Следопыт, на которого все происшедшее, казалось, не произвело никакого впечатления, согласно кивнул.
— Джонсона здесь не видно. У этого сброда о нем ничего не узнать.
— Возможно, пора покинуть это место, — предложил я.
— Возможно.
Этот ответ Карсона вызвал в моей груди чувство облегчения, какого не ощущал и сам Данте, поднимаясь из бездны Ада.
Тут я, однако, почувствовал, что за мной наблюдает кто-то со стороны, кто-то, кто находится вне поля моего зрения. Повернув голову влево, я встретился взглядом с одной из представительниц женского пола, промышляющих продажей своего тела в заведении Динаху. Очевидно, она незаметно подошла, когда я беседовал с Карсоном. Опершись безвкусно унизанной перстнями рукой о стойку бара, она уперла другую в вызывающе выставленное бедро. Из выреза алого платья чуть не вываливалась пухлая молочно-белая грудь. Когда она увидела мое лицо, выражение ее грубой физиономии, которую, впрочем, нельзя было назвать отталкивающей, резко изменилось с любопытно-оценивающего на похотливо-ликующее.
Я же, как ни пытался, не смог вспомнить, где я встречал это лицо.
— А я ведь так и подумала, что это вы оба! — воскликнула она, нечетко выговаривая слова под влиянием дешевого виски. — Как мило с вашей стороны. Разыскали меня все-таки, молодцы.
Услышав этот голос, я вспомнил, где мы встречались. В устричном погребе Ладлоу ее спутник, которого Карсон вынужден был утихомирить, называл ее Нелл.
Карсон узнал ее сразу. Он вежливо улыбнулся и сказал:
— Извините, мэм, мы здесь по другой причине.
— И очень зря. — Нелл надула губы. — Все равно лучше меня не найдете, не старайтесь.
Карсон подсунул ей иллюстрацию. Нелл прищурилась, наморщилась, всмотрелась.
— Видала я за свою жизнь уродов, но такого… нет, не видела.
Она вернула картинку скауту и покачала бедрами.
— Может, я вам чем другим помогу…
— Спасибо, — ответил Карсон, пряча иллюстрацию. — Нам пора.
— Ой, бросьте! Чего, меня испугались, такой милашки? А еще великий Кит Карсон! Говорят, вы классный наездник. Пошли наверх, я вам такую скачку устрою! И вашему другу дам поскакать. Он тоже ничего.
Легко представить себе мою реакцию на ее слова. Я ощутил не только отвращение, услышав шокирующее приглашение проститутки, но и тревогу, когда она громко произнесла имя моего друга. Весьма вероятно, что этот притон посещали и те, кто принимал участие в погроме барнумовского музея и кому Карсон так удачно встал поперек дороги. Конечно, они не испытывали теплых чувств в отношении следопыта.
Еще до того, как Нелл назвала Карсона по имени, я заметил недружественные взгляды в нашу сторону. Теперь же на нас сконцентрировалось враждебное внимание толпы. Некоторые игроки положили карты на столы. Другие ссадили с коленей женщин и встали. Стоявшие у бара повернули головы в нашу сторону.
— Точно, это он! — услышал я чей-то голос.
— Переоделся, собака. Да морду не спрячешь.
К нам неспешно подтягивались примерно с дюжину головорезов. Выглядели они как братья — одинаковые низкие лбы, жилистые шеи, массивные челюсти, горящие ненавистью глаза.
— Я могу вам чем-то быть полезен, джентльмены? — беззаботно спросил Карсон, обведя их взглядом и опершись локтями на стойку.
Во рту у меня пересохло, сердце бешено прыгало в груди.
В этот момент несколько человек из стоявших перед нами отлетели в сторону, и перед нами появилась громадная фигура. Я сразу понял, как по его габаритам, так и по одежде, что это тот самый субъект, который минуту назад заколол молодого человека за карточным столом. Его в высшей степени отталкивающая физиономия выражала смесь дикой злобы, кровожадности и дьявольского ликования.
— Чтоб меня черти драли! — прорычал субъект. — Это ж он же ж!
Я почувствовал, что ноги мои стали ватными, а кровь застыла в жилах.
Замечание субъекта относилось не к Карсону.
Оно относилось ко мне!
Глава двадцать первая
— Удачный денек! — веселился свирепый субъект. — Надо ж, как тебя сюда занесло!
Легко понять, с каким ужасом я воспринял слова громадного бандита. Сначала я надеялся, что произошла какая-то ошибка, что он принял меня за кого-то другого. Тем больше ошеломили меня следующие фразы негодяя.
— Ох, и трудно же тебя ухлопать, По! Как ты еще жив, сукин сын?
Я узнал его по зубам — и по отсутствию таковых. Изо рта моего вырвался крик, колени, казалось, стучали на весь зал.
— Я вас узнал! — воскликнул я.
Этот свирепый тип оказался тем самым погромщиком, которого я встретил в музее Барнума и который собирался убить Барнума. Как хорошо помнит читатель, мне удалось одолеть его, несмотря на громадную разницу в физических возможностях. И я овладел тогда его двуствольным пистолетом, находившимся сейчас за поясом Карсона.
Глядя на безобразную физиономию бандита, я внезапно понял, что скрывается за его словами.
— Как я понимаю, — пробормотал я, — именно вы несете ответственность за покушения на мою жизнь. Это вы пытались сбить меня пожарной повозкой.
Громила выплюнул мне под ноги табачную жвачку и кивнул громадной головой.
— Ага!
— И доставка корзины с отравленным продовольствием — тоже ваших рук дело?
— Ну дак! — он самодовольно кивнул несколько раз подряд, довольный своей столь хитроумной выдумкой.
Судя по драной одежонке негодяя, указывающей на скудость финансов, можно было заключить, что продукты он украл у какого-нибудь зазевавшегося торговца и обработал их впоследствии дешевым препаратом мышьяка, каким-нибудь крысиным ядом.
— Да, жратва — тоже мой подарочек. Только вот какого дьявола ты до сих пор не подох, собака?
Полагая, что следует как можно дольше отвлекать его внимание разговором, я ответил так:
— Лишь случайность спасла меня от употребления в пищу отравленных вами продуктов. Однако не могу понять, как вы обнаружили мой адрес?
Негодяй самодовольно хмыкнул. Он запустил руку в карман сильно поношенных брюк и извлек на свет небольшой предмет, коим помахал перед моим носом.
— Знакомая штучка?
Негромкий возглас удивления сорвался с моих губ. Он держал в руке мой утерянный бумажник!
Мой мозг внезапно извлек из глубин памяти картину: при нашей встрече в Американском музее сей достойный всяческого осуждения субъект, демонстрируя полное отсутствие хороших манер, схватил сальными пальцами мой сюртук, мял ткань, из которой сшит этот предмет гардероба, и неумеренно восхвалял его качество. Только теперь осознал я, что не покрой одежды был предметом интереса негодяя, а содержимое карманов, которое он и исследовал, надо признать, с некоторым успехом. Так как в бумажнике находились визитные карточки с моим именем и адресом, ясно, откуда он узнал, где я живу.
— В тебе, кажись, жизней больше, чем в кошке трахучей, милок. А как с кошки шкурку спускают на перчатки, знаешь?
Бумажник мой исчез в неведомых глубинах драного подобия сюртука, декорировавшего могучую
