– Конечно нет. – Карл оживился. – В древних династиях, где строго следили за подбором будущих супругов, так или иначе образовывался некий эталон, переходивший из поколения в поколение. Это не подделаешь. Но я не такой специалист, чтобы назвать ваши корни прямо сейчас. Как зовут вашу матушку?
– Анна.
Он насупился пережевывая новую информацию.
– Если, как вы говорите, ваша семья далеко, не исключено, что они пользуются вымышленными именами. Вы, Джулия, похожи на папу или на маму?
– Внешне на маму, а характер… Говорят, что отцовский. Я давно не видела его.
– Ясно. Имя отца?
– Я не могу. – Джулия изо всех сил боролась со сном, но глаза упорно закрывались.
– Ты должна.
– Клятва, – вспомнила она слова брата.
– Клятва. – Карл задумался. Он хорошо знал, что такое клятва, но не отменяются ли все ранее данные обещания после того, как человека поднимают с того света? Этого Трорнт не знал. Он завернул в свой плащ задремавшую девушку. Оставаться здесь, может быть, под носом у напавшего на нее из-за скал врага было опасно. Ловко обходя припудренные снегом осколки голубого хрусталя, Карл достиг ущелья, около которого дремал его любимец – серебряный остроклювый дракон Фистальбрастр.
При виде хозяина он пустил приветственную струю синего пламени, так что Трорнт с девушкой на руках едва успел отскочить, но поскользнулся на хрустальном выступе и упал лицом в снег. Джулия застонала, а Карл, ругаясь про себя, заспешил к крылатому дружку.
Фис был молодой и невоздержанный дракон, то есть сущее наказание для седока. Забравшись в теплое от драконьего жара седло, мужчина прижал к себе спящую девушку, натянул вожжи, и Фистальбрастр показал весь свой подлый нрав, запрыгав вдруг и начав плеваться и хлопать крыльями на манер адской польки, с которой драконьи матушки отправляют своих разлюбезных чад на первые полеты, к чертовой бабушке, надо полагать.
Вскоре, однако, Фис перестал дрыгаться и начал набирать высоту, причем, желая доставить седоку и гостье наибольшее наслаждение, он полетел в непосредственной близости от наточенных голубоватых пик.
– Чтоб ты нарвался когда-нибудь на что-нибудь подобное своей жирной задницей, – прошипел Карл и тут же спохватился. – Но только не сегодня и не со мной. – Он посмотрел на Джулию. – Вне всякого сомнения – благородная кровь. – Трорнт соврал, среди слуг князя не было человека, разбиравшегося лучше его в фантазиях природы по части лиц.
Солнце зашло за тучи, но день был достаточно светлый.
Форма черепа говорит о явной принадлежности к северной династии. Рыжие волосы? Обычно должны быть светлыми. Ну что ж – бывает… Что еще, манера держаться, говорить, те маленькие едва заметные жесты, повороты головы, выдающие царственное происхождение и благородную кровь, – их нет. Хотя как могла бы выглядеть высокородная принцесса, воспитанная с рождения в семье какого-нибудь охотника или рыбака? Плюс воинская подготовка, рассчитанная на то, чтобы выбить из девушки естественную нежность. Все это так занимательно. Может, она полукровка или… В этот момент дракон дернулся, попав в воздушную ямку, – нет, скорее это дитя северной и южной ветвей. Редкое сочетание, но почему же скрытое? Карл разжал ее кисть и какое-то время запоминал рисунок линий. Меж тем Фис, за это время набравший довольно приличную высоту и скорость, заприметил внизу белую, сверкающую в пушистом снегу драконицу, чей изящный хвост заканчивался соблазнительным розовым бантом в виде цветка убийцы, а когти обильно покрывал золотой лак с надписями на любовном наречии. Заклокотав и бешено захлопав крыльями, Фистальбрастр устремился вниз.
Только у земли Карлу удалось удержать сумасшедшую зверюгу, но остаться в седле, не выпустив девушки, было невозможно, и они вместе с Джулией полетели в снег. И вовремя, Фистальбрастр, расправив перепончатые крылья и извергая слюну и пламя, спикировал было на спину самки, как она исчезла, а молодой дракон всей своей тушей провалился в зеркальное озеро.
