застегивались брильянтовой пряжкой. В руках он держал вышитую шляпу с пером, ухитряясь в то же время беспрестанно открывать свою табакерку.
Манеры Джона Фенвика вообще были довольно высокомерны, но теперь он держался непринужденно, что с ним бывало довольно редко, и был особенно любезен с окружающими.
Леди Мэри Фенвик, как мы упоминали уже, была дочерью графа Карлейля. Она отличалась приветливым обращением и хотя не блистала красотою, однако не была и дурнушкой. У нее были кроткие голубые глаза, прекрасный цвет лица, в котором косметическое искусство было не при чем, и выразительное лицо, привлекавшее к ней немало поклонников.
Полковник Тильдеслей, которому никогда еще не приходилось ее видеть, был от нее в восторге.
К тому времени женский костюм стал скромнее, и прелести, которые в эпоху Карла II, быть может, слишком явно выставлялись напоказ, теперь тщательно прикрывались, так что вся фигура уходила в длинный, туго зашнурованный корсаж. Широкие рукава теперь сменились узкими, обшитыми кружевами, которые висели до локтя.
Косы не спадали уже на плечи, как было во времена графа де-Граммона, но заплетались на лбу; украшались лентами и покрывались сверху богатой фатой.
Так были причесаны обе дамы — леди Фенвик и миссис Тильдеслей.
Высокая прическа с целым ворохом лент делала первую выше ростом. Зато миссис Тильдеслей, которая была моложе и красивее, эта прическа не совсем шла, и прежняя мода, несомненно, была бы ей более к лицу.
Полковник Тоунлей, принадлежавший к одной из самых старых католических семей Ланкашира и немало пострадавший за принадлежность к религии своих отцов, имел вид настоящего сельского дворянина, который большую часть своего времени посвящает охоте и спорту.
Он был воплощением здоровья. Хотя он уже давно перешел средний возраст, но смотрел таким бодрым и веселым, что можно было бы поручиться, что он проживет еще лет пятьдесят, если не сломает себе шею на охоте.
Приятно было смотреть на это свежее, полное добродушия лицо с голубыми глазами.
Полковник Паркер, приехавший вместе с ним в одном экипаже, был гораздо моложе его. Он точно также принадлежал к хорошей ланкаширской фамилии, но не обладал собственным имением. Его красивое лицо принимало иногда зловещее выражение, но его манеры были удивительно мягки и подкупающи.
На нем был полувоенный дорожный костюм, парик, треугольная шляпа с пером, большие сапоги и шпага.
Как мы уже сказали, Паркер был закоренелым приверженцем короля Иакова и принимал участие в каждом заговоре, имевшем целью восстановление изгнанного короля. Говорили, что он не был чужд и замыслов убить того, кого он называл узурпатором. Король Вильгельм чем-то оскорбил его, и Паркер дал клятву отомстить ему за это.
Полковник был давно в дружбе с отцом Джонсоном, который радостно приветствовал его приезд. Пока Тильдеслей принимал Фенвиков, они отошли в сторону и принялись беседовать.
— Наконец-то я вижу в Майерскофе вас и леди Марию, — сказал хозяин, обращаясь к своим знатным гостям. — Много раз я ждал вас к себе, но все напрасно.
— Мне нечего объяснять вам, почему я мог попасть к вам только теперь, полковник, — отвечал сэр Джон. — Но я очень рад, что я, наконец, у вас. Резиденция вашего храброго деда всегда была для меня предметом живейшего любопытства.
— И для меня, — прибавила леди Мария, — я не подозревала, что это такой прелестный уголок!
— Ему, конечно, далеко до Тоунлея, — возразил полковник.
— Может быть, у вас нет таких дубов, как у нас, — заметил полковник Тоунлей, — зато у нас нет ничего подобного этому прекрасному залу.
— Вы, очевидно, говорите это из любезности, сэр, — отвечал хозяин. — Но каковы бы ни были достоинства и недостатки моего дома, он достаточно велик для того, чтобы принимать в нем моих друзей, и я рад видеть вас у себя.
Он подошел к гостю, и они обменялись рукопожатием.
— Надеюсь, вы привезли с собою хорошие новости.
