Капитан и хозяин машины склонились под капотом. В это время Семиженов поднял туфли. Так и есть — на коже тонкие вдавленные следы от проволоки. Подполковник сунул туфли в кейс. Но Мартыщенко был настороже, следил за всеми и увидел мелькнувшую в ухоронке обувку.
— Зачем тебе гады мои понадобились? — спросил раздражённо. — И если шмон решили навести, предъявите ордер на обыск.
— Предъявим. — Семиженов, видя, что Мартыщенко потянулся рукой к карману куртки, где, возможно, находился пистолет, быстро подошёл к нему вплотную. — Ответь лучше вот на такой вопрос: где ты был в ночь на тринадцатое ноября?
— У любовницы, — насмешливо, с вызовом ответил Мартыщенко и сделал шаг назад. — По Уголовному кодексу не положено?
— Уголовный кодекс тут ни при чём. — Семиженов тоже перешел на веселый лад. — А вот по семейному… От такой молодой, красивой жены, — и тоже шагнул вперед. Капитан Семёнов заметил маневр вора и подполковника, отошёл от машины, перекрывая отступление Мартыщенко. — И случайно любовница у тебя не мужского пола? По имени Кондрат?
— Это моё дело, женщин или мужчин в любовницы выбирать! А ты положь обувку на место, — прикрикнул он на подполковника. — И пока нет ордера на обыск, убирайтесь отсюда!
— А чего это ты так разволновался? — перешел на «ты» и Семиженов. — Если не сбивал девушку, значит, и отпечатки туфель там не твои. Проверим и вернём.
Но Мартыщенко уже догадался, какие отпечатки заинтересовали подполковника, и решил не сдаваться.
— Я сказал, что в тот день был в Пензе. Положите, что взяли, на место и убирайтесь.
Подполковник подумал.
— Ну что ж… Коль ты догадался, почему мы заинтересовались твоей обувкой, и хочешь, чтобы мы её вернули, придется проехать с нами.
— Ещё чего не хватало! Убирайтесь! — и Мартыщенко выхватил пистолет. Но выстрелить не успел: стоявший сзади Семёнов ударил его рукояткой пистолета по голове, а Семиженов заломил назад руки и защелкнул наручники.
В этот же день арестовали и Подбивайло. Запирались они недолго, рассказали все, как было. Заказ на «Вольво» бандиты получили от знакомого торговца из Пензы. Мартыщенко присмотрел, что в Заречье частенько наведывается к девице молодой парень на такой иномарке. В ночь на тринадцатое ноября и «увели» её.
За руль «Вольво» сел Мартыщенко, он лучше ориентировался на дорогах и уже управлял иномаркой. На въезде в Волжанск, где располагался пост ГИБДД, Мартыщенко, боясь, что могут остановить для проверки документов, решил его объехать и свернул на объездную дорогу, запамятовав в волнении, что она с односторонним движением. Старший лейтенант Гришин увидел иномарку, мчавшуюся по встречной полосе.
И тут произошло то, чего Мартыщенко не ожидал. Гришин узнал его, покачал головой и сказал с укоризной:
— Ну вот, опять мы встретились. Прошлый раз ты на красный свет проскочил, теперь вот на встречную полосу выехал. Что с тобой делать?
— Прости, старший лейтенант, виноват. Спешил. Оштрафуй. — И полез было в карман за деньгами.
— Подожди ты со штрафом, — осерчал гаишник и сел к водителю в машину. — Давай документы.
Мартыщенко занервничал, стал канючить:
— Да отпусти, начальник. Я очень тороплюсь. Возьми любой штраф и отпусти.
Вот эта фраза: «Возьми любой штраф» и насторожила Гришина. Только теперь он обратил внимание, что Мартыщенко сидит не в «Опеле Омега», а в «Вольво».
— О-о! Так тебя с покупкой. И давно ты приобрёл?
— Да… недавно, — замялся угонщик. — Ещё и документы не оформил. Решил опробовать.
