— Зачем ты это сделала? — спустя несколько секунд спросил потрясенный воин.
К счастью, из-за травмы его влияние на девушку ослабло. Пытаясь отодвинуться, Шей выгнула спину, а мужчина изо всех сил старался удержать ее. Сильно извиваясь, девушке удалось вырваться и стать на ноги.
«Надо убираться отсюда!» — кричал здравый смысл, заглушая все возрастающие вопли ее тела с мольбами остаться. Она шагнула вперед, затравленно оглядываясь по сторонам и высматривая в толпе свою мать. Дыхание Шей сбилось и стало поверхностным, она часто и тяжело дышала.
Девушка увидела Престона, лежащего на полу без сознания. Когда он возразил воинам, один из них ударил его. Коннор, новый муж матери, в отчаянии оглядывал толпу. Но не было никаких признаков ее мамы. Проклятье! Где она сейчас? У них, возможно, и были разногласия, но Шей не могла и не хотела оставлять ее здесь с этими мужчинами.
Шей шагнула вперед, намереваясь последовать примеру Коннора и начать разыскивать мать, но как только она начала проталкиваться сквозь толпу, стоящий позади воин схватил ее за запястье, сжав его словно тисками. От чувственного прикосновения ее кровь вскипела, а затем застыла в жилах от страха.
Он спросил ее, чувствует ли она его запах, и девушка ответила отрицательно. Ну, она вообще-то солгала. Всякий раз, когда этот мужчина оказывался рядом с ней, и Шей вдыхала его эротичный, мужественный аромат, ее гормоны начинали безумствовать. Кстати, это происходило с ней и сейчас.
— Ты ударила меня, — сказал воин. Он был так сильно удивлен, словно прежде никто и никогда не смел поднять на него руку. — Зачем ты это сделала?
Шей молча развернулась и коленом ударила его в пах. Просто подняла ногу и ударила. Есть контакт! Он согнулся пополам, напряженно хрипя и задыхаясь.
— Ты теперь не так горяч, а? — пробормотала девушка, продолжая оглядываться в поисках Тамары.
— Это… больно, — прошипел мужчина.
— Конечно, больно, и я еще не то сделаю, если ты схватишь меня еще раз.
Не сказав больше ни слова, Шей метнулась прочь, высматривая в толпе мать… где же она… Там! Наконец. В углу ее новый отчим обнимал вырывающуюся Тамару, удерживая ее на месте.
Шей перепрыгнула через упавшие стулья и обошла вокруг перевернутых столов, скользя вдоль реки из красного пунша. Кто-то обнял ее за талию и прижал к каменной груди — и это был не ее воин. У этого мужчины запах был другим, не столь экзотичным. Даже его кожа ощущалась по-другому, была не такой горячей. А его руки поросли редкими темными волосками.
Девушка вскрикнула и с силой откинула голову, попав мужчине в подбородок. От силы удара все ее тело завибрировало. Воин буркнул что-то, и Шей не нужно было знать его язык, чтобы понять, что он ругнулся. Мужчина убрал руки, и девушка резко повернулась к нему, готовая бороться.
Она никогда не должна была приезжать сюда, никогда не должна была входить в самолет. Ничего хорошего не выходило из свадеб ее матери. Только боль и страдания, и это было хуже всего.
Настоящий мачо смотрел на нее большими голубыми глазами.
— Я только хотел поцеловать тебя, — сказал он на сей раз по-английски, но с таким сильным акцентом, что Шей с трудом разобрала слова. Когда ее обезумевший разум, наконец, понял их значение, девушка ударила воина.
— Ой!
— Никаких поцелуев.
Да что ж такое творится с этой командой мальчиков на стероидах и их плотской одержимостью?
«Позволь мне удовлетворить тебя. Ты будешь отчаянно нуждаться во мне».
Нет, нет и нет! Но это не относится к их предводителю. По крайней мере, Шей предположила, что тот мужчина был их предводителем. Ранее, когда воины только вошли в палатку, он сказал что-то на этом странном языке, и его люди кинулись выполнять приказ.
