Об этом не могло быть и речи. Тем более когда его рука потянула вниз плавки, а секунду спустя они уже полетели в угол.
Сильные, мускулистые, загорелые ноги. Узкие бедра. Напряженная, подрагивающая от нетерпения мужская плоть горделиво вздымалась из темного гнездышка курчавых волос.
Впрочем, долго любоваться этим зрелищем Андреа не пришлось. Тело Шона внезапно стало быстро изменяться, конечности прямо у нее на глазах меняли форму. Из кончиков пальцев с лязганьем выдвинулись когти, руки и ноги превратились в могучие лапы. Лицо сменилось мордой крупной кошки, глаза, до этого синие, стали бледно-голубыми, тонкие губы вздернулись вверх, и между ними блеснул ряд острых клыков. Опустившись на четвереньки, он свирепо тряхнул густой гривой, которой в считанные секунды обросли его плечи. К удивлению Андреа, грива оказалась черной.
Коротко рыкнув, Шон двинулся к ней. Гигантские лапы ступали бесшумно, длинный хвост упруго метался из стороны в сторону, на фоне широкой звериной морды странно выделялись светло-голубые, словно льдинки, глаза. Шон направился к кровати, на которой лежала Андреа. О его намерениях нетрудно было догадаться.
Перепуганная Андреа опасливо выставила вперед руки:
— Только не вздумай запрыгнуть на постель! Если сломаешь кровать, Глория никогда мне этого не простит!
Шон положил лапу на матрас. Андреа и ахнуть не успела, как оказалась на спине и обнаружила, что лицо ее щекочет густой мех, а кожу обжигает горячее звериное дыхание. Послышалось негромкое рычание, и грива у льва внезапно встала дыбом.
Нагнув огромную голову, Шон лизнул ее шершавым языком.
— Кошка слюнявая! Фу!
Шон, словно не слыша, продолжал вылизывать ее. Потом перешел к шее, спустился к груди, подумал немного и попробовал зубами стащить с нее пижаму.
— Шон Морисси, немедленно прекрати! — Андреа, хохоча, отпихивала его, но с таким же успехом могла попытаться сдвинуть с места грузовик.
Лев удовлетворенно мурлыкнул, глаза его заблестели. Судя по всему, он был страшно доволен собой. Фыркнув, он толкнул Андреа бархатным носом — можно было подумать, перед ней игривый котенок, только весил этот «котеночек» никак не меньше тысячи фунтов.
— Чертов котяра! — Андреа отвернулась и нечаянно уткнулась лицом в густую, пушистую гриву, вдохнула острый запах звериного тела. Ей еще никогда не доводилось дотрагиваться до оборотня из рода кошачьих — шерсть бастета сильно отличалась от волчьей. Она была заметно мягче, не такой лохматой и на ощупь больше всего напоминала горячий шелк. Развеселившись, она звонко чмокнула льва между глаз — исполинский лев довольно рыкнул и опрокинулся на спину, подставив ей живот, намекая, что неплохо бы его почесать. И громко замурлыкал. — Завтракать останешься? — поинтересовалась Андреа. — Сказать твоему отцу, чтобы сварил побольше кофе? Или, может, налить тебе в миску молока?
Довольное мурлыканье сменилось рычанием. Шон спрыгнул с кровати, встряхнулся, точно огромный кот, и одним прыжком оказался возле окна.
Изумительно красивый зверь, любуясь им, подумала Андреа. Трудно найти двух оборотней с одинаковой шкурой — то же самое можно было сказать и о бастетах. У Шона шкура напоминала львиную — золотисто-песочного цвета, с разбросанными тут и там чуть заметными, как у ягуара, пятнами. Он покосился на нее через плечо, заметил, что она глаз не может отвести от него, и довольно приосанился, словно чтобы дать ей возможность разглядеть, какой он красавец. «Самовлюбленный мерзавец!» — фыркнула Андреа. Тряхнув головой, Шон перебрался через подоконник и спрыгнул на козырек над крыльцом.
