Душехранитель

Он снова икнул, а потом вдруг прыгнул на Ренату, навалился, горячо дыша в лицо водкой, чесноком, какой-то гадостью, невразумительно бормоча, пытаясь раздвинуть ее сжатые колени… И ощутил на виске холод стали:

— А еще я завтра пожалуюсь Саше! — насмешливо и с чувством превосходства (еще бы не почувствовать превосходство, когда у тебя в руке «ТТ»!) сообщила Рената. — И он превратит тебя в отбивную.

То ли при упоминании имени телохранителя, то ли убежденный серьезностью пистолета, а может, в результате обоих аргументов, которые привела девушка, Гарик будто бы даже слегка протрезвел. Пробухтев под нос что-то извиняющееся, он убрал от нее руки, переполз на свою кровать и там, не раздеваясь, рухнул спать.

— Скотина! — Рената посмотрела на пистолет и только сейчас заметила, что забыла снять его с предохранителя.

Но своей выходкой беглый зэк начисто отпугнул от нее сон.

* * *

Лежа рядом с пьяным мужем, который храпел так, что в серванте звенел дешевый хрусталь, Ксения прислушивалась к звукам в соседней комнате. Мужики нынче перебрали и поспорили, что девица «даст» Гарику, поэтому родственник-«седьмая-вода-на-киселе» ушел к этой рыжей вертихвостке в боевом настроении. Ксения делала вид, что пьяное хвастовство Игорей нисколько ее не интересует, и мыла посуду, но в глубине души ей хотелось, чтобы заносчивую гостью поставили на место хорошо известным с глубокой древности способом.

И вот оно началось! Ксения даже привстала на локте, чтобы слышать получше. Из комнаты донесся грохот, заскрипели пружины сетки, задрожала, стуча о стену и шкаф, железная спинка кровати. Гарик что- то покрикивал, девица молчала. Связал он ее, что ли? А рот кляпом заткнул? От этой фантазии селянке даже стало как-то не по себе. Женщина включила торшер и покосилась на безнадежно задрыхшего мужа. «Тоже еще… мужик, называется! — промелькнула раздраженная мысль. — Тюфяк лопоухий, прости господи!» Смотреть на него было противно, и она выключила свет. От него сейчас никакого толку…

Однажды Игорь по большому блату раздобыл видеокассету с буржуйским фильмом. Про всякие неприличности. Чего только там ни вытворял римский император и его подданные! Сам-то император (как же его? дай бог памяти) — тьфу, ледащий, зараза! Но дело свое знал будь здоров. Поглядывая одним глазом на экран, Ксения в тот день ругалась на чем свет и костерила развратника-мужа, однако потом частенько злилась, когда он, толком даже не раззадорив, отваливался, зевал, бормотал что-то о «рано вставать» и начинал храпеть. Вот поучился бы у того императора, олух царя небесного! Не в коня корм, получается: кассеты смотрит, а чтобы повторить — тяму не хватает…Все-то врут в этих фильмах, не бывает таких мужиков! Это они по первости — орлы, а поживи-ка с таким годик-два… То-то и оно!

Ксения поглядывала на светящиеся зелененьким цифры электронных часов. Табло — это глаза пластмассовой совы, но сейчас саму сову не видно.

Сколько ж он ее уже?.. Обозлившись на мужа, на неуемного Гарика и на весь белый свет, хозяйка прошипела в адрес Ренаты: «Шалава!» — укрылась одеялом чуть ли не с головой и отвернулась от стены.

* * *

Рената, не в силах заснуть, отлежала все бока. Сколько прошло времени? Почему не возвращается Саша? Но не мог же он сунуть ей в руки пистолет и, как в анекдоте — «крутись, как хочешь» — сбежать на все четыре стороны! Он ведь пообещал вернуться… Звучит неубедительно, однако хочется верить, что он ее не обманул.

В памяти всплыла любимая присказка отца: «Обещать — не значит жениться». Папа, но ведь ты попросил его позаботиться обо мне! А он уважал тебя, это чувствуется в каждом Сашином слове!

Сильно беспокоил еще и ненормальный зэк. Наверное, Гарику снилась погоня, потому что он беспрестанно выкрикивал что-то нецензурное, вертелся и гремел спинкой кровати о шкаф. Кошмар!

Рената встала и толкнула его в бок. Гарик притих, но ненадолго: едва девушка легла, оргия с одним участником возобновилась. Интересно, седина появляется сразу? Ренате казалось, что после всего пережитого у нее поседеет половина головы. А может, и вся разом…

Неизвестно, сколько было времени, когда в дверь тихо постучались. Рената схватила пистолет, но руки затряслись, и оружие грохнуло об пол. Она второпях подхватила его, бросилась к двери, щелкнула предохранителем и с трудом оттянула вправо застревающий засов, готовая стрелять, если это будет чужак.

Тут же, вынырнувшая откуда-то сбоку, неведомая рука перехватила ее кисть, да так, что пальцы разжались, не успев надавить на курок. Пистолет у нее выдернули. В комнату стремительно скользнула тень. Знакомо пахнущая табаком и пряностями ладонь закрыла ей рот, подавляя Ренатин вскрик.

— Вы почему не спрашиваете, кто это? — Саша прижимал ее к себе; чувствовалось, что он сердит. — Щелкаете перед дверью, хотя бы с проема отошли… Вас жизнь не учит? М?

Рената отодрала его руку от своего лица:

— Я что — спецназовец?!

— По-вашему, только спецназовцы хотят жить, Рената Александровна? Вы бы хоть кино какое вспомнили, смотрите же телевизор, наверное?

— Вы что — проверку мне устроили, что ли?

Он снова задвинул засов и, на ходу снимая пиджак, прошел в комнату. Рената следовала за ним, все еще дрожа от пережитого страха.

— А как вы прошли мимо собаки?! — спросила она. — Я не слышала лая…

— Я сказал ей: «Мы с тобой одной крови»… — телохранитель заглянул в шкаф. — Интересно, есть здесь какой-нибудь матрас?

— Может быть, включите свет?

— Не надо. Свет — не надо… И матраса, как видно, нет…

— Что там может быть видно?!

Рената смутно угадывала только его силуэт и не представляла, что Саша мог разглядеть в полной темноте в недрах шкафа. Телохранитель обернулся. Девушке померещилось в его глазах слабое мерцание. Что-то шевельнулось в душе. Что-то, сродни «дежа-вю». Тоскливое чувство, что когда-то подобное с нею уже было, разлилось по телу. Воспоминание, которое невозможно восстановить, но которое беспокоит неведомым…

Рената села на краешек постели:

— Чем увенчалась ваша поездка?

Он расстегнул рубашку:

— Все в порядке.

— То есть? Можно подробнее?

— Мне удалось достать Гарику билет до Тюмени. Причем на завтра.

— Из наших денег?!

— Он занимал у брата на самолет и на бензин. Как у вас тут?

Рената решила, что с Гариком разберется сама. Еще не хватало жаловаться Саше на это ничтожество!

— Все в порядке. Я волновалась за вас.

— Понятно, — с безразличием откликнулся телохранитель и стал вытаскивать одеяло из-под свесившегося с кровати Гарика.

— Что вы делаете?

— Вторую ночь спать в машине я не стану. Уж лучше на полу, хоть в рост вытянуться можно…

— Может быть, лучше этого — на пол? — Рената брезгливо посмотрела в сторону вновь забрыкавшегося Гарика.

— Нет, не лучше, — отрезал Саша.

— Подумаешь, какие мы щепетильные! — проворчала она, вспоминая «подвиг» несостоявшегося насильника.