миллионном городе, что, судя по всему, соответствовало действительности. Кварталы заселялись в основном по профессиональному и социальному признакам. Знать размещалась в западных районах, а простой люд обживал восточную часть. Наиболее насыщенными были северные кварталы, расположенные в непосредственной близости от императорского дворца и рынков, на юге земля использовалась в основном под сады, огороды, места для развлечений и кладбища. Многочисленные парки, искусственные водоемы, мосты, всевозможные галереи и беседки придавали экзотической средневековой столице редкое очарование изящной гармонии и видимого благополучия.
Примерно в это же время появились первые мусульмане, которые сейчас образуют в Сиани внушительную общину национальности хуэй, насчитывающую несколько десятков тысяч человек. В старой части города, внутри крепостной стены внимание туристов неизменно привлекают мусульманские кварталы. Буквально в пяти минутах ходьбы от Барабанной башни стоит Большая мечеть, основанная еще в середине VIII в. Она полностью оправдывает свое название, поскольку является крупнейшей в Китае. Справедливости ради следует заметить, что нынешнее здание воздвигнуто около 200 лет назад и позднее неоднократно перестраивалось.
К северо-западу от нее находится еще одна мечеть, схожая по планировке, но уступающая первой по размерам. На соединяющих их улицах с утра до вечера многолюдно, идет бойкая торговля ширпотребом, орехами и сладостями. Владельцы бесчисленных ресторанчиков и пекарен приглашают отведать аппетитные блюда и лепешки, приготовленные из пшеничной муки, а запах дымящейся жареной баранины с хрустящей корочкой может свести с ума кого угодно.
После падения династии Тан в начале Х в. Чанъань утрачивает свое значение, статус, а позднее и название. В последующие века это захолустный административный центр округа Сиань. Только в первой половине ХХ в. здесь происходит некоторое оживление, связанное с прокладкой железнодорожной ветки до узловой станции Чжэнчжоу (1930 г.). В декабре 1936 г. в пригороде Сиани генералы Чжан Сюэлян и Ян Хучэн арестовали Чан Кайши, что в конечном итоге привело к образованию единого фронта компартии и гоминьдана в борьбе против японских милитаристов. После образования КНР Сиань становится индустриальным городом и крупным учебным центром, сохранив при этом очарование старины и реальные свидетельства прежнего величия.
Столетиями торговля процветала в этом городе, как и по всей стране. Ее развитие давало мощный импульс становлению и совершенствованию самобытной культуры денежных знаков — всеобщего эквивалента стоимости всех мыслимых и немыслимых товаров.
Первые деньги в Китае относятся к позднему неолиту, примерно к концу III — началу II тыс. до н. э. Это были ракушки, которыми изобиловали приморские территории и земли в бассейнах крупных рек. Позднее из-за их постоянной нехватки во внутренних районах получили распространение имитации из кости домашних животных, камня (прежде всего нефрита и яшмы) и металла. В эпоху Шан (Инь) (XVI–XI вв. до н. э.) «ракушек», выплавленных из меди, становится все больше. Такие металлические знаки доминировали на начальном этапе периода Западная Чжоу (XI в. — 771 г. до н. э.), но позднее появляются и становятся популярными у населения лопатообразные монеты, первые образцы которых исключительно реалистично воспроизводили в миниатюре соответствующее орудие труда.
В эпоху Чуньпю («Весна и осень», 770–477 гг. до н. э.) по мере усиления политической и экономической мощи удельных князей, интенсификации товарного обмена деньги играют все более важную роль в качестве средства обращения и платежа. На стыке Чуньцю и Чжаньго («Борющиеся царства», 475– 221 гг. до н. э.) фактически одновременно функционируют три вида медных монет: лопато- и ножеобразные, а также «ракушки». О последних следует сказать особо. Они совершили очевидную эволюцию и в описываемый период уже существенно отличаются от своих шанских прототипов. У этих монет небольшое круглое отверстие и иероглифическая надпись, до сих пор нерасшифрованная. Коллекционеры называют их «иби» («нос муравья») или «гуйлянь» («лицо черта»). Следует упомянуть, что отверстия появились также на ножеобразных и некоторых лопатообразных монетах. Они, разумеется, напрямую и опосредованно облегчали переноску и транспортировку денег.
