Татьяна Чеснокова
Стокгольм времен Астрид Линдгрен. История повседневности
ВВЕДЕНИЕ
Много ли мы знаем о Стокгольме? Столица соседней страны – королевства Швеция, город, раскинувшийся на островах (стокгольмские шхеры)… Конечно же, родина Карлссона! Для русских читателей этот забавный герой Астрид Линдгрен стал частью их собственного детства, а благодаря ему полюбились и стокгольмские крыши.
Я иду в знаменитый музей шведской писательницы в Стокгольме – Юнибаккен. Сажусь в крохотный вагончик «Сказочного поезда». Гаснет свет, в наушниках зазвучал голос гида-рассказчика, все вокруг погрузилось во тьму, мы словно едем куда-то, и время от времени передо мной вспыхивает свет, озаряя чудесные миниатюрные макеты, которые изображают различные сцены из произведений Линдгрен. Вот Эмиль на своем хуторе, вот пожар в доме и братья Львиное сердце, а вот и Карлссон: болтается на ниточке, привязанной к пропеллеру, парит над Стокгольмом, и под ним – городские крыши, черные, будто лакированные, с трубами, лесенками, затейливыми переходами, мансардами… Целый ландшафт!
Карлссон – это стокгольмец. Тогда почему же в шведской книге «Столицы скандинавских стран» Стокгольм представляет Эмиль, крестьянский мальчик из южной провинции Смоланд? Дело в том, что Эмиль – любимый герой и самой писательницы, и читателей в Швеции и в других странах. Кроме России. Поэтому мы берем с собой в путешествие по городу нашего Карлссона, наиболее любимого нами с раннего возраста из всех героев самой популярной в России шведской детской писательницы, почти ровесницы века. Вместе с ним познакомимся с повседневной жизнью Стокгольма XX столетия, который именно за этот период времени превратился из небогатого, провинциального по духу городка в Интернет-столицу Европы, как назвал его американский журнал «Ньюсуик» на рубеже тысячелетий. Ибо Стокгольм времен Астрид Линдгрен – это, конечно же, город XX века.
Есть Стокгольм туристический, с его непременными атрибутами: сувенирными викингскими шлемами, расписными даларнскими лошадками, «Тре крунур» – тремя желтыми коронами на синих майках (цвет шведского флага), – с обязательным посещением Королевского дворца, музея корабля «Васа», этнографического музея Скансен… Такой туристический стереотип восприятия города подчас раздражает самих шведов. Когда в середине 1990-х годов издатель Клас Бриттон задумал новый, англоязычный, журнал «Stockholm New», специально для иностранных читателей, он ставил себе целью изменить это традиционное восприятие шведской столицы, показать Стокгольм и исторический, и современный, творческий, представить его национальную кухню, музыку, дизайн. Все это, кстати, действительно приобретает мировую известность.
Мы же расскажем о повседневности, о городской жизни и горожанах, об их буднях и праздниках. И, возможно, на нашей картине Стокгольм подчас предстанет с необычной стороны, – ведь в нем есть квартал под названием «Сибирь», прямо напротив Королевского дворца ловится много видов рыб, а над центром города можно пролететь на воздушном шаре, что запрещено во всех других столицах мира.
Рассказывая о повседневной жизни шведской столицы, мы будем обращаться к работам историков, социологов, этнологов, журналистов, опираться на личные впечатления. Не менее важным представляется образ Стокгольма в художественной литературе и искусстве. Кроме Астрид Линдгрен, есть ряд известных шведских писателей, создавших целую галерею литературных персонажей и оставивших нам очень непохожие и всегда притягательные картины Стокгольма. По ним мы сможем судить о том, как менялся облик столицы, и что именно выходило на первый план в разные эпохи, что казалось примечательным.
