спустились
вниз, ГД их ждали парни.
До этого момента она и не подозревала, что может быть тяжелее, чем с Аней. Оказалось – может.
Вова и Антон ни чего не сказали. И Ева была им за это очень благодарна. А ещё была благодарна за то, что к
Ане домой они ехали двумя машинами – в одной они, в другой парни. Ей и так было очень неуютно от того что
пришлось больше чем пол часа пробыть закрытой в одной машине с незнакомым мужчиной. Неуютно, это мягко
говоря. Тревога, обеспокоенность, волнение… это лишь малый спектр того, что она испытала. Ей казалось, что
эта проклятая поездка не закончится, что водитель постоянно смотрит на неё…
Умом она понимала, что эти страхи беспочвенны, что водитель – это только водитель, и ничего с ней не
случиться, что в машине кроме них двоих Аня… Понимать понимала, но поделать с собой ничего не могла. Этот
страх был глубоко внутри неё. Он мешал нормально дышать и думать.
Ева презирала себя за этот страх, за свою слабость.
Когда они приехали и поднялись в квартиру, девушка прежде всего залезла в ванну. Словно чистая вода может
смыть с неё все. Сколько она там просидела – сложно сказать.
Выйдя, она увидела на кухне всех троих: Аню, Вову и Антона. Не было ни сил, не желания с ними говорить.
Как будто от этого они тоже перепачкаются грязью.
Девушка тихо ушла и легла на уже приготовленный диван. По какой-то известной только вселенной иронии
он стоял повернутым окну. А за ним – только тьма…
Сергей проснулся в своей машине с тяжелейшим похмельем: его мутило, голова ужасно болела и при
малейшей попытке шевельнуться, звенела так, словно сбрендивший хор мальчиков-колокольчиков разыгрывал
очередную симфонию. Желудок скрутило резким спазмом, и он едва успел открыть дверь машины, чтобы не
разукрасить собственную машину – так его рвало. Но видимо это то, что нужно было его организму, что бы
голова прояснилась и молодой человек впервые задумался над тем, что с ним произошло с вечера и куда его
нелегкая занесла. Он выглянул в окно – судя по освещению или раннее утро или поздний вечер. Но не это его
смутило. Машина стояла во дворе у Евы.
Голова готова была треснуть, как переспелый арбуз, пока Сергей заставлял все колесики в голове крутиться и
выискивать информацию о том, как же он тут оказался. Воспоминания явились внезапно. Не было не вспышек, ни
ярких моментов, пролетающих перед глазами. Просто пришло осознание всего, что он натворил накануне.
Молодой человек позабыл о том, что у него похмелье, настолько ошеломила его правда. Он бессильно
откинулся на спинку водительского сиденья и пустым взглядом уставился перед собой. А в голове в этот момент в
бешенной пляске сошлись мысли и чувства. Раскаянье, сожаление, стыд, чувство вины, презрение – это только
малая толика той гаммы чувств, которая терзала его. Периодически всплывали мысли: «Как я мог? Что теперь
делать? Что со мной дальше будет?». Последняя медленно, но уверенно вытеснила остальные.
Он прекрасно понимал, что был не прав избив Егора – как выяснилось ничего у него с Евой не было. Но с ним
в принципе можно попробовать договориться. Сергей даже прикинул по быстрому в голове, что можно
пообещать: деньги, женщины… Будет ему этого добра в избытке. Но вот что делать с Евой…
Желудок скрутило в тугой узел от страха...Что ему теперь делать? Что если она заявит?
Сергей принялся судорожно вспоминать не было ли свидетелей, какой-нибудь любопытной