Она его так по-дурацки хотела.
Когда девушка представила себе нереально красивое лицо воина, ее глаза сузились. Его «трахни- меня» глаза и губы. Его «я-буду-долго-трахать-тебя» тело. Она сильно укусила себя за внутреннюю часть щеки и почувствовала терпкий привкус крови, это помогло не надолго избавиться от наваждения. Как может он обладать над ней такой опьяняющей, обольстительной властью? Даже сейчас, когда Шей шипела от злости, она тосковала и страстно стремилась к нему.
Один из гостей, очевидно гей, одетый в розовый расшитый блестками топ и черные бархатные брюки, подошел к стоящему перед ней воину, и, не спрашивая разрешения, обнял и поцеловал его в плечо, покрытое бронзовым загаром.
Воин застыл и угрюмо стиснул губы.
— Я же приказал тебе остановиться. Не. Трогай. Меня. Ты же мужчина. Веди себя соответственно!
Шей не собиралась и дальше торчать здесь, выслушивая остальную часть беседы. Она отскочила от своего потенциального тюремщика и побежала к матери и Коннору.
— Двигайтесь, мы должны выбраться отсюда.
Но Тамара думала иначе.
— Если ты не отпустишь меня, Коннор, я убью тебя во сне и вырежу твое сердце!
Слишком тонкие губы жениха сжались в скорбную линию, а в глазах замерцали беспокойство и страх.
— Что мне делать? — спросил он, обращаясь к Шей.
Они должны спешить.
— Просто перебрось ее через плечо, словно ты пожарник, и убирайтесь отсюда. Пока не поздно.
— Уже поздно, — услышала девушка за спиной.
Знакомый хрипловатый голос заставил Шей вздрогнуть. Ее мышцы сжались, готовясь к грандиозной расплате. Она растаяла. Нет, напряглась. Рука предводителя воинов заскользила по обнаженному животу девушки, загорелая и крепкая против бледной мягкости. По ее коже побежали мурашки. Другая его рука скользнула по плечу красавицы, затем по ее ключице, и остановилась правой груди, покрытой морской раковиной. Двумя руками он мягко прижал Шей к своему мускулистому торсу. Она почувствовала восхитительный аромат мужества и темных, залитых лунным светом ночей.
Она должна протестовать. По крайней мере, надо обругать его за такую дерзость. Но девушка не смогла произнести ни слова. Однако Шей посчитала хорошим знаком уже то, что она не склонила голову ему на плечо.
— Не сражайся со мной больше. — Его горячее дыхание опалило изящную раковину ее ушка, послав разряды искр по нервным окончаниям. — Мой нос еще болит, — добавил он угрюмо, — как и мужская гордость. Возможно, первым, чему я научу тебя, будет, как должным образом относиться к вышеупомянутому органу.
О, Боже. Она гибнет… тонет… в глубине его чар. Если бы раковина не играла роль лифчика, мужские пальцы окружили бы ее сосок, вероятно, зажали и ласкали бы его. Колени Шей подогнулись. О мой Бог, О МОЙ БОГ, о… мой… так совершенно. Так восхитительно. Длинный, тяжелый эрегированный член прижался между ее ягодицами, а потом воин сладко, по-кошачьи потерся об нее.
Шей закрыла глаза в знак капитуляции, странная слабость вторглась в ее тело. Девушка всегда считала, что у нее есть иммунитет к похоти. Она ходила на свидания, но так никто никогда не влиял на нее. Даже те, кто пытался поцеловать. Но сейчас все это казалось несерьезным, совершенно неинтересным.
Мужчины раздражают ее, напомнила она себе, и этот раздражает больше других.
«Продолжай в этом же духе и, возможно, сама в это поверишь».
К ужасу Шей — хм, скорее удовольствию, — воин положил вторую руку на ее левую грудь.
— Я в раю, — прошептал он. — Ты уверена, что не чувствуешь мой запах?
Почему этот мужчина думал, что чувствовать, как он пахнет — плохо?
— Я уверена.
Пауза. Но ненадолго.
