желания.
— Я хочу увидеть маму как можно скорее, — нервно сказала девушка. — Мы зря тратим время, мистер Теббел. Надо повернуть назад.
— Почему ты думаешь, что эта дорога не приведет нас куда надо? Я же не сказал, что мама в Парадиз-Сити.
— Нет? А где же она?
— В больнице в Кульвере, — солгал Алджир. — А это самый короткий путь туда.
— Совсем нет. Я знаю эту дорогу. Она ведет только к дюнам и морю.
— Предоставь это мне, Норена, — с неожиданной резкостью оборвал он девушку. — Я знаю, что делаю.
Девушка посмотрела на него. Казалось, это был совсем не тот человек, с которым она познакомилась в кабинете доктора Грэхема. Тот был милым, добрым, полным к ней сочувствия. Но этот… По спине побежали мурашки. Как человек может так внезапно полностью измениться? Ей будто привиделось это в страшном сне.
Цапля, спугнутая приближающейся машиной, тяжело поднялась в воздух и улетела. Впереди Норена увидела море.
— Там море, — в отчаянии прошептала она. — Эта дорога больше никуда не ведет, только к морю.
Цитрусовый кустарник по обочинам сменился высокой пампасной травой, метелки которой, раскачиваясь под легким теплым ветерком, казались зловеще манящими пальцами.
— Пожалуйста, остановите, — умоляла она. — Пожалуйста.
Еще сто ярдов — и дорога делала разворот назад.
Когда Алджир сбавил скорость, девушка снова посмотрела на него. Искаженное лицо его было покрыто потом: губы крепко сжаты, напряженный взгляд устремлен вперед. Его вид ужаснул Норену. Она инстинктивно почувствовала, что он вот-вот бросится на нее. Норена читала сообщения об изнасилованиях и убийствах, время от времени появлявшиеся в газетах. Но не придавала им особого значения, уверенная, что с ней ничего подобного произойти не может. По ее мнению, в большинстве случаев погибшие девушки сами были виноваты. Они одевались и вели себя так, что просто напрашивались на неприятности. Но с какой стати этот человек будет нападать на нее? Она не подавала ему никакого повода. Если, конечно, он не один из тех ужасных маньяков, о которых все наслышаны. Но он не может быть маньяком. Он мамин адвокат. А был ли у мамы адвокат? Она никогда не упоминала о нем. Норена снова посмотрела на Алджира, который уже остановил машину и вытаскивал ключ зажигания. Он намеренно прятал от нее глаза. Это было ужасно! Если бы она увидела выражение его глаз, то поняла бы, что он задумал. Его движения были нарочито неторопливыми. Она заметила, что рука его дрожала, когда он вытаскивал ключ.
Пляж с холмиками дюн, желтеющими пучками высохшей травы и широкой лентой сырого песка, обозначавший полосу прилива, простирался на многие мили, безлюдный и пустынный. Морской бриз крепчал, закручивая сыпучий песок в маленькие воронки. Так неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом росли покатые дюны, нарушая однообразие ровной поверхности пляжа.
Норена сама не заметила, как нажала на ручку дверцы машины. Дверца распахнулась, и девушка выскочила из машины. Алджир попытался схватить ее, но она увернулась и побежала по рыхлому песку так быстро, как только могла.
А бегать Норена могла очень быстро. Недаром она хорошо играла в травяной хоккей и баскетбол. Недаром выигрывала стометровку у сильных соперников в колледже. К тому же до сих пор не случалось, чтобы от результата забега зависела ее жизнь. Сейчас же, мчась по пляжу, она понимала, что на карту поставлена ее жизнь. Подгоняемая этой мыслью, Норена бежала со скоростью, в сравнении с которой меркла скорость ее победного спринта.
Застигнутый врасплох, Алджир смотрел ей вслед. Он никак не ожидал, что эта девчонка может так бегать.
А если она убежит и все расскажет?!
Он выскочил из машины и бросился за ней. Расстояние между ними было ярдов сто, и оно увеличивалось. Кто бы мог подумать, что эта сучка такая прыткая? Казалось, ее длинные ноги едва касаются песка. У него уже появилась одышка.
Единственной разминкой для него была игра в гольф время от времени. От такой пробежки он совсем задохнулся. И хотя продолжал бежать, понимал, что Норена удаляется от него все больше и больше. Наконец она совсем исчезла за высокой дюной.
Алджир добежал до дюны. Он дышал с трудом, сердце бешено колотилось. Он вскарабкался на дюну и осмотрелся.
Сквозь пот, заливавший ему глаза, Алджир разглядел далеко впереди фигурку, которая вырисовывалась на фоне лазурного неба. Она все еще легко бежала длинным маховым шагом, но, сменив направление, больше не мчалась наобум по протянувшемуся на несколько миль пляжу, который переходил в болотистые кипарисовые леса. Теперь она удалялась от моря в сторону гряды невысоких холмов, поросших дубом, ивой и иногда кленом, которому с трудом удавалось подняться над зарослями подлеска.
Алджир исследовал эти холмы несколько дней назад. Через густой подлесок вилась тропинка, в конце концов приводившая к грунтовой дороге, по которой они ехали от шоссе 4А.
Знала ли она об этой тропинке, которая поможет ей выйти к шоссе? Вот он, шанс поймать ее. Его единственный шанс.
Алджир спустился по склону дюны и побежал к «бьюику». Добравшись до машины, он вставил трясущейся рукой ключ зажигания, завел мотор и погнал «бьюик» назад по грунтовой дороге. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до места, где тропинка выходила на дорогу. Алджир поставил «бьюик» в тени ивового дерева, сняв пиджак, швырнул его в машину и трусцой побежал по
