Он приподнялся и прищурил глаза, как бы не узнавая ее.
— Что вам угодно?
Собрав все силы, она справилась с волнением.
— Милорд меня не узнает?
Он встал и подошел к ней.
— Мисс Лайен?
— Мисс Лайен, милорд. Я пришла, чтобы…
Прервав ее, он указал на диван.
— Могу я просить вас сесть? Или вы меня боитесь?
Она села, презрительно вскинув голову. Затем посмотрела ему прямо в глаза.
— Итак, я у вас, милорд. И вы ведь, конечно, считаете, что выиграли свою игру.
— Какую игру?
— Обычную. Игру Давида с Вирсавией.
— Не помню, — сказал он, пожав плечами, и опустился в кресло напротив. — Прошло слишком много времени с тех пор, как я учился в школе.
— Давид влюбился в Вирсавию, но Вирсавия была женой Урии, а Урия был бдителен. Чтобы добиться Вирсавии, Давид должен был убрать с дороги Урию.
— Он это сделал?
— Он это сделал! Он отправил его на войну и приказал убить его. А потом взял Вирсавию в жены.
Она снова пристально посмотрела на него. Он чуть прищурил глаза, но ничто другое не выдавало его волнения.
— Ну, и? — спросил он. — Я не понимаю, зачем вы рассказываете мне эту старую историю.
На столике, стоявшем поблизости, Эмма увидала кинжал, которым, очевидно, разрезали лежащие здесь же книги. Она взяла его и, как бы играя, вертела в руках.
— Говорят, старая история с тех пор нередко повторялась и еще сегодня находит подражателей. Вот, к примеру, некий лорд, капитан военного корабля, влюбился в бедную девушку. Разве такое не случается?
Он спокойно кивнул.
— Конечно, случается.
— У нее же есть друг, который ее защищает.
Его глаза сверкнули.
— Друг? — спросил он, подчеркивая это слово. — И больше он не приходится ей никем?
— И больше никем. Как устранить лорду этого неудобного друга?
Он медленно встал с кресла.
— Итак, мисс Лайен, вы полагаете, что я приказал завербовать Тома, чтобы разлучить его с вами. Чтобы легче было вами завладеть.
Она также поднялась. Они стояли друг против друга и смотрели друг другу в глаза, как два фехтовальщика, готовых к схватке.
— Именно так я и думаю, — резко проговорила Эмма. — Вы подкупили миссис Гибсон, чтобы она приняла меня в театр. Вы надеялись при ее содействии сблизиться со мной, но тут вы обнаружили, что Том вам помеха, и потому устранили его.
Он улыбнулся, так что стали видны его крупные крепкие зубы.
— Пожалуй, это было не совсем так, мисс Лайен. Таг мне еще раньше рассказывал о человеке, который прикидывается калекой, чтобы уклониться от выполнения своего долга перед королем. Но неважно, допустим, все было так, как вы думаете, — и что же?
Его насмешка усилила ее гнев.
— Я знаю, что бедная девушка бесправна перед лордом. — Губы ее дрожали. — И все же я не совсем бессильна. Давид мог убить Урию, но не в его власти было совратить Вирсавию, раз Вирсавия этого не хотела.
Она смотрела на него с вызовом, сжимая рукоятку кинжала. Лицо сэра Джона покрылось краской, между бровями прорезалась глубокая складка. Внезапно он бросился на Эмму, выхватил у нее кинжал и швырнул его в угол.
— Оставьте эти игры, — закричал он, — мы не в театре! — Он несколько раз прошелся взад и вперед по каюте. — Давайте разговаривать разумно. Вы хотите, чтобы я освободил вашего друга. Ради Бога. Что мне до этого человека? Но я вам уже говорил, что влюблен в вас, что вы мне нужны. Согласитесь, и Том Кидд может идти, куда пожелает. Я выдам ему свидетельство, которое защитит его от вербовки. Я буду выполнять все ваши желания. Я возьму отпуск, и мы поедем, куда вы захотите. После этого вы будете вновь свободны. В качестве возмещения вы получите сто фунтов, которые я вам гарантирую.
Она выслушала его, не прерывая.
— Вы хотите купить меня на определенный срок, — сказала она с холодным презрением. — Значит, то, что вы мне предлагаете, просто сделка.
— Называйте как угодно. Я моряк и не привык подыскивать изящные выражения.
— Моряк? — повторила она с сарказмом. — Но ведь сэр Джон Уиллет-Пейн, насколько мне известно, аристократ, и именно к нему думала я обратиться, когда шла сюда, к человеку благородного образа мыслей, а вместо него увидала торгующегося лавочника. Неужели вы думаете, милорд, что у вас хватит богатств, чтобы купить мою честь? Скорее я отдамся самому последнему из ваших матросов, чем вам, позорящему королевский мундир.
Она с горящими глазами бросила оскорбление ему в лицо и направилась мимо него к двери, но он встал на дороге. С неестественным смехом он раскинул руки, чтобы привлечь ее к себе. Она отпрянула, и когда он кинулся за ней, изо всех сил ударила его по лицу.
С диким криком он бросился на нее.
В этот момент на палубе над ними началась какая-то суматоха. Раздавались крики и топот множества ног. Вслед затем прозвучал выстрел. В дверях каюты появился офицер и крикнул что-то сэру Джону, чего Эмма не поняла.
Капитан бросился наверх, громким голосом отдавая приказы.
Когда Эмма поднялась на палубу, она увидала лодку, только что отчалившую от корабля. В ней находились Таг и шесть матросов, которые изо всех сил налегали на весла. Далеко впереди плыл Том. Едва поднимал голову над водой, он длинными уверенными толчками продвигался к берегу. Там уже собралась толпа, которая криками подбадривала беглеца и осыпала бранью преследователей. Если Том достигнет берега раньше, чем лодка догонит его, он спасен. Тогда он затеряется в толпе, которая оградит его от преследователей, как живая стена.
Эмма поняла, что заставило Тома броситься в реку. Если он освободится, сэр Джон лишится власти над ней. Том готов сам погибнуть, лишь бы она была спасена.
Ее охватило чувство горячей любви к нему. Прижавшись к парапету корабля, она напряженно следила за двигавшейся над водою головой, к которой лодка с каждым ударом весел была все ближе и ближе.
Внезапно Эмма громко вскрикнула. Том добрался до берега и встал на ноги. К нему тянулась сотня рук, готовых оказать помощь, но в этот момент лодка настигла его, и весло, брошенное Тагом, столкнуло Тома обратно в воду. Матросы втащили его в лодку и, сопровождаемые проклятиями толпы, повернули назад к «Тесею».
Сэр Джон мрачно усмехнулся, когда связанного Тома положили у его ног.
— Приготовиться к экзекуции, поднять вымпел! — приказал он резким голосом. — Дезертира к решетке! Боцман Таг, девятихвостую плетку!
Люди на берегу встретили яростными криками флаг, затрепетавший на верхушке грот-мачты. Матросы сорвали с Тома одежду и привязали его к решетке. Команда выстроилась широким полукругом, на верхней палубе — солдаты при полном параде.
Эмма была как в дурмане. Она видела только Тома, не спускала с него широко раскрытых глаз.
Яркий солнечный свет озарял стройную, благородных пропорций фигуру. Красиво посаженная, гордо поднятая голова, крепкая шея, широкая выпуклая грудь, мощные мускулы рук, напрягшиеся под опутавшими