В период Борющихся царств в государствах Цинь, Вэй, Чжао, Хань, Чжоу и некоторых других появляются круглые монеты с кольцевидным отверстием посередине. В процессе объединения страны под властью правителей Цинь произошел переход к монетам с квадратным отверстием. Согласно мировоззрению древних китайцев, круг — это «небо», а квадрат — «земля». Поэтому новшество циньских чиновников, синтезировавших в форме денежного знака указанные стихии макрокосма, было адекватно воспринято в обществе.
На протяжении тысячелетий именно круглые монеты с квадратным отверстием воспринимаются как старинные китайские деньги. Существует и сугубо практическое объяснение окончательного вытеснения из обращения монет с круглым отверстием. После отливки их шлифовку осуществляли с помощью плоских напильников, а скользящая поверхность круглых отверстий затрудняла и замедляла данный процесс.
Новая монета «баньлян» («половина ляна») весила 7,8 грамма и постепенно покоряла новые территории в ходе успешных завоевательных походов правителей царства. Лян — традиционная мера веса, которая в данном случае носила сугубо условный характер. При династии Цинь (221–207 гг. до н. э.) в директивном порядке эта монета была закреплена в качестве единственного платежного средства по всей стране.
Кстати, сей исторический факт весьма изящно обыгран в динамичной и остросюжетной ленте «Циньские захоронения», созданной на рубеже 80-х и 90-х гг. ХХ в. с участием звезд мирового кинематографа Гун Ли и Чжан Имоу. В первом случае монета в руках всесильного основателя династии Цинь Шихуана является как бы символом окончания братоубийственных войн и создания централизованного государства, во втором — это оселок глубоких чувств главных героев картины.
Своеобразным долгожителем стала ханьская «учжу» («пять чжу»). Чжу — это еще одна древняя мера веса, равная 1/24 ляна. Монета появилась при императоре Уди, «духовном отце» Шелкового пути. Он запретил хождение по стране «баньляна» ив 118 г. до н. э. своим указом ввел новый денежный знак. «Учжу» использовалась почти семь с половиной столетий и была отменена только в четвертый год правления Гаоцзу, основателя династии Тан (621 г.). На протяжении веков эта монета оставалась символом Ханьской империи. Так, воспевая подвиги и добродетели полководца времен Троецарствия Лю Бэя, танский поэт Лю Юйси к числу его достоинств отнес сохранение традиций «дела предков», использовав образ «учжу».
Из-за недостатка наличных средств у центральной власти и в борьбе с проявлениями регионализма Уди приказал выпустить кожаные и «серебряные» деньги, которые высокопоставленные сановники должны были приобретать за медные монеты и возвращать в виде дани. Банкнота из кожи очень редкого даже в то время белого оленя, обитавшего исключительно в императорском заповеднике, была оценена в 400 тысяч «учжу», а слиток из сплава серебра и олова в зависимости от формы и рисунка тянул на сумму от 300 до 3000 монет. К сожалению, сведения о них сохранились лишь в исторической хронике. По мнению ряда китайских ученых, кожаные деньги стали прообразом бумажных купюр, а «серебряные»— слитков-монет из чистого серебра.
Предпринятые меры дали быстрый эффект. Очень скоро в императорских сундуках скопились колоссальные средства. К этому времени относится появление некогда популярной пословицы, которую условно можно перевести так: от длительного хранения веревки истлели, связки монет рассыпались. Как правило, в одной связке была тысяча монет.
Фейерверк новых денежных знаков пришелся на период правления Ван Мана, совершившего дворцовый переворот и провозгласившего себя императором в 9 г. н. э. За годы своего недолгого пребывания у власти (убит в 23 г.) он осуществил определенные реформы, в том числе ввел монополию на изготовление монет. Как и у многих реформаторов Востока, новации Ван Мана были своеобразным возвратом к старым традициям. В Китае наряду с круглыми вновь появились лопато- и ножеобразные монеты, хотя и несколько видоизмененные. Действуя по проверенной схеме Уди, новый правитель начал изымать «учжу» у населения, существенно повысив номинал выпускаемых монет. В частности, появились знаки, которые обменивались на 10 тысяч прежних монет.
Логично, что целенаправленная политика обесценивания денег при откровенной слабости правящего режима вызвала резкое недовольство и брожение в обществе, приведшие в конечном итоге к народному восстанию. Однако у нынешних коллекционеров такие монеты вызывают священный трепет. В