Раздался оглушительный визг, Карл зажал уши руками, Джулия скорчилась на снегу, озеро из белого сделалось красным, тысячи зеркальных игл впились в тело серебряного дракона. Фис бился еще какое-то время в розовой пене, но вскоре башка его скрылась под зеркальной водой.
Отражения жрали, растаскивая образы дракона в своих живых гранях. Вскоре все стихло. Джулия плакала, Карл, не в силах оторваться от убийственного озера, смотрел и смотрел, словно вновь и вновь наблюдая страшную картину.
– Полно, – девушка дотронулась до его плеча, – надо идти, за холмами деревня, где мы берем все необходимое, а за ней Храм Течений. Я сожалею, что так вышло, но ничего ведь не поделаешь.
– Черт! – Карл был просто взбешен. Драконы стоили целого состояния, а эта пигалица рассуждала как истинная королева. – Ну твоему наставнику придется раскошелиться! – прошипел он и тут же одернул себя.
Вот жест, которого он ждал. Королевское пренебрежение к деньгам и жизням. Оставалось только свериться с наиболее подходящими семейными летописями, и девица сможет оплатить стаю драконов плюс небольшой замок.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, чем твой дракон. – Джулия вся дрожала, кутаясь в изрезанную курточку, плащ она протянула Карлу. Тот отказался, и вскоре они уже шли к селению, Трорнт наблюдал за спутницей, она держалась на редкость хорошо для таких ранений, видимо равномерный ритм шагов придавал ей сил, хотя глаза выдавали сильнейшую боль, казалось, что девушка переставляет ноги чисто по инерции.
«Нужно будет в деревне взять подводу». – Он нащупал поясной кошель и мешок с лечебными порошками и мазями, которые привык таскать с собой сызмальства. Слава небу, самое ценное было при нем, главное теперь добраться до Храма, а там видно будет. Разжиться деньгами за девчонку, к тому же остается приказ князя, это на день, не более, а потом домой.
Гостиницу (впрочем, единственную в этой глуши, так что и выбирать не пришлось) Джулия указала сама. При входе он сунул хозяину деньги, нарочно громко потребовав одну комнату на двоих. Девушка была абсолютно спокойна. Он видел ее лицо в зеркале над прилавком.
«Типичное поведение телохранителя – что ж, правильно. Так оно и должно быть, но на принцессу она теперь вовсе не тянет». Карл попросил немного теплой воды и в ожидании ужина сам взялся осматривать раны. Снова ни тени смущения.
«Черт знает что». Сам он от этой процедуры весь взмок, но быстро взял себя в руки, сконцентрировав внимание на оказании помощи. Малышка терпела, иногда слегка постанывая.
– Хочешь поспать, пока я буду доставать вот этот осколок?
– Большой?! – Ее глаза выражали отчаяние. – Нет. Режьте так.
Карл кивнул и слегка прижал сонную артерию, девушка обмякла, он ловко уложил ее на кровать.
«Хорошо бы наложить на нее заклятие дружбы и любви», – подумал, промывая рану. Длинная, резаная, с обожженными краями, она тянулась от плеча до локтя.
«Заклятие, заклятие», – шептал внутренний голос.
– Черт! – Он даже прервался, отошел к окну. Во дворе наблюдалось странное оживление. Люди судачили, показывая на небо, тревожно качали головами.
«Заклятие! – фыркнуло в голове. – Вот еще, не поддамся. Мало, что ли, проклятий на мой род». – Он обработал края, умело останавливая кровь.
«Ну хотя бы маленькое заклятьице, видишь, как все удачно складывается, она спит, рана открыта, крови как на бойне, ну что же ты»?!
Трорнт облизнул губы. Ну разве что совсем маленькое.
«Да-да, на любовь, чтоб высокородная принцесса за тобой на край света пошла, отца, мать забыла, только тобой дышала».
– Нет, я же проклят! Сделай я такое, всю мою семью хранители под корень вырежут.
«Ну на дружбу?»
– Сказал – нет!
