Дракула словно ребенка держал вампиршу на руках и смотрел на ее белое, почти детское лицо.
— Пора идти, — сказал он.
Из тени Хофбурга выехала карета, в которую была запряжена четверка вороных лошадей. Она быстро приблизилась к вампиру на козлах сидел закутанный в черный плащ кучер. Его глаза мерцали жутким красноватым светом. Дракула с Иви на руках забрался в карету. Вампир еще не успел закрыть дверцу, как лошади резко тронулись, и тяжелая карета мгновенно скрылась из виду. Латона протерла глаза. Неужели даже его лошади не были обычными животными?
Брэм, Арминий и Латона неподвижно стояли под колоннами Крепостных ворот, пока девушка не почувствовала, что профессор легонько прикоснулся к ее руке.
— Давайте вернемся в карету. Нам больше нечего здесь делать.
— Нужно посмотреть, что случилось с черноволосой вампиршей, — произнесла Латона и подбежала к краю котлована, прежде чем мужчины успели остановить ее.
Открывшееся глазам девушки зрелище было не из приятных. Как и предполагала Латона, вампирша упала на торчащие металлические стержни, которые проткнули ее тело в нескольких местах.
Видимо, один из прутьев прошел сквозь сердце, поскольку вампирша не подавала ни малейших признаков жизни.
— Раз у нее есть голова на плечах, а стержень, проткнувший се сердце, не серебряный, то она еще может регенерировать? — спросила Латона профессора, подошедшего к ней вместе с Брэмом.
— Возможно, но мы не будем спускаться вниз, чтобы спасти ее.
Брэм тоже решительно покачал головой.
— После всего, что мы услышали, думаю, что этот мир вполне может обойтись и без нее!
Латона неуверенно согласилась с ним и повернулась к своим спутникам.
— Хорошо, пойдемте обратно.
Колокола собора и церкви Обета как раз пробили семь, когда карета тронулась с места.
— Баронесса фон Шей, наверное, недоумевает, куда мы запропастились. Мы опоздаем к началу представления, — сказал профессор.
Латона молча кивнула. Неужели они могли как ни в чем не бывало вернуться к нормальной жизни и ехать теперь в театр? Она подумала о приютившей их с Брэмом семье. Эти люди казались ей сейчас такими далекими, словно жили в другом мире.
— Бедный Филипп огорчится, — сказал Брэм, которому было так же непросто забыть об увиденном и настроиться на посещение театра.
Все трое какое-то время ехали молча, погрузившись в свои мысли.
— Ты примешь предложение баронессы остаться в Вене и пообещаешь мне, что не станешь совершать легкомысленных поступков, пока я не вернусь? — неожиданно спросил Брэм.
Латоне несложно было понять, куда клонит ирландец. Она вздохнула.
— Ах, Брэм, если бы я прислушалась к голосу разума, то ответила бы вам «нет» и пригрозила, что совершу какое-нибудь сумасбродство, как только вы оставите меня одну, поскольку то, что вы собираетесь предпринять, гораздо опаснее всего, что я когда-либо делала! Вы хотите разыскать крепость Дракулы в Карпатах и попробовать спасти Иви, не так ли? Не будьте глупцом!
— Обещаю тебе действовать осторожно и не совершать необдуманных поступков.
Латона недовольно вздохнула.
— Я ни на грош не верю вашему обещанию! Эта поездка — необдуманный поступок!
— Неправда, ван Хельсинг и профессор Вамбери уже несколько дней к ней готовятся. Я побеседую с ними и прислушаюсь к их советам.
— Да, сделайте это, потому что я не хочу потерять еще и вас. Я привязалась к вам, и мне будет очень жаль, если вы не вернетесь из далекой Трансильвании.
К собственному удивлению, Латона отметила, что эти слова были искренними и она действительно боялась за Брэма. Может быть, ей стоит поехать с ним? Но чем она сможет ему помочь? Брэм знал ее вовсе не так хорошо, как дядя, которому Латона помогала в охоте на вампиров. Кармело считал ее умелой партнершей, для Брэма же она была всего лишь беспомощной девушкой. Кроме того, ей ни за что не удастся уговорить Брэма взять ее с собой, в этом Латона не сомневалась.
— Теперь вы понимаете, — пробормотала она, — что безумная влюбленность в вампира может заставить человека поставить на карту свою жизнь?
Брэм молча кивнул.
Они проехали церковь Обета и свернули на Рингштрассе, которая вела вниз мимо казарм кронпринца Рудольфа до самого Дунайского канала.
Внезапно кучер остановил лошадей. Профессор Вамбери выглянул в окошко кареты.
— Что случилось?
— Этого я и сам не знаю, сударь, но что-то тут не так.
Латона очнулась от грустных дум и склонилась к другому окошку. Это не было похоже на обычное вечернее времяпрепровождение представителей венского общества, совершавших медленные прогулки в элегантных каретах или верхом. Всадники и фиакры торопливо проносились мимо них. Похоже, город охватила паника. Латона немного высунулась из окна и увидела, в чем дело.
— Брэм, профессор, — задыхаясь проговорила она, — видите необычное мерцающее зарево там впереди? Над ним поднимается дым! Неужели это горит театр?
— Да, госпожа, — ответил ей кучер, — вы правы, театр на Рингштрассе охвачен огнем!
Возможно, трое наследников тоже опоздали бы в театр, но Алиса то и дело торопила Лучиано и едва ли не силой вытащила его из дома на Рабенштайг.
— У нас еще куча времени, — заворчал Лучиано, когда они отпустили извозчика и прошли в ворота.
Немного в стороне стояли два Дракас, имен которых друзья не знали. Видимо, они ждали прибытия задержавшихся наследников. Эти двое вампиров вошли в театр следом за друзьями, но, к счастью, не стали спрашивать, почему они прибыли так поздно.
— У нас есть еще несколько минут, — сказал Франц Леопольд. Ты даже мог бы еще немного побраниться со своей новой тенью.
Лучиано угрюмо кивнул.
— Ах, если бы только я мог убедить Клариссу в том, что существование вампира тоже может быть чрезвычайно приятным. Простит ли она меня когда-нибудь?
Франц Леопольд закатил глаза.
— Ты ничего не добьешься, спрашивая меня об этом.
— Я и не спрашиваю тебя об этом! — вспылил Лучиано. — Хотя именно ты втянул нас в эти неприятности!
Но Франц Леопольд ничуть не смутился.
— Ты должен сразу дать понять своей тени, что она обязана уважать тебя, потому что ты ее хозяин, создавший ее, несмотря на то, что ты явно не смог бы сделать это без помощи Иви.
Вампиры спускались по запутанным коридорам и лестницам к гардеробу, где все еще теснилась толпа посетителей. Отсюда можно было пройти в партер или по узким спиральным лестницам подняться наверх к ложам и верхним ярусам, где сидело большинство зрителей. Участок, выделенный для постройки театра, был слишком мал для такого типа здания, в котором нужно было уместить определенное количество зрительских мест, и архитектор просто вынужден был возводить театр в высоту подобно башне. Это была не самая лучшая затея, и театр на Рингштрассе не мог сравниться с роскошным зданием новой Придворной оперы.
— Кстати, по поводу Иви. Как думаешь, она уже здесь? Мне интересно, что такого важного хотел сказать ей барон, — произнесла Алиса, наморщив лоб. — Он выглядел довольно сердитым. Надеюсь, это не значит, что тайна Иви разгадана.
Франц Леопольд серьезно посмотрел на нее.
— А что еще могло настолько вывести из себя барона Максимилиана, что он не захотел отложить разбирательство до конца представления?
