— Я не хотел бы начинать правление со смертей, — медленно, словно борясь с каждым словом, начал говорить он, не сводя красноречивого взгляда с сжавшегося в углу в маленький жалкий грязный комочек Падрэга. — И поэтому намерен просить вашего одобрения моему решению. Я считаю, что всем виновным в заговоре против Эзира, Хеймдалла и Отрягии нужно предложить на выбор два наказания. Первое — выпить воды из реки Забвения, и навечно забыть себя, всё и всех, начав жизнь с чистого листа. И второе — пожизненное заключение в подземельях Старкада.
— Но в Старкаде нет подземелий! — растерянно воскликнула Фригг.
— Будут, — пожал покатыми плечами бог.
— П-пожизненное?.. — хрипло выдавил Падрэг. — Но я же бессмертный!..
— Это твои проблемы.
— А что будет с Нифльхаймом? С Мусспельсхаймом? — рассеянно поднял голову с коленей Суртр.
— Если ты выберешь Забвение, то у тебя появится новый шанс стать хорошим богом и хозяином горячего Хела. Как и у Хель.
— Я согласен.
— И я! — прорычал Фенрир.
— Падрэг?
— А можно я сначала посижу, посмотрю, как там оно будет, а потом, если что…
— Как всегда, самый умный? — усмехнулся Рагнарок.
— Если ты посидишь там сначала, то придется досиживать до конца, — развел руками Громовержец. — Ты думаешь, подземелья Старкада — двор проходной?
Хитрец поник головой.
— Я так поняла, что гору портить мы не будем, — подытожила Фрея.
— А вот и оленина готова! — радостно воскликнула Фригг, обратив, наконец, внимание на укоризненно выглядывающих из-за приоткрытой двери цвергов с подносами.
— Это внуки того олененка, которого мы начинали жарить, — ворчливо буркнул шеф-повар, водружая на стол огромные серебряные блюда, заваленные гороподобными грудами дымящегося сногсшибательными ароматами мяса.
— Отчего такие кислые лица? — поднялись брови домиком у богини домашнего очага.
— Эти, в зале, опять дерутся… Пройти невозможно… Если найдете среди филе топор, кусок кольчуги, или бородатого рыжего мужика — не удивляйтесь…
Впервые за несколько дней и боги, и смертные расхохотались от всей души.
Отсмеявшись и навалив себе на тарелку румяных сочных ребрышек, Мьёлнир кивнул вцепившемуся зубами в окорок сыну конунга.
— И, кстати, Олаф. Пока не забыл. Как наследник своего отца, ты должен знать. С набегами и рейдами покончено навсегда.
— Что?..
— Он говорит, что убивать беззащитного ближнего своего — больше не богоугодное дело, — с готовностью интерпретировала божью волю Серафима.
Отряг подавился недожеванным куском и закашлялся.
— Но?.. но как же?.. подвиги?.. воинская слава?..
— Слава воинская будет, когда на вас враг нападет, а отрягам защищаться придется, — строго глянул на непонятливого королевича Громовержец.
— Так вот и жди, когда он нападет!!!
— Не ждите. Кроме подвигов, на свете много чего есть интересного и удивительного! Займитесь, к примеру, рыбалкой! — предложил Иванушка. — Вы с вашей невероятной сельдью все рынки Белого Света без единого удара завоюете! А если не нравится рыбачить — подумайте, сколько в мире еще неоткрытых земель, белых пятен на карте!.. Вот вам и подвиги!
— Нень Чупецкая до сих пор не найдена! — воодушевленно начал загибать истекающие жиром пальцы Адалет. — Морской путь в Вамаяси не проложен! Диснейланд не открыт!
— Вот вам и приключения, и опасности, и открытия — дело исключительно для настоящих героев! — убежденно закончил Иван.
При слове «приключения» Олаф встрепенулся было, но тут же вновь завял, как подснежник в песках Сулеймании.
— Опасности — это хорошо… — жалким голосом проговорил он. — Но…
— Что — «но»? Выкладывай, парень, своему верховному богу, что там еще за «но» у тебя за пазухой завелись!
Олаф замялся, покраснел, потупил в тарелку очи и, наконец, признался.
— Без сражений душам отрягов придется идти в угрюмый Хел, а не в Старкад, как каким-то трусливым… трусливым…
Полумрак Нифльхайма, черная клетка из осколков Гуннингапа и вереницы кротко улыбающихся Мьёлниру фантомов вспыхнули в его мозгу, как комета в ночи, и отряг пристыженно втянул голову в плечи.
— Прости, Мьёлнир… Они… твои крестьяне… не трусы. Я знаю, мне духи рассказали, что там, в Хеле, руины были старого Хольмстадта, где жили купцы, крестьяне и ремесленники… Это потом, когда с севера пришли воинственные племена, город сожгли, а новый построили в другом месте… И с тех времен пошло, что те, кто меч не держат — как бы недочеловеки… Я всё теперь знаю… Но… Воины Отрягии смеясь гибнут в сражениях, потому что знают, что после смерти их души полетят на конях воинственных брунгильд в Старкад. Но если бы этого не было… Или если бы они знали, что после смерти существование их прекратится, и они просто исчезнут, как отражение в реке, как тень ночью, как сон по утру… Я бы так, наверное, не смог.
— Ну, так в чем дело! — радостно воскликнула Серафима. — Всего-то остается, что устроить свой Хел… или Старкад… или как там это у вас будет называться, для каждого класса!
— В смысле?..
Одиннадцать озадаченных взглядов бессмертных и три — смертных устремились на нее почти одновременно.
— Ну, в смысле, у моряков и рыбаков, к примеру, ведь есть своя богиня? Вот после смерти они могли бы уплывать под ее крылышко, и заниматься там тем, что все водоплавающие любят больше всего. Днем носиться по морям. Ночью — куралесить в тавернах. И крестьян тоже нечего больше обижать. Мьёлнир мог бы организовать им свое царствие небесное: днем — пахота: лошади сильные, послушные, земля — чернозем, ни комка, ни камушка… Раз пойдут — поле вспахано. Другой раз пройдут — засеяно. К вечеру — посиделки, гулянки, хороводы, каждое воскресенье — ярмарка, музыка, карусели, танцы…
— Я бы и сам в таком местечке пожить не отказался… — хмыкнул Рагнарок, но быстро уточнил. — Денек, не больше.
— Танцы у них, значит! Ярмарки! — возмущенно вскочил и грохнул кулаком по столу Каррак. — А ремесленники мои что ж, хуже?!
— А целители?..
— А торговцы?..
— Да вы только сядьте спокойно и помозгуйте пару дней — вот всё и придумаете! — умиротворяющее вскинула ладошки Сенька. — Хеймдалл большой — всем места хватит!
— А Хел, что ж, пустой тогда останется? — нахмурился Светоносный.
— Почему пустой? — взял слово маг-хранитель. — Туда пойдут те, кто при жизни своей больше зла причинил людям, чем добра, будь он хоть крестьянин, хоть купец, хоть ярл, хоть сапожник. Коль в душе мрак — во мрак пусть и отправляются.
— Но как тут разобраться?..
— Улар! — озарило и Ивана. — Вы ж богиня справедливости! Будете на входе в Хеймдалл встречать души, и деяния их при жизни оценивать, кого — в Хел, кого — на ярмарку, или в таверну!..
— По-моему, это справедливо, — торжественно проговорила богиня.
Первое пленарное заседание совета богов Эзира, посвященное новому мироустройству, затянулось до
