О ловкости и ее развитии

Наконец, третью, самую всеобъемлющую, подгруппу, в которой ведущий уровень D подслаивается всеми низовыми – С1, С2 и В, мы начнем такими двумя абсолютно и исключительно человеческими действиями, как речь и письмо. Точный физиологический анализ, в который здесь не место вдаваться, показывает, что каждому уровню построения, какие только имеются в центральной нервной системе, от самого низа до самого верха, отвечает в этих сложнейших и глубоких по своему смыслу актах слоя подходящая и необходимая нагрузка[44].

Для этой подгруппы, самой сложной по составу и строению действий, очень трудно подобрать какой- либо пример из области бытовых действий. Вполне естественно, что эти сложнейшие изо всех навыков нуждаются в исключительной налаженности, сыгранности, в совместной работе всех уровней построения сверху донизу, а поэтому требуют и основательной выучки. Понятно, что их приходится искать в первую очередь у профессионалов – все равно, труда ли или физкультуры и спорта.

Если кому-нибудь случалось видеть работу по прокатке мелких сортов железа на железоделательных заводах, то он вряд ли скоро забудет это зрелище.

Полуобнаженный рабочий, одетый только в брюки и фартук, стоит наготове перед громадным, высящимся как стена, станом, в котором со скрежетом быстро крутятся толстые мокрые валы. Вот из щели между двумя из них вырвалась и помчалась прямо к нему золотистая огненная змея в большой палец толщиною. Но прежде, чем она успела пролететь два-три шага, рабочий уже схватил ее за шею большими клещами, висящими на цепи около него. С поражающей ловкостью он делает полуоборот на пятках, как танцор, исполняющий пируэт, и вправляет голову огненной змеи в новую щель – между валами, крутящимися в противоположную сторону. Ход валов не замедляется ни на мгновение. Задержись рабочий хоть на секунду, завозись лишний миг с засовыванием огненного каната в узкую скрипучую щель – и неумолимые валы первой пары выплюнут петлю, которая захватит, извиваясь, весь пол в цеху. Не поймай он змею за шею в самый момент ее неожиданного выскакивания – это грозит тем, что она пройдет сквозь него, как шило сквозь кусок масла. Схвати он ее, наконец, не за требуемое место, в полуметре от кончика, а немного дальше или ближе от него – ему не удастся вправить в щель ее мягкое, дышащее огнем тело. Ничего этого никогда не случается. Доля секунды – и рабочий уже перешагнул через раскаленную петлю, а она скользит по полу, шипя как настоящая змея и брызжа кругом себя искрами, не удлиняясь и не укорачиваясь более, вылетая из одного стана и с точно такою же скоростью втягиваясь обратно во второй. А он уже снова в позе охотника, легкий, ловкий, гибкий, как взведенная пружина, спокойный, как будто не он играет каждый миг со смертью…

Среди видов профессионального труда можно насчитать немало действий, относящихся к этой сложнейшей подгруппе, и все они требуют огромной, находчивой ловкости, и почти все сопряжены с опасностью и риском для жизни. Много таких действий в профессии пожарного, ими полна жизнь матроса на парусном судне, рыбака, уходящего в море на утлой лодке, водолаза, нагишом ныряющего в глубину за жемчужными раковинами. Весь блеск потребной здесь ловкости обнаружил юноша герой баллады «Кубок»[45], и она-то изменила ему во втором его прыжке. В этой подгруппе каждая трудовая операция включает в себя и спортивно-акробатические элементы и элементы опасного боя. Точно так же в каждом спортивном или боевом эпизоде этого рода много настоящей трудовой, профессиональной выучки и опыта. Это сплетение всех уровней – в то же время и неразрывное сплетение всех труднейших видов человеческой деятельности.

В области физкультурно-спортивной, непосредственно сливаясь здесь с областью действий боя в первую очередь следует назвать штыковой бой, фехтование и бокс, взятые в целом. Мы – полуусловно – отнесли оборонительные составные действия этих форм боя к нижнему, а ударные действия – к верхнему подуровню С, но, конечно, в живой действительности они все время переливаются друг в друга, так что разделить их нелегко. Поэтому приходится снова поставить их здесь, даже на первом месте.

Дальше нельзя не вспомнить целого ряда действий горного спорта. Сколько он скрывает опасностей и какие требования предъявляет к ловкости и двигательной изобретательности, изве-

стно каждому альпинисту. Сходные положения, ведущие и к сходным по своему строению действиям, встречаются у охотника на опасного зверя, у полярника, борющегося с торосами и застругами, у парашютиста, если закапризничает парашют или в случаях осложнений при приземлении. Однако в области спорта есть действия, которые, несомненно, приближаются по структуре к действиям этой наивысшей подгруппы и тем не менее не таят в себе никакой опасности. Зато спортивные игры этого рода больше всех развивают разностороннюю ловкость, и телесную, и предметную. К их числу относятся теннис, городки, отчасти лапта. Недаром эти игры интересовали ряд крупных мыслителей, начиная хоть с прославленного физиолога И. П. Павлова.

Формирование движений у подростка

В третьем разделе очерка IV в обзоре развития движений ребенка мы остановились на двухлетнем возрасте. Дело в том, что к этому времени, как там и было сказано, дозревание всех двигательных отделов мозга и их проводящих нервных путей заканчивается, и дальше начинается уже длительная работа прилаживания друг к другу всех уровней построения и развертывания заложенных в них возможностей. Охарактеризовать это прилаживание и срабатывание уровней между собою можно было, конечно, не раньше, чем будут очерчены сами уровни, поэтому характеристику этого, так сказать, «второго детства» пришлось отложить.

Теперь мы можем в кратких чертах восполнить упущенное, отметив некоторые, наиболее существенные, черты развития двигательных средств ребенка между двумя и четырнадцатью – пятнадцатью годами – возрастом окончательного созревания.

Развитие двигательной области, так называемой моторики, у ребенка идет отнюдь не по плавной, восходящей линии. В нем, как и во многих других областях развития, наблюдаются нередко то остановки, то, наоборот, быстрые скачки вверх, то даже иногда как будто отступления назад. Особенно ярко это проступает в возрасте, непосредственно предшествующем половому созреванию. В это время подростки делаются неуклюжими, мешковатыми, неповоротливыми, за все задевают, все роняют, бьют посуду и протирают обувь. Мы скоро увидим, что это, в сущности, только кажущиеся отступления.

И в конце второго, и на протяжении всего третьего года жизни ребенка все еще длится окончательное дозревание высших двигательных систем. Именно в этом периоде у ребенка начинает заметно расти и количество и степень успешности действий из уровняD. Рассматриваемый возраст – это время, когда ребенок окончательно перестает быть высшей обезьяной и впервые осваивает такие действия, которые совершенно недоступны обезьяне.

Из области предметных действий ребенок научается кое-чему из самообслуживания (раздевание, умывание, еда ложкой), успешно играет с игрушками, сооружает кирпичики и песочные пироги, начинает что-то изображать карандашом. В этом же возрасте и именно на перечисленных действиях начинает обнаруживаться и неравноценность между обеими ручками ребенка, т. е. будет ли он правшой или левшой. Тогда же оформляется и связная речь из целых правильно построенных небольших фраз, а не только разрозненных слов, как было до этого возраста.

Следующий за этим период, от трех до семи лет, – период преимущественно