Вынюхивавший что-то в углу каюты, волк фыркнул и обернулся на нее. Ал скинул подбитый мехом плащ (больше он ему, скорее всего, не понадобится) и потянулся. Но жене он так ничего и не ответил. Нат изучил каюту, а потом лег у порога, положив на лапы задумчивою морду. Вот уж кому хорошо повсюду, так это псу Нату. Лишь бы хозяева были рядом. А дальше — хоть лети весь мир к морозам и вьюгам.
— Все решено, все сделано! — засмеялся Ал. — Мы с тобою молоды, мы никогда не состаримся! В наших жилах — лава, а не вода. Разве не повод мчать вперед, Танрэй?! Пусть прошлое не разъедает наши сердца! Война и зима — в прошлом. Очнись, пойми, прими!
Танрэй подняла голову и посмотрела на него. В каюте сделалось еще жарче. Глаза Ала сияли. Они, кажется, поменялись ролями: прежде заводилой была она.
— Идем! — воскликнул он. — Идем на палубу! Сейчас вернется Тессетен — и мы отплываем.
Наверху собрался «костяк» группы эмигрантов. Тримагестр Солондан, пожилой ученый муж, выдающийся генетик, селекционер. Созидатель Кронрэй. Сам кулаптр Паском. Одновременно с Алом и Танрэй на палубу поднялся и конструктор Зейтори. Все учел кулаптр. Это уже не любительская разведывательная команда, как шутил Тессетен. Все было гораздо серьезнее.
Поджарый, почти совсем белый Нат уселся рядом с хозяином и поглядел на купающийся в алом тумане город ори.
Танрэй положила руку на грудь. Больно, как больно!
Волк встряхнул острым ухом и посмотрел своими темно-серыми, почти человечьими глазами на девушку. Она погрузила пальцы в его роскошный воротник. Шерсть у Ната была столь густой, что он мог спать в сугробе в самый лютый мороз.
Наконец вдалеке, меж портовых построек, показалась темная стремительная фигура Тессетена. Танрэй подобралась: это были последние минуты их пребывания на родине…
Закутанный в широкий черный плащ-накидку, капюшон которого был оторочен мехом черного песца, друг Ала взбежал по трапу.
— Все улажено, — коротко бросил он в адрес Паскома, не глядя на него. — Можно отплывать, эксцессов быть не должно… Нам обещали свободный выход из бухты.
Танрэй долго смотрела, как тают вдалеке, равняясь с горизонтом, берега Оритана…
Корабль шел намеченным курсом, надежно защищенный силовой установкой от подводных айсбергов. На второй день путешествия стало теплее, плавающих льдин встречалось все меньше.
Основная часть пассажиров мучилась от морской болезни. В числе этих страдальцев была и Танрэй.
В то же время в каютах кормовой зоны судна царило веселье. Курсанты под предводительством Дрэяна от вынужденного безделья развлекали себя как могли. На новом месте им предстоит следить за порядком в проектируемом поселке ори, ну а пока они были предоставлены самим себе. Дрэян, хоть и являлся их командиром, был не прочь позабавиться.
Курсанты громко хохотали над слабыми желудком товарищами. Их игра состояла в том, чтобы напиться как можно сильнее и при этом, невзирая на качку, удержать выпитое в себе. Пока это удавалось лишь Дрэяну. Он, казалось, даже не пьянел.
— Девицы вы, а не солдаты! — кричал он, забывая о благовоспитанности и сдержанности, коими так кичились темпераментные ори, и навешивал тумаков проштрафившимся юнцам.
— Эх, не надо о девицах, Дрэян! — попросил Саткрон, известный прилипала и подхалим. — Их так здесь не хватает! Хотя я бы сейчас и на старуху кинулся…
— Курса-а-а-ант! — одернул его Дрэян, чудом сдержав смех. — Ведите себя прилично!
— Слушаюсь, командир!
Остальные, даже самые обессилевшие, невольно вытянулись, но, убедившись, что командир шутит, снова расслабились и захохотали.
— Вот погодите, приедет мой братишка Фирэ, тогда вы увидите, каким должен быть настоящий ори! — пообещал Дрэян.
