о стенки тесного подземного хода. Вооружены? Так это и славно — лишние трофеи на самом деле лишними никогда не бывают.
— Ближе… еще ближе… — Сашка еле слышно бормотал себе под нос и держал взглядом открытую шею первого гостя. — Ну поторопись же…
Но бородач не слышал, шел не спеша, как на утренней прогулке в каком-нибудь санатории. И на самом деле, куда ему торопиться? До времени, указанного в Книге Бытия, оставалось еще секунд сорок. Нехорошо подгонять судьбу. Тем более если сам собрался выполнить ее предначертание.
— Пошел в двадцатый сектор! — Дротик с желтым оперением воткнулся бородачу точно под кадык. — В яблочко!
«В хуяблочко! — возмутился Васька. — Второго давай».
Ликующий от удачного броска Санек спохватился:
— Да я его сейчас…
«Поздно!» — Зверь метнулся вперед, сбив с ног все еще стоящего с прижатой к шее ладонью человека.
Второй уже открывал рот для крика, когда перед лицом промелькнуло белое смазанное пятно. Промелькнуло и пропало, оставив внезапную боль и слабость, а крик, так и не начавшись, сменился хрипом и бульканьем разорванного горла.
«Внимательнее нужно быть. — Сашка вздрогнул, когда Василий неожиданно возник рядом. — И всегда бить замыкающего. Тактика, чо!»
— Ну вы, стратеги, блин, — вмешалась Лена. — Ошибки у каждого могут быть, лучше делом займитесь. Где там хваленое лассо?
— Угу, сделаем. — Петля взлетела в воздух и зацепила лежащее неподвижно тело за ногу. — Эй, придурки зубастые, тяните помаленьку!
Твареныши, вцепившиеся в трос, потихоньку начали пятиться, и добыча медленно поползла в сторону ожидающих в кустах ребят.
— Не торопитесь, щукины дети, пленного помнете! — руководил эвакуацией Санек.
— Ой! — Испуганный возглас старшей сестры привлек внимание, и он увидел…
Время почти остановилось. Нет, скорее замедлилось до такой степени, что кувыркающаяся граната показалась целой кометой, величаво приближающейся откуда-то из неведомых глубин космоса. Она летела, позволяя пересчитать при желании все кубики на осколочной рубашке. Вот только желаний не возникало. Нет, было одно — в сортир, и побыстрее.
— Бежи-и-и-м!!! — Командный голос Лены сам собой перешел в панический визг. Но дальше пошло такое, что Санек сделал в памяти закладку — записать и выучить наизусть. И ни в коем случае не повторять вслух. Это как с атомным оружием — оно есть, но никто не применяет. Но оно есть!
Что ни говорите, а правильное и вовремя сказанное крепкое слово не только ускоряет человеческую реакцию, но и открывает доселе скрытые внутренние резервы организма. И, как оказалось, не только у людей. Твареныши, простимулированные до степени сверхсуществ, рванули так, что… Что? В самом прямом смысле и рванули — свободно болтающаяся нога пленника попала между двумя близкорастущими березами, и звери, не долго думая, дернули посильнее. Трос оказался прочнее. А потом у человека застряла голова.
— Дебилы! Уроды! Кретины! — Лена прохаживалась перед строем повинно повесивших головы зверенышей, уныло уставившихся на очень большую и вкусную, на их взгляд, котлету. — И не облизывайтесь, гады! Труп закопать на глубину не меньше десяти метров! И чтобы ни одна скотина не смогла добраться!
«Зря ты так, — Василий нервно сглотнул голодную слюну и отвернулся. — Они же не специально».
— Не специально, говоришь? — Девушка опасно прищурилась, а рука поднялась для привычного подзатыльника. — Не делай назло, сделай на смех… так?
«У них, то есть у нас, чувство юмора отключено. Ва-а-п-ще-е!»
— И у тебя?
«Ну… там пароль несложный. Представляешь себе клавиатуру, набираешь мысленно „БУГАГА“ нерусскими буквами. И жмешь „ENTER“. И все».
— А по ушам?
«Это программой не предусмотрено. Ой! За что?»
— За шуточки. В следующий раз на хвост наступлю.
Васька повернул голову и с сомнением осмотрел свой куцый, сантиметров десять, хвостик:
«Не нужно этого делать. Вася — хороший. А эти болваны просто выполняли приказ. Кто первым крикнул „бежим“?»
— И правда, Лен, — подал голос младший брат. — Сама недавно говорила, что подчиненных унижать нельзя. Или у каждого правила должны быть исключения?
— Обычная политика двойных стандартов. Кто-то против?
— Я обеими руками за! А что такое двойные стандарты?
— Подрастешь — узнаешь.
— Ну вот, всегда так, — огорчился Саня. И тут же поспешил сорвать дурное настроение на испуганно сжавшихся зверьках. — Не, я не понял, свиньи… почему до сих пор не выкопана могила?
— Две, — подсказала Лена.
— Одну! — заупрямился брат. — Но двойной глубины! Время пошло, начали!
Твареныши оживились, но с места не сдвинулись.
— Это что такое? — Сашка нахмурился. — Прямое неподчинение приказу?
«Но ты же не задал параметры ямы, только глубину, — объяснил Васька. — А форма? Круглую, прямоугольную или вообще квадратную… И размеры еще».
— Бюрократы, блин. Когда удирали, ни одна сволочь направление не уточнила! Может, мне и чертеж изобразить в трех экземплярах?
Тот самый одноухий зверь, что недавно принес ужа, радостно закивал — неплохо, мол, иметь чертежик. Или, в крайнем случае, эскиз. Но, получив ногой по довольной морде, первым вгрызся в грунт.
— Молодец! — Парнишка показал землекопу большой палец. — Вот вернемся домой — назначу тебя самым главным шахтером. Кстати, о шахтерах, мы про подземный ход не забыли?
«Я помню, — кивнул Василий. — Но ты же всех добровольцев-первопроходцев работой занял».
— Подземный ход, подземный ход… не забыли… — передразнила Лена, с угрозой посматривая на младшего брата.
— А тебе их жалко? — Сашка загибал пальцы, подсчитывая вытаскиваемые из лаза посеченные осколками и обожженные трупы тваренышей. — Неделю назад из карабина больше перестреляла.
— Там чужие были. Это — свои.
Пальцев хватило — установленная неизвестно кем растяжка стоила жизни девятерым, а шедший десятым одноухий был только контужен ударной волной. Вот только Саня так и не понял переживаний старшей сестры; да, жалко, но не до такой же степени, что жалко-жалко-жалко! Стоит свистнуть, как еще несколько сотен прибежит на замену. Они все равно на морду одинаковые, не отличишь. Так что десятком больше, десятком меньше… какая разница? Или тут непостижимая женская логика? Вот и мама постоянно ахает и охает при виде чужих царапин, а ему, почти родному сыну, за сломанную руку в прошлом году обещала задницу крапивой напороть. Ладно зима была.
Василий, внимательно наблюдавший за другом, решил своим долгом пояснить:
«Знаешь, Александр… зря ты относишься к ним так… хм… клинически. Понимаешь, дело в том, как бы это поточнее… Вот взять меня — даже по цвету шкуры сразу видно, что отморозок отморозком. Не смейся, это означает полную заморозку обучающей программы и не менее полную самостоятельность в принятии решений. А вот у наших подчиненных такого нет. Исполняют приказы? Да, прекрасно… но во что им исполнение обходится? Может быть, заметил, что из первоначальных двух сотен осталось максимум полторы? Выбраковка».
