Брент прильнул к жене, нежно скользя губами по ее губам.
— А в моей жизни ты всегда будешь светом и надеждой, — прошептал он, — моя дорогая Кэролайн…
Эпилог
Брент дважды постучал и вошел в кабинет барона Сайзфорда, тот самый кабинет, где почти семнадцать месяцев назад началась его новая жизнь.
— Проходи, мой мальчик, проходи, — добродушно скомандовал Сайзфорд, медленно поднимая солидное тело с кресла за письменным столом. — Я надеялся выпить с тобой рюмочку за праздник. Мы давненько не говорили по душам, и я уверен, что тебя утомили тщетные попытки докричаться до кого- нибудь в комнате, полной дам.
Брент тихо усмехнулся и закрыл за собой дверь.
— Все остальные мужья тактично удалились, и я решил последовать их примеру.
Барон подошел к дубовому застекленному шкафчику, достал с верхней полки два бокала и потянулся за бутылкой.
— Портвейн?
— Благодарю.
Брент подошел к одному из кресел и тяжело опустился в него, утонув в мягкой кожаной обивке. Похоже, его нисколько не тревожила опасность помять свой официальный наряд. День выдался долгим, скоро должны были накрыть рождественский ужин, и сейчас, как видно, барону подвернулся идеальный случай для частной беседы с зятем, о чем тоже давно подумывал Брент.
— Кэролайн говорит, что вы планируете поездку в Америку, — оживленно сказал Сайзфорд, глядя на бокалы и наливая в них портвейн.
— Мы уплываем в апреле, — ответил Брент, — и вернемся только к концу лета. Я хочу погостить у сестры и ее мужа, увидеть своего племянника, быть может, оценить красоту местных пейзажей. Если Кэролайн захочет, могу свозить ее в Колумбийский университет.
— Отличная идея, — похвалил Сайзфорд, поворачиваясь к зятю с выпивкой в обеих руках и медленно продвигаясь в его направлении. — А как девочки? Я почти не видел их сегодня за таким несметным количеством дам.
Брент просиял улыбкой гордого отца.
— Розалин поглощает знания с неимоверной скоростью. Я наконец нашел и нанял гувернантку из Уэльса, которая несколько лет назад присматривала за глухим ребенком. Кэролайн сразу привязалась к мисс Дарси, научила ее нашему алфавиту и жестам, которые мы используем для общения, и та уверена, что Розалин скоро начнет читать.
— Читать? Не представляю себе глухого ребенка, который бы читал. — Сайзфорд вернулся в свое кресло и посмотрел на зятя через письменный стол. — А как мои другие внучки?
Брент сделал щедрый глоток хорошего вина.
— Леди Маргарет похожа на Кэролайн, а леди Лили на меня, — похвастался он, самодовольно улыбаясь. — И я уверен, что к шести месяцам они уже будут ползать.
— С Кэролайн была та же история. Возможно, они будут такими же одаренными.
— Я знаю, что они будут такими же красавицами.
Сайзфорд смягчил тон.
— Я искренне рад, что моя дочь стала тебе дорога, Уэймерт. Ты счастливый человек.
— Совершенно верно, — согласился Брент, благодарный, что тесть дает ему возможность подвести беседу к теме, которая не давала ему покоя многие месяцы.
Поставив бокал на стол, он непринужденно откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на барона.
— Вы все это спланировали, не так ли, Чарльз?
Барон едва заметно приподнял брови.
— Нет, я просто помог этому случиться.
Слова тестя привели Брента в замешательство, но в то же время он отказывался верить, что они с Кэролайн сошлись исключительно по воле случая. Кэролайн тоже не верила в такие случайности, и, обсуждая этот вопрос последние несколько недель, они пришли к выводу, что ее отец был замешан в том с самого начала. Наиболее убедительным представлялся тот простой факт, что шансы Кэролайн случайно выйти замуж за племянника Альберта Маркэма были ничтожны.
Сайзфорд, заметив его колебания, вдруг крякнул и улыбнулся.
— Кроме твоей жены, Уэймерт, у меня есть другие умные дочери. — И вдруг совершенно спокойно признался: — Это была идея Стефани.
Брент недоуменно смотрел на него.
Барон Сайзфорд усмехнулся и выпрямился в кресле.
— Мои дочери — это моя радость, Уэймерт, и у каждой из них свой характер. Джейн своенравна и независима. Мэри-Энн общительная, безмерно обаятельная чаровница. Кэролайн острая на язык красавица с непревзойденным интеллектом. Шарлотта склонна быть застенчивой и милой, если только не приносит домой беспомощного щенка с тремя лапами. А Стефани… — Он широко улыбнулся и покачал головой. — Стефани интриганка, которая еще не научилась держать язык за зубами.
Брент потер пальцами висок.
— Хотите сказать, что мое будущее было в руках семнадцатилетней девочки, Чарльз?
— В то время ей было шестнадцать, — с гордостью возразил барон.
— Боже правый…
Тесть какое-то время следил за Брентом сощуренными глазами, а потом понизил голос до шепота.
— Сейчас я скажу тебе кое-что, Уэймерт, чего не говорил еще ни единой живой душе. И надеюсь, что сказанное не выйдет за пределы этой комнаты.
— Я слушаю, — тихо ответил Брент.
— Я души не чаю в дочерях и каждую обожаю такой, какая она есть, но Кэролайн всегда была и остается моей любимицей. Ее сестры, все до единой, пошли в мать, прекрасную леди, которую я безмерно любил почти двадцать лет. Но Кэролайн была создана по моему образу и подобию, не такой, как остальные, похожей на меня характером, внешностью, взглядами на жизнь и мышлением.
Сайзфорд резко откинулся на спинку и махнул рукой.
— О, я знаю, что родителям не положено выбирать любимого ребенка, и, поверьте, это никак не связано с ее феноменальным умом. Я бы никогда и на секунду не посмел предположить, что она унаследовала его от меня. Но каждый раз, когда я смотрю на нее, разговариваю с ней, меня переполняет гордость и теплота, потому что я вижу в ней столько от себя.
Брент молча потянулся за бокалом, и в мыслях не имея прерывать такое интересное и глубокое откровение.
Сайзфорд вздохнул.
— Около двух лет назад Стефани пришла ко мне с новостью, что Кэролайн планирует учиться в Нью- Йорке. Я, разумеется, пришел в ярость, потому что она решилась на это без моего ведома и одобрения. Но, кроме того, я ужасно расстроился. Дело не только в том, что я не хотел расставаться с ней, быть может, на долгие годы. Хотя к тому времени Кэролайн уже была двадцатипятилетней и самодостаточной, я по- прежнему оставался ее отцом, и мне в голову тут же полезли всяческие ужасы, которые могут случиться с леди, которая с самого рождения была под опекой и вдруг оказалась одна перед необходимостью самостоятельно устраивать свою жизнь на чужой земле, без друзей и знакомых. Я просто не мог отпустить Кэролайн, но и не знал, как удержать ее здесь.
Он вдруг рассмеялся.
— Стефани обладает сверхъестественной способностью угадывать, что именно нужно сказать и в