Андреа, скатившись с постели, успела подбежать к окну как раз вовремя, чтобы заметить, как лев, тяжести которого козырек, естественно, не выдержал, вместе с обломками грохнулся на ступеньки крыльца. Она закусила губу, чтобы не рассмеяться. И облегченно вздохнула, когда он, отряхнувшись, одним упругим прыжком пересек двор между домами и вспрыгнул на крышу своего дома.
Приземлился он, само собой, на лапы. Напоследок оглянувшись на нее, Шон взобрался по черепице, пролез в открытое окно собственной спальни и исчез из виду.
Зябко поежившись, Андреа захлопнула окно. В свое время она, признаться, опасалась, что Шон в львином облике разочарует ее, но... нет, не разочаровал. Сказать по правде, Шон был просто великолепен. И не только в львиной шкуре.
На полу остались валяться его трусы и футболка. Подобрав их, Андреа вывернула пояс трусов и довольно усмехнулась. Теперь она знает, какой у него размер.
Андреа еще никогда раньше не заходила в магазин, где торгуют одеждой для людей. В Колорадо- Спрингс город оборотней располагался обособленно, на окраине города. Чтобы купить в городе что-то из одежды, приходилось брать такси, поскольку у отчима Андреа не было машины. Поэтому она обычно заказывала одежду по каталогу — покупки доставлялись на почту, которая обслуживала всех жителей города оборотней.
Чуть ли не силком вытолкав Андреа из дома, Глория довезла ее до улицы, которая, по ее словам, называлась Саус-Конгресс. Тут было множество блошиных рынков и небольших магазинчиков, торгующих повседневной одеждой, — один из немногих торговых центров, которые разрешалось посещать оборотням. В поход по магазинам Андреа отправилась со смешанным чувством — радостное предвкушение не могли испортить даже мучившие ее угрызения совести. Она заранее знала, как разозлится Шон, если узнает, что они с Глорией, не спросясь, уехали из города оборотней. Но Шон еще ранним утром оседлал мотоцикл и куда-то укатил по делам — то ли решил еще раз поговорить с копами о той перестрелке в баре, то ли отправился выполнять очередное поручение Лайама.
Глория припарковала свою маленькую машинку возле тротуара, умудрившись втиснуться на только что освободившееся место между двумя другими автомобилями. Пока остальные водители — все до единого люди, — разинув рот, таращились на Глорию, Андреа смогла обежать несколько блошиных рынков и магазинчиков, не привлекая к себе особого внимания.
Когда же с магазинами было покончено, Глория уговорила Андреа заглянуть в небольшую кондитерскую, где, по ее словам, подавали изумительное мороженое. Заказав два рожка с шариками разного цвета, она протянула один племяннице и бросила на прилавок горсть мелочи. На ходу облизывая мороженое, Андреа последовала за Глорией к маленькому столику. Мороженое действительно оказалось невероятно вкусным. Уписывая его за обе щеки, Андреа не испытывала ни малейших угрызений совести — благодаря обмену веществ, оборотень мог съесть вдвое больше, а потом, после небольшой пробежки, легко сбросить лишние калории. Так что в том, чтобы быть оборотнем, были и свои преимущества.
Возле их столика вдруг вырос сурового вида мужчина в деловом костюме.
— Простите, но вам сюда нельзя, — чопорно объявил он.
Глория удивленно округлила глаза:
— Но я частенько сюда захожу. Спросите хотя бы их! — Она кивнула на людей за прилавком.
— У нас изменились правила. Вы можете купить мороженое, но после этого обязаны уйти. Оборотни сюда больше не допускаются.
Глория с серьезным видом лизнула мороженое. Потом смерила мужчину ледяным взглядом. Бедняга съежился, сразу став как будто ниже ростом, и даже вспотел.
— Почему? — недоумевала Андреа.
Мужчина промокнул лоб платком.
— После того, как заведения, куда пускают оборотней, обстреливают?! Наш управляющий решил принять меры. Простите, дамы. Я вынужден попросить вас уйти.
Глава 8
Глория с грозным видом поднялась из-за стола — шесть футов роста, да еще каблуки! Менеджер, затравленно озираясь, бледнел на глазах, Глория смерила его испепеляющим взглядом — бедняга, из бледного став зеленым, судорожно глотнул.
Глория невозмутимо лизнула мороженое.
