хотят его убить. Но почему они выбрали именно такой способ? А какой еще? Ты здоров как бык, а они… Несмотря на похожесть сына на тебя, он еще ребенок. А Жанна женщина. Вот и вся причина. Ты загоняешь в могилу себя сам. И вот только тут Алексей сообразил, что его больше интересует выбранный ими метод его умерщвления, чем то, почему они это делают.
Страхов понял, что его колотит от злости. Он осмотрелся. Леша снова был в комнате возле открытого пенала. Стоп! Ну нельзя же так! Он быстро закрыл дверцу и навесил замок. Нельзя ревновать жену к собственному сыну! Она не шлюха, а он не раздолбай (бабушкино воспитание). Так что ты можешь быть спокоен, рогов у тебя не будет. Хотя, кто знает?
Алексей вышел в холл. На первой ступеньке сидел перс. Леша подошел, взял его на руки и сел на лестнице. Огромный кот наверняка весил килограммов семь, если не больше. Алексей погладил Бармалея. Кот заурчал и стал подставляться под руку.
– Эх, Бармалей, Бармалей, – проговорил Леша и посмотрел на лапы перса. – Ты что, землю рыл, что ли?
Лапы были в черноземе.
– А ну-ка пойдем мыться. – Алексей встал и пошел в ванную комнату на первом этаже.
Страхов думал, что не управится с такой тушей один. Но Бармалей стоял в ванне смирно, ожидая, когда хозяин вымоет ему одну за другой лапы. Ну прямо морской пират. Кот абсолютно равнодушно относился к воде.
Леша достал из корзины для грязного белья полотенце и закутал в него кота.
– Ну, вот теперь ты чистый пират.
Он вышел в холл. Бармалей вдруг выгнулся, зашипел и, оцарапав лицо Леше, прыгнул на пол. Потом, пригнувшись, все время поглядывая на лестницу, побежал в подвал. Страхов потрогал горящее лицо и посмотрел на то, что так могло напугать бесстрашного пирата. Лестница была пуста. Или не совсем? Он подошел ближе и взглянул на лестничную площадку. Там стояла Алена.
Ночное происшествие давило тяжелым грузом. Жанна проспала до десяти утра. Встала и подошла к окну. Леши в спальне уже не было. На улице было пасмурно, но ни это, ни ночное нашествие прожорливых тварей не могло испортить ей предстоящее празднование. Сегодня Жанна собиралась обойти соседей и пригласить их. Конечно, не всех их ей хотелось видеть у себя дома, но надо быть дружными соседями. Алкаш-одиночка Рома и завистливая сплетница баба Маша не очень вписывались в их коллектив «дружных соседей». Да и дед Семен… Милый и общительный, но старый. Миша с Валей, пожалуй, единственные соседи, с кем ей хотелось общаться. Ну, еще дочь бабы Маши, тетя Света, – улыбчивая, очень общительная женщина, но что-то Жанне подсказывало, что соседка не так проста. Что-то было в ней такое, что заставляло держать ухо востро.
Жанна потянулась и только сейчас поняла, что стоит голая. Она улыбнулась и отошла от окна. Алкаш Рома мог сидеть с биноклем под сосной. Жанна снова легла на остывшую постель, провела рукой по правой груди, обвела пальцем сосок и закрыла глаза. Она вспомнила, что ей снился Андрей. Его сильные руки гладили ее грудь, живот, ягодицы. Жанна застонала, но тут же открыла глаза и осмотрелась. Все там же, и все еще одна. Желание пойти и взять свое было настолько сильным, что ей стало страшно.
Она встала с кровати, подошла к стулу, схватила халат и быстро накинула его. Повернулась к зеркалу на дверце шкафа, стоявшей у стены. Мужчины так вчера и не дособирали его.
Жанна поправила прическу. Завязала пояс халата и замерла. Ее отражение делало не то, что она! Женщина в зеркале скинула халат и начала ласкать себя. Страхова протянула руку и дотронулась до холодной отражающей поверхности. Ее двойник улыбнулся и прошептал одними губами:
– Он МОЙ.
Жанна отшатнулась и поняла, что незнакомка, так похожая на нее, исчезла. Отражение в точности повторяло ее движения.
Алексей поднялся на одну ступеньку. Ему было не по себе от вида дочери. Он почувствовал… будто это он маленькая девочка, а сверху на него смотрит страшный злой человек. Леша боялся приблизиться к дочери.
