молодежью, киршани — деревенский проводник, сиса — жрец. Старейшины деревень на своем совете утверждают вождя племени. Правда, у бондо это называется избранием. Дело в том, что должность вождя была когда-то наследственной и передавалась по женской линии, то есть от дяди (брата матери) к племяннику. Теперь старейшины собираются, чтобы утвердить или отвергнуть очередного претендента на пост вождя. Это своеобразное избрание происходит в месяц чойтропорбо (март — апрель), когда в стране бондо начинается сельскохозяйственный сезон. Все старейшины деревень, или наяки, приходят в Мудулипаду и решают вопрос о том, останется ли прежний вождь или надо подумать о новом. Несколько лет назад вождем племени стал Будамудули, человек из куда мудули и из бонсо Кобры.
К имени каждого бондо прибавляется название куда. Имя бонсо члены племени должны просто помнить. Но с годами исчезнет и эта память. И о Тигре и Кобре расскажут только легенды…
МИР БОНДО. КУЛЬТУРА БОЛЬШИХ КАМНЕЙ
Прекрасна страна бондо. Куда ни бросишь взгляд, повсюду высятся синие горы. Густые, часто непроходимые джунгли тянутся на многие мили вокруг. Днем они полны звуков и красок, ночью становятся угрюмыми, и люди прислушиваются со страхом к шорохам и крикам их таинственной ночной жизни. Потоки прозрачной холодной воды низвергаются с гор и поят поля племени. Земля здесь щедра, и ее плоды кормят людей. Сезон сменяется сезоном. За сухими месяцами приходят дождливые. Сплошные потоки дождя обрушиваются на горы, джунгли, на жилища людей. И тогда гремит гром, сверкает молния, и ветер поет свою песню. Но тучи уходят, и снова небосклон становится ярко-голубым. Тогда по нему катится ослепительный шар солнца. Его длинные руки-лучи пробуждают птиц, ласкают землю, уносят прочь ночные страхи. И люди радостно приветствуют солнце: «Ты встаешь, чтобы дать нам свет, и садишься, чтобы принести тьму». Когда среди звезд появляется сияющий диск луны, ночная тьма рассеивается. Луна заливает призрачным голубоватым светом горы и джунгли. Но свет этот холодный и не согревает зимними ночами.
Идут дни за днями, годы за годами, века за веками. Человек рождается, живет и умирает. Куда уходит он после смерти? Куда исчезли целые поколения предков? И они видели горы и джунгли, и им светило солнце и луна, и они слышали таинственные шорохи джунглей и завывание ветра. Они думали: откуда это все? Кто создал землю такой прекрасной? Кто дал жизнь людям? Кто уводит их в мрак загробного мира? И предки нашли всему объяснение. Бондо, живущие ныне, продолжают тоже думать, и у них складываются свои рассказы и истории. Иногда они представляют себе свой мир не совсем так, как их предки, и потому возникает много путаницы и неурядиц. Но бондо это не смущает. Все, что было и есть, все правильно. И разбираться в этом не стоит. Ну, а если некоторые пришельцы из чужого мира хотят понять, что к чему, и требуют определенности, то это их собственная забота…
Мир создал бог. Очень трудолюбивый бог Махапрабху. Он сотворил землю, солнце, луну, звезды, людей, а заодно и несколько десятков богов, чтобы самому не было скучно. И демонов, чтобы боги не очень ленились. А вот далекие предки бондо, которые жили, когда еще матери положили начало бонсо племени, считали, что мир сотворила богиня Патхконда. И тут концы с концами не сходятся. Патхконда была главной богиней племени, матерью-землей. А Махапрабху — бог-солнце. И до сих пор некоторые в племени считают, что Патхконда — самая главная богиня.
Махапрабху появился позже, когда в роде главными стали отцы. Бог-солнце — мужчина, отец. Он сверг Патхконду. Однако есть в племени и такие «соглашатели», которые заявляют, что Махапрабху и Патхконда — одно и то же. Но разве может быть земля и солнце одним и тем же? Да и прошлое самого Махапрабху сомнительное. Ведь, оказывается, солнце было женщиной. Да, представьте себе.
