видел?
Откашлявшись, Володя вежливо спросил: «Я дико извиняюсь, гражданочка, а как Вас зовут?»
Гражданочка, мило улыбнувшись: «Никак! Обычно я сама прихожу, без приглашения, но с санкцией… А крестили меня — Надеждой»
Менжинский, осторожно продолжая разговор: «А еще осмелюсь спросить, где до войны служить изволили, если не секрет?»
Блондинка, еще более мило улыбнувшись: «Ну какой там секрет — в Брестской прокуратуре… Следователем! По особо важным делам…»
Володя, конспиративно понижая голос: «Это по каким же?»
Блондинка, откровенно кокетливо: «По убойным!»
Соломон, в кожаной тужурке и канотье, до странности похожий на комиссара из Народной Армии батьки Нестора Махно: «А-ттставить разговорчики! Подтянись! Шире шаг! Песню-ю…Запе-Вай!»
И ополченцы грянули:»
Скоро до Берлина мы дойдём!
Геринга мы в жопу отъёбём!
Выебав сперва со свистом-
Перебъём мы всех фашистов!
Гитлера- заставим хуй сосать!»
И глядя на их колонну- почему — то хочется верить…Что ведь эти — ЗАСТАВЯТ…
Это же время. Подвал кольцевой казармы 333-его стрелкового полка…
Пламя пожара освещает лежащую на бетонированном полу раскрытую «Записную книжку командира» в зелёном коленкоровом переплёте.
Сквозняк перелистывает страницы…
Заметки…про заготовку сена…ремонт сбруи…Обращает на себя внимание «Список красноармейцев, совершивших кражи».
Потом- штрихи и загогулинки, которые оставляет человек, высиживающий скучные часы на партсобрании…
Затем как-то резко, без перехода:
«1. Станков. пу. Доорганизоваться
2. меропри (зачёркнуто) разбить участок
3. Организовать охранение
4. Наблюдение
Следующая страница: «24. VI.41
1. Прибрать свой участок
2. Умерших- собрать. оч. большие потери. тяжёлая атмосф. от разложения трупов. Валит с ног малосильных и легкораненых.
3. Боеприпасы. малое наличие (?) где взорван склад поискать
4. Исключит. тяжёлое положение с ранеными, из-за отсутствия условий, медперсонала и медикаментов.
5. Запас продовольствия- только конфеты, печенье и сахар. Стало трудно с водой»
Далее в записной книжке идут только белые листы…(из фондов Музея-заповедника Брестская Крепость)
Это же время. Тот же подвал- только другой отсек, отделённый глухой стеной, крайний западный отсек, ближайший к Тереспольским воротам.
Назвать помещение госпиталем- можно только потому, что в нём лежат и сидят, прислонившись спинами к кирпичным стенам- раненые…Много раненых…
Тяжёлый смрад гниющей человеческой плоти, застарелый запах засохшей крови…стоны, бред…
Вот у стены- знакомая нам пара…У Мохнача- перевязаны обе руки, повязка скрывает левый глаз… Клаша пытается напоить его с ложечки- очень плохо получается…Драгоценная вода проливается из уголка рта.
Два пограничника заносят и бережно укладывают на свободный от тел «пятачок» пола — лейтенанта Кижеватова…Их сопровождает Лерман, сокрушённо покачивающий головой.
Кижеватов приходит в себя, открывает воспалённые глаза, видит над собой склонившееся заботливое лицо оперуполномоченного…Что-то пытается сказать…
Лерман наклоняется поближе.
Кижеватов, с трудом размыкая запёкшиеся губы: «Ты… правда хотел… в Погранвойска…. перевестись?»