– Крошка, что с тобой? – Губы едва слушались. – Тебя кто-то обидел?
Несмотря на то что у дочери было лицо, она ему напомнила девочку из его сна. Он боялся, что вот-вот у Алены оно зальется серой краской, а из-за спины появятся паучьи лапы. Он шагнул еще на ступеньку выше. Девочка стояла и смотрела. Она не моргнула ни разу с тех пор, как Леша ее увидел.
– Алена?
Еще шаг. Потом еще. И еще. Страх постепенно отступал. Чем ближе он подходил, тем больше понимал, что перед ним все-таки его дочь. Просто, возможно, она еще спит. Он раньше не замечал за ней приступов сомнамбулизма, но то, что происходило с девочкой, очень походило на это. Она будто не замечала никого, стояла и смотрела прямо перед собой. Леша замер. Он не знал, что делать в таких случаях. Вернее, он знал единственное, что не надо делать. Лунатиков нельзя будить. Ему оставалось только ждать.
Алена развернулась, будто на полпути о чем-то вспомнила, и пошла к своей спальне. Алексей пошел за ней. Девочка уверенно подошла к двери, но потом, передумав, направилась к ванной. Вошла внутрь комнаты и, не включая света, закрылась.
«Этого еще не хватало!»
Алексей подошел и приложил голову к двери. Включилась вода. Черт! Она же может утонуть, так и не проснувшись.
– Пап, ты скоро?
Леша повернулся на голос. Перед ним стоял заспанный Стас в пижаме с мультяшками.
– Тихо. Не кричи, – зловеще прошептал Страхов. – Там Кроха.
– А кто тогда в ее кровати?
Это не шутка. Это, черт возьми, не шутка! Он видел, что Стасик напуган. Алексей прислушался. В ванной кто-то был. Ему стало страшно не меньше сына. В следующий миг он ударил плечом в дверь. Щеколда повисла на одном шурупе. Леша вбежал в ванную, едва не поскользнувшись, схватился за штору и отдернул ее. Он даже успел подумать, что непременно сойдет с ума, если увидит, кто плещется с фырканьем в ванне. Но там никого не оказалось, даже вода перестала бежать, словно кто-то решил поберечь его психику. Настала тишина, только одинокая капля громко плюхнулась в небольшую лужицу, собравшуюся у слива. И наступила тишина.
– Папа?
Алексей вздрогнул.
– Папа, можно я пописаю?
Откуда-то из-за громкого буханья сердца раздался голосок сына. Страхов, словно его самого сковал приступ лунатизма, повернулся к ребенку и кивнул. Это не могло быть галлюцинацией. Ни хрена это не глюки! Слабая искорка понимания начала разгораться в его сознании.
«Это не со мной. Это что-то с домом».
Но она тут же потухла. Он вспомнил, что очень хочет курить.
Андрей после ночной встречи с Жанной долго не мог уснуть. Почему его влекло именно к этой женщине? Он не мог этого понять. Ведь она жена его отца. Жена отца, то есть мачеха, почти мать. А не думаешь ли ты, дружок, что это все из-за длительного отсутствия секса в твоей жизни? Пристрой ты сейчас куда-нибудь свою кочерыжку, и все, ты взглянешь на Жанну по-другому, не как на женщину, а как на мать. Надо куда-нибудь съездить и познакомиться с девушкой.
Андрей встал с кровати. Потянулся и подошел к окну. Погода не располагала к прогулкам, но Андрей все-таки собирался выбраться в город. Андрюша подошел к кровати и вытащил из-под нее разборную гирю. Снаряд мог быть шестнадцати-, двадцатичетырех– и тридцатидвухкилограммовым. Андрей приволок ее из сарая. Хотел начать с пуда, но болт от «частого» использования заржавел и не поддавался. Попробовал так, как есть, и, на свое удивление, справился с двумя пудами. Занятия с гирей придавали сил и, так уж выходило, уверенности в себе.
Он встал перед зеркалом, кстати найденном все в том же сарае. Взялся за гирю обеими руками. Посмотрел, как красиво напряглись трицепсы. Переложил в правую руку, покрутил кистью. Предплечье выглядело так, будто было высечено из камня. Андрей не был нарциссом, но похвастаться собственным телом любил. Он понимал, что это, скорее всего, происходило по малости лет и через пару-тройку лет он