Несмотря на обилие спиртного, мутившего рассудок, молодой человек непрестанно думал о своем четырнадцатилетнем брате Фирэ. Родители не позволили Дрэяну взять мальчика с собой, ибо тот был еще очень юн, а старший брат и курсанты вряд ли оказали бы слишком благотворное влияние на его личность. Фирэ был упрям и скрытен. Казалось, его характер вполне сформировался, но кто знает… Мальчик очень огорчился родительскому запрету: он узнал, что группа оританян едет в горы, а при его увлечении спелеологией это был великий соблазн.
— Думаете, здесь он будет в большей безопасности, чем на Рэйсатру? — вступил в спор с отцом Дрэян. — Еще пара лет — и война полностью перекинется на Оритан.
— И вот тебе бы самое место было здесь, со своим народом! — отец гордо отвернулся. В душе он считал, что старший сын предает свою страну, уезжая с эмигрантами, и хотел, чтобы хоть Фирэ постоял за честь их семьи.
— Ну уж нет! Мой «куарт» никогда не был безумен! Я не хочу принимать участие во всей этой затее с войной!
— Дезертиры! Вы, все, кто сейчас уезжает отсюда — дезертиры! Вы позорите ори! Но Фирэ я тебе не отдам. Вот будет ему шестнадцать — и пусть решает, как быть. А покуда и не думайте!
Рассорившись таким образом с отцом, Дрэян отыскал брата в горной части Эйсетти, среди ледников, и сообщил ему родительское решение. Фирэ пригорюнился.
— Давай сбежишь? — предложил старший брат.
Мальчик покачал головой:
— Решение отца — закон. Я не стану нарушать его. Когда я выучусь, то приеду к вам.
— Когда то будет!
— Будет, — твердо, совсем не по-детски, ответил Фирэ.
Дрэян плохо помнил его ребенком. Ему казалось, что даже в младенчестве Фирэ держался как взрослый. Все поступки братишки, все его действия говорили о том, что «куарт» подростка — очень древнему «куарт»! — осталось всего ничего до Восхождения. И, скорее всего, это его последнее воплощение. Куда до него Дрэяну. А с какой легкостью Фирэ год назад отыскал свою Попутчицу, Саэти! Казалось, мальчишка не делает ни одного лишнего движения, и всюду его ведет сердце. Однажды — Фирэ было восемь или девять лет — Дрэян и его друзья увидели жуткую картину.
Для них горы были местом для развлечения. Братишка же изучал их, это была его будущая — и любимая — работа. И вот пока старшие ребята болтали, расположившись на полянке, Фирэ подошел к пропасти. С одного берега разлома на другой ураганом повалило дерево. Ствол был довольно тонким — быть может, в обхвате таков же, как талия Фирэ. По крайней мере, Дрэян своими глазами видел, как покачивается дерево даже при несильном ветре.
— Смотри! — вдруг шепнул ему приятель, не сводя округлившихся от ужаса глаз с чего-то за спиной у Дрэяна.
Ребята стали оглядываться, и все замирали. Дрэяна прошиб ледяной пот.
Завязав глаза шарфом и взяв в руки палку, Фирэ неторопливо и уверенно шел по раскачивавшемуся стволу. Он ни на мгновение не приостановился. Когда его ступня коснулась земли противоположного берега, Дрэян и его приятели одновременно выпустили из легких воздух.
— Что ты делаешь? — долго орал потом Дрэян с одного берега на другой, боясь даже смотреть в сторону дерева. — Вот вернешься ты, я тебя проучу!
А Фирэ тем временем со спокойной деловитостью затачивал свою палку в виде кола.
— Зачем ты это сделал? А?!
Мальчик поднялся с камня и по извилистой дорожке направился ко входу в ближайшую пещеру.
— Фирэ!!! — Дрэян даже подпрыгнул от ярости, а потом швырнул в брата обломком кварца. — Фирэ!!! Отвечай, когда я тебя спрашиваю!
Фирэ повернулся, развел руками и тихо сказал:
— Я проверить хотел…
— Кого проверить?! Кого?! Нас?! Мы чуть не обгадились, пока ты это делал, безумный мальчишка!