— Превосходные новости из Шотландии, — отвечал Паркер. — Виконт Денди только что выиграл большое сражение и разбил генерала Маки при Килликранки. К несчастью, сам Денди ранен насмерть.
— Это лишает победу половины ее значения, — заметил полковник Тильдеслей.
— Эта новость была получена из Шотландии с нарочным. Послали уже сказать об этом королю Иакову. Отец Джонсон передавал мне, что здесь были Лент и Трельфолль?
— Они только что уехали, едва избегнув таможенных и ареста, — отвечал хозяин. — Дело, кажется, хорошо идет в Ирландии, хотя осада Лондондерри затягивается. Но я с удовольствием узнал, что наши друзья в этой стране готовы восстать.
— Они только ждут сигнала, — сказал Паркер. — Но как-нибудь, при более удобном случае я расскажу вам все подробности.
— Пойдемте со мной в библиотеку. Нам там не помешают, — предложил полковник Тильдеслей. — Я горю нетерпением узнать, как идут наши дела.
И, обратившись к леди Марии, он просил извинить его, если он на несколько минут оставит ее в обществе своей жены.
— Пожалуйста, не стесняйтесь, полковник, — отвечала она. — Женщинам нечего делать, когда мужчины говорят о делах.
— Позвольте с вами не согласиться, — заметила миссис Тильдеслей. — Я полагаю, что иной раз и мы, женщины, можем дать хороший совет. Но если у нас его не спрашивают, то, конечно, нам нечего и беспокоиться. Пока мужчины будут обсуждать дела, позвольте мне проводить вас в вашу комнату.
Пройдя через зал, леди Мария в сопровождении хозяйки поднялась по лестнице и вошла в большую комнату, отделанную темным дубом и сплошь увешанную коврами. Здесь стояла старинная мебель, дубовая кровать с высокой резной спинкой и тяжелое канапэ.
Благодаря такой меблировке, комната имела мрачный вид, но леди Мария осталась по-видимому, вполне довольна ею.
Между тем мужчины, собравшись в библиотеке, уселись вокруг стола, стоявшего в середине комнаты.
За дверями встал Горнби, которому был дан строгий приказ никого не пропускать в библиотеку.
— Теперь можно открыть наше совещание, господа, — сказал хозяин. — Позволяю себе спросить наиболее из нас осведомленных, все ли готово для восстания?
— Мы ждем только приказа короля, — отвечал Паркер. — Доктор Бромфильд и мистер Кросби, которые так же хорошо знают положение дел, как и я, могут подтвердить, что все приготовления уже сделаны, оружие, седла, сбруя — словом, все необходимое уже имеется и скрыто в домах наших единомышленников. Во всех частях графства и прилегающих к ним местностях уже навербовано изрядное количество людей. Кроме того, помощь людьми и оружием мы получим от короля Людовика IV.
— По этому поводу я доставил лорду Молинэ письмо королевы Марии, — сказал Вальтер Кросби.
— А я получил письмо от лорда Мельфорда, — сказал доктор Бромфильд, — в котором его милость сообщает, что как только Лондондерри будет взят, — а это может случиться каждую минуту, — король Иаков высадится в Англии. В то же самое время, в Шотландии, высадится герцог Берик. Победа, которую одержал храбрый Денди, без сомнения, заставит его теперь действовать.
— При всей вашей осведомленности, вы, может быть, не знаете, — сказал Джон Фенвик, сидевший рядом с хозяином, — что в Нортумберланде размещено уже пятьсот ирландских солдат. Через несколько дней они будут готовы помогать королю Иакову, если в здешних местах вспыхнет восстание.
Со всех сторон послышались выражения живейшего удовольствия.
— Я, со своей стороны, могу рассчитывать на сотню людей, которых я берусь снарядить, — сказал полковник Тоунлей. — Со мной будут подполковник Стандиш и капитан Бирлей.
— А я могу выставить конный полк, командиром которого я назначен, — заявил в свою очередь хозяин. — Со мной будут подполковник Тирлингтон и полдюжины офицеров. У меня сделан большой запас оружия, которое скрыто здесь, в доме. Настоятель нашей церкви может это вам подтвердить.