Певцом Стокгольма и первооткрывателем жанра городского пейзажа в шведской литературе стал Карл Микаэль Бельман, поэт XVIII века. Его называют «шведским Анакреоном», вспоминая древнегреческого поэта, который в своих одах восхвалял любовь, вино и плотские утехи. Анакреонтической можно назвать и поэзию Державина в русской литературе. В XVIII веке средоточием городской жизни в Стокгольме был Старый город. На этом островке, в тесноте скученных улочек, и кипела жизнь горожан. Было подсчитано, что в те времена в столице имелось семьсот питейных заведений. Там-то и можно было встретить героев Бельмана, которые неотделимы от образа старого Стокгольма. В бельмановской поэзии мы видим городские кварталы, трактиры («Три кубка», «Новая земля», «Зеленая роща»). Известное «Послание Фредмана» № 48 описывает переправу Уллы Винблад, героини поэта, через озеро Меларен. Перед нами предстают картины квартала Мариеберг, окраины того времени, и его обитателей:
Традиция изображения города в литературе идет от Бельмана к Стриндбергу и Сёдербергу, классикам XIX–XX веков. К концу XIX века Стокгольм все еще напоминал маленький городишко времен Бельмана: на Хумлегордене, где теперь Королевская библиотека, можно было увидеть пасущихся коров. Такая сцена описана в знаменитом романе Августа Стриндберга «Красная комната». Но уже в начале XX века Яльмар Сёдерберг приблизился к воплощению нового, современного Стокгольма, который переживал бурный рост урбанизации и постепенно входил в круг больших европейских столиц. Этот писатель изображал городскую жизнь как хаотичную, анонимную, хотя многие его герои еще узнают друг друга на улице. В наши дни существует такое понятие, как «Стокгольм Сёдерберга», как есть, например, «Петербург Достоевского».
Яльмар Сёдерберг вырос в буржуазной семье и жил в доме рядом с Эстермальмсторг. Но сёдерберговский город сосредоточен в квартале Норрмальм. И сам писатель, и его литературные герои, меланхоличные молодые люди, часто собирались в баре отеля «Рюдберг», на площади Густава Адольфа. Книги Сёдерберга в определенной степени рассказывают и о том, как менялся город: из конкретных реалистических описаний мы многое узнаем о городской жизни, улицах и домах, магазинах и ресторанах в районе площади Густава Адольфа. Но эти описания в то же время очень лиричны, импрессионистичны, так как образ Стокгольма в романах Сёдерберга – это заснеженные улицы, синие сумерки, неясный свет фонарей. Автор любил рисовать городской пейзаж, и город является в его творчестве полноправным действующим лицом (романы «Заблуждения», «Юность Мартина Бирка», «Доктор Глас», «Серьезная игра»).
Многие герои его произведений – новички в Стокгольме, приехали из провинции. Арвид Шернблум из «Серьезной игры» временами тоскует по Вермланду, в столице же он снимает комнату возле Кунгсхольмена. Сегодня это – одна из центральных частей Стокгольма, но тогда она была местом, где кончался город! Мартин Бирк, тоже провинциал, любуется огнями большого города. Он счастлив своей принадлежностью к Стокгольму, глядя на зажигающиеся на набережной фонари…
Сёдерберг был кумиром для своих современников, вокруг него всегда собиралась молодежь. Его друг и поэт Бу Бергман включил в свой сборник «Стокгольмских стихотворений» поэтическое обращение «К тени Мартина Бирка».
Город в поэзии – на эту тему шведская поэтесса и переводчица Анн Смит составила антологию «Стокгольм глазами поэтов» [2] . Городские мотивы, запечатленные поэтами, имеют не только художественную, но и историческую ценность. Мы видим излюбленные снежные пейзажи в стиле Сёдерберга, которые вновь и вновь вдохновляют поэтов на протяжении всего XX века. «Снегопад в сумерках на Эстермальме» (1986) Ингрид Арвидссон разрастается до вселенского мироощущения:
А после суровой северной зимы весенний Стокгольм кажется воздушным замком, плывущим по сиреневым водам Стрёммена, – таким его рисует Анна Рюдстедт.
Дыхание и сутолоку торговых площадей передает Карл Сунден («Стокгольм»,1980): повсюду лавчонки со всевозможными редкостями, изобилие экзотических вещиц, персидские ковры, горячий черный кофе. «Сказочная Атлантида» Сундена – космополитический город, в него и из него ведет множество путей.
Поэтические раздумья у могил известных личностей – жанр не новый и продолжает культивироваться в шведской поэзии. Как в 1950-е годы Нильс Ферлин слагал стихи над могилой Бельмана у церкви св. Клары, так и Ёста Фриберг предается раздумьям в 1980-е годы, на церковном кладбище св. Катарины.
Знаменитый поэт-трубадур Эверт Тоб грезил в своих
