перестройка, чтобы все ведущие писатели страны — те 30–50 человек, на которых и в центре, и в республиках фактически лежит все „бремя руководства“ Союзом писателей, были, по меньшей мере на четыре пятых, освобождены от этого бремени»[677]. Далее Фадеев приводил пример, как ему лично мешала такая нагрузка и как он был вынужден взять на год творческий отпуск. Но во время этого отпуска его шесть раз посылали в поездки за границу. При этом он был обязан приезжать в Москву за неделю до начала поездки, чтобы успеть оформить документы, а после ее завершения задерживаться на несколько дней для составления отчета.
Другие писатели — А. Сурков, К. Симонов и Н. Тихонов — были с ним не согласны. Они считали, что такая позиция Фадеева «…может только помешать развитию общественной активности широкого круга писателей и дать оружие в руки тем писателям, которые не хотят принимать участия ни в какой форме общественной деятельности». По их мнению, «на самом деле чрезмерная перегрузка касается определенной неширокой группы писателей, и возникла она от неумения использовать общественную активность широкой писательской среды»[678].
Тем не менее многие литераторы старались как можно меньше отвлекаться от основной, творческой работы и избегали всякого рода общественных дел, от которых иногда не было никакой пользы. Особенно это касалось всевозможных писательских собраний, в повестку дня которых все чаще стали включаться имеющие политическую окраску обсуждения отдельных литераторов коллегами по перу. По воспоминаниям Л. Горгунга, не любил посещать такие собрания Б. Пастернак «…Он [Пастернак] далек сейчас от писательской организации и как ему трудно стало бывать на общих собраниях писателей, а ему постоянно присылают повестки на эти собрания, и он старается найти какой-то повод чтобы объяснить свой неприход болезнью или срочной работой»[679].
ССП нередко ходатайствовал о награждении писателей государственными наградами, как правило, в связи с их юбилеями. В 1948 году в связи с пятидесятилетием был представлен к ордену Трудового Красного Знамени Л. Соболев. Одновременно было принято решение направить ему приветствие от имени Союза писателей и провести юбилейный вечер. В то же время предложение о награждении С. Малашкина в связи с шестидесятилетием было отвергнуто, так как тот более чем за десять предшествующих лет не создал ни одного значительного произведения[680].
В первые послевоенные годы большинство писателей особенно остро нуждались в материальной поддержке. Так, в 1947 году Литфонд дополнительно заготовил для московских литераторов 20 тонн картофеля и 20 тонн яблок, обеспечивал их семьи продовольственными и промтоварными карточками. Кроме этого, для писателей была оформлена годовая подписка на газеты и журналы, им оказывалась помощь в комплектовании библиотек, в приобретении билетов в театр. Книжный магазин Литфонда установил скидку в размере 25 процентов на литературу, приобретаемую членами фонда и ССП. В том же году Литфонд приобрел для писателей дополнительные лимиты на электроэнергию, изучал их жилищные условия, осуществил установку двадцати финских домиков.
В ведении Литфонда также находились многочисленные подсобные хозяйства и всевозможные мастерские. Однако из-за отсутствия сырья пришлось закрыть обувные мастерские, а по причине вскрытых недостатков и вследствие низкой выработки — фотостудии, деревообрабатывающие, швейные и переплетные мастерские[681].
Как известно, с 1940 года Литфонд находился в ведении Комитета по делам искусств. При этом не был четко определен порядок взаимоотношений аппарата Комитета, его республиканских управлений, с одной стороны, и аппарата Литфонда с его отделениями и писательской организации — с другой. Таким образом, Литфонд, особенно его отделения на местах, часто оставался предоставленным сам себе, а аппарат КПДИ не оказывал им необходимой помощи[682]. Средства расходовались без достаточного контроля и учета хозяйственной целесообразности, деятельность подсобных предприятий, мастерских и комбинатов часто пускалась на самотек.
В конце 1947 года Союз советских писателей возбудил ходатайство перед правительством о возвращении Литфонда в свое ведение. Хотя постановление по этому поводу было принято лишь в ноябре 1949 года, уже с января 1948 года практической деятельностью Литфонда, по существу, руководил Секретариат ССП. Им же были направлены в правительственные органы предложения по улучшению работы Литфонда. Предлагалось выделить ему отдельную строку в государственном плане материального снабжения, предоставить необходимое количество легковых и грузовых автомашин, создать при нем специальную строительно-ремонтную контору[683].
Однажды большая группа писателей получила именные приглашения на собрание в ЦДЛ, подписанные А. Фадеевым. Все были заинтригованы тем, что в приглашениях подчеркивались важность обсуждаемого вопроса и желательность их личного присутствия. Многие решили явиться без приглашения — слишком уж мучило любопытство. Поэтому в назначенный день и час зал ЦДЛ был переполнен. Вошел Фадеев и громко произнес:
«Товарищи, я пригласил вас сюда, как самых злостных неплательщиков Литфонда. До каких пор будет продолжаться это безобразие?»[684]
Общая задолженность писателей Литфонду переросла всякие мыслимые границы. На 1 января 1948 года она составила 2 миллиона 608 тысяч рублей и складывалась из следующих показателей (приведены данные в тысячах рублей):
| Задолженность, по которой не наступил срок погашения | 627 |
| Задолженность с просроченной исковой давностью | 642 |
| Задолженность с просроченными сроками погашения | 1339 |
Просроченные задолженности Литфонд разбил на три группы (в тысячах рублей):
| Сомнительная задолженность за больными и престарелыми писателями | 276 |
| Задолженность за писателями не печатающимися | 475 |
| Задолженность за писателями печатающимися | 588 |
Все печатающиеся должники систематически получали извещения за подписью М. Храпченко и А. Фадеева. Соответствующие списки передавались для удержания долгов в ВУОАП и издательства.
В 1949 году Литфонд отмечал, что «особенно нехорошо обстоит дело с погашением ссуд, выдаваемых под личное обязательство». В качестве объяснения существования задолженностей выдвигались три основные причины: 1) несвоевременное оформление исполнительных нотариальных надписей и передача к взысканию дел в судебные органы; 2) отсутствие контроля со стороны Литфонда за