Когда-то жили две сестры: луна и солнце, Арке и Синги. Или их еще называли Джонмати и Тансирджо. И бондо знают, почему солнце горячее, а луна холодная. Вот послушайте.
Две сестры, Тансирджо-солнце и Джонмати-луна, жили в одном доме. У каждой было по многу детей, но у Тансирджо было больше. Все, что добывали сестры, они делили поровну между детьми, не делая различия, чьи они. Однажды Тансирджо и Джонмати отправились в джунгли добывать пищу. Джонмати вернулась домой раньше сестры и принесла много съестного. Она посмотрела на все это и сказала детям: «Смотрите, как много я принесла сегодня. Но вы не получите больше, потому что я должна буду разделить эту еду с детьми Тансирджо». Однако же Джонмати была хитрая, и вот что она придумала. Завязала своих детей в пучок волос — от этого голова ее стала очень большой. Когда вернулась Тансирджо, Джонмати сказала ей:
— Я тут готовила еду и обожгла в очаге голову, она распухла и стала большой.
— А что же ты готовила? — спросила Тансирджо.
— Я испекла своих детей и съела их. Ты ведь знаешь, от них только сплошные неприятности и волнения. Они все время просят есть, и надо им приносить еду. Я так устала от них, что решила их съесть.
— Неплохая мысль, — сказала Тансирджо. — Действительно, они доставляют массу хлопот. Только и знаешь, что бегаешь в джунгли и ищешь для них еду. Я их тоже съем.
И Тансирджо быстро одного за другим съела своих детей. Луна только этого и ждала. «Теперь, — подумала она, — вся еда достанется моим детям», и вытряхнула их живыми и невредимыми из волос. Тансирджо увидела все это и поняла, что сестра ее обманула. Она попыталась вернуть своих детей, но не смогла. Тансирджо охватил такой гнев, что лицо ее запылало и стало горячим как огонь. Она набросилась на сестру и начала ее бранить. Джонмати не вынесла всего этого, забрала своих детей и ушла из дома.
А гнев Тансирджо так и не прошел. И до сих пор каждый день ее лицо пылает, как раскаленные угли. А Луна от разлуки с сестрой стала печальной, бледной и холодной.
В одной очень древней легенде рассказывается, как Махапрабху сотворил мир. Но и тут он не смог обойтись без женщины. Он убил ее за какую-то провинность. Из крови убитой был создан мир. Луна — это ее левый глаз, солнце — правый. Горы сделаны из ее костей, трава и деревья — из ее волос. После женщины остались близнецы, от которых пошли люди.
Так, разные поколения по-своему осмысливали кардинальные проблемы верховного божества, создания мира и возникновения человечества. И в этом мировоззрении женщине отводилось основное место. Позже, со становлением патриархальных отношений, возникли иные взгляды.
Однажды я спросила Хадимудули: — У луны есть родственники?
— Есть, — ответил он уверенно.
— Кто?
— Сестра есть. Муж есть.
— Кто сестра?
— Солнце.
— А кто муж?
— Солнце.
— Как же так? Сестра и муж одно и то же? Кто же солнце, женщина или мужчина?
— Сначала женщина, а потом мужчина.
— А не наоборот?
— Нет, — сказал он твердо. — Не наоборот. Поскольку во всем этом разобраться трудно, то будем условно считать Великим богом Махапрабху. Так вот, оказывается, Махапрабху сначала создал людей, а потом богов. Но когда появились боги, бондо не оказали им особенного уважения. Люди были заняты своими делами. Они обрабатывали поля, ели, пили, любили, танцевали. У бондо не было времени делать жертвоприношения богам и кормить их. Бесприютные боги скитались по джунглям и ели одни только фрукты, цветы и пили воду. От такой пищи они совсем отощали, и на них было страшно смотреть. А люди день ото дня становились все упитаннее и богаче. И так бы продолжалось и поныне, не вмешайся сам Махапрабху. «Этак люди совсем отобьются от рук, — размышлял бог. — Сегодня они не боятся богов и обращаются с ними как с безродными бродягами, а завтра перестанут бояться и меня. Надо что-нибудь сделать. Пусть люди часть своих богатств отдадут богам». Махапрабху призвал богов к себе. Видя, какие они голодные и тощие, он стал кормить их молоком и сахаром. Боги быстро поправились и повеселели.