— А доверенность?
— Не взял… Думаю, зачем.
— Ну ты даешь. Придется со мной в ГИБДД проехать.
В это время как раз подъехал и Подбивайло. Поняв, в чем дело, сообщник долго раздумывать не стал, выстрелил старшему лейтенанту в голову…
Начальник уголовного розыска оказался прав: Мартыщенко и Подбивайло к похищению Кленова и убийству Рыбина отношения не имели. Зато вывели Семиженова на след главного подозреваемого, которого искал подполковник, — Артурова. Девица, у которой он ночевал в ночь угона его машины, сообщила, что два дня назад Андрей звонил откуда-то издалека. Спрашивал, как она поживает, и обещал вскорости нагрянуть. Откуда он звонил, не сказал. Семиженов установил — из Самары. Еще Алена, как звали пассию Артурова, рассказала о друге Андрея, Константине, дала портретное описание обоих. Фамилию и где проживает Константин, не знает.
Возможно, главные подозреваемые находились и не в Самаре. Но теперь было кого искать…
Вернувшись в Волжанск, Михайленко дал указание подчиненным выяснить у местных жителей все о попутчиках Желкашинова супругах Каширских, которые ехали в Санкт-Петербург навестить родственников, и о старике Ниретине, возвращавшемся в город на Неве от сына. Транспортная милиция разыскивала молодого мужчину, заходившего в купе за стаканом.
Работа кропотливая и длительная: найти всех пассажиров вагона, в котором ехал Желкашинов, опросить, сверить, сличить… Но именно тот молодой человек, вероятнее всего, подсыпал отраву в пиво: проводница уверяла, что стаканов у нее на всех хватало и не было никакого резона идти просить у соседей.
Кто он, тот молодой человек?.. К сожалению, проводница не запомнила ни одного пассажира: «Их столько приходится видеть каждый рейс, что все они кажутся на одно лицо…»
Но Михайленко держал в голове другую версию: молодого человека, заходившего в купе за стаканом, не существует, его придумали супруги Каширские — один из пассажиров сказал, что выходил в это время в тамбур покурить и молодого человека не видел…
Через три дня капитан Грибанов доложил Михайленко:
— Каширскому Митрофану Ивановичу шестьдесят первый год. Два месяца назад он ушёл на пенсию. Работал последнее время снабженцем продовольственных магазинов у Некрасова, хозяина магазинов. Жена тоже пенсионерка, шестьдесят лет. Бывшая медсестра, не работает три года. По характеристике Некрасова, Каширский — мужик скрытный, желчный и жадный, замечался в нечистоплотности, запускал руку в чужой карман, за что и был уволен, проработав снабженцем чуть более года. До этого подвизался у Лебединского тоже на хозяйственных должностях, и тоже не сошёлся характером с начальством. Вот и весь его послужной список.
— Не густо, — вздохнул Михайленко. — С Желкашиновым дороги его не пересекались
— Похоже, нет. Да и по поведению в вагоне выходит, что они не знали друг друга.
Подполковник кивнул.
— А что узнали о Ниретине?
— Этот и вовсе не подпадает под подозрение. Одинокий старик — жена умерла год назад, живёт скромно, кроме соседей, ни с кем не общается. В Волжанске у него сын, работает инженером на приборостроительном заводе. Решил забрать старика к себе, но тот не захотел менять город на Неве на городишко на Волге.
— Да. — Михайленко сунул в рот жевательную резинку — неделю назад бросил курить и, чтобы избавиться от вредной привычки, пользовался теперь заморской жвачкой. — Куда ни кинь, всюду клин. Или, как говорят теперь, — блин. И всё-таки надо поглубже копнуть Каширских. Проверьте их родственников в Санкт-Петербурге, там ли они сейчас. А главное, с кем контактировал Митрофан Иванович у Лебединского, знал ли его сам босс и какие у них были отношения.
— Последнее выяснял, Михаил Федорович. Лебединский даже не помнит Каширского и не общался с
