к себе, бормоча под нос что-то нелицеприятное в адрес Гарика.
В конце коридора показался знакомый силуэт. Это Слава, шофер хозяйской «Волги». Тут как тут…
Гарику стоило немалого труда убедить Славу подождать в машине. Пройдя мимо них, Николай «зыркнул» на нового персонажа своими чернущими глазами и нырнул в комнату. Когда открывалась дверь, Гарик успел заметить, что там все тихо. Угомонилась, значит, принцесса на горошине-то…
Наконец шофер согласился, дал «экзорцисту» десять минут и направился к лестнице.
— Ну че тут у вас? — осторожно постучался Гарик. — Санька, на пару слов можно?
Поначалу Саша его почти не слушал. Взгляд его скользил по грязно-серому линолеуму, между бровей отчетливо проступала морщина — Гарик не помнил, чтобы она была еще месяц назад, хотя, в общем, по тем временам и не присматривался. Но когда Игорь упомянул о незнакомом странном языке, которым пользовался «одержимый», внимание приятеля сконцентрировалось на нем, и все же переспрашивать Саша не стал.
— …И он сказал, что я должен привезти на ту дачу тебя. Бред, понятное дело…
— А ты сам как на эту дачу попал? — уточнил телохранитель.
— Дыкть это… Ну… типа, беса изгонял…
Приятель не мог, да и не пытался скрыть изумления:
— Кого ты изгонял?!
— Ну, этого… беса! Я же экзорцистом теперь подрабатываю…
Саша расхохотался. Расхохотался, будто напрочь забыл о неприятностях с этой бабенкой и обо всех невзгодах, которые произошли с ними. Гарик никогда в жизни не видел, чтобы он так смеялся — громко, до судорог.
— Да ты рехнулся, Гарик! — Игорь ощутил то же, что и в тот день с «одержимым»: все помрачнело, что-то извне коснулось его мыслей и воспоминаний.
Он очнулся под новый всплеск Сашиного хохота:
— Ты и правда рехнулся, «товарищ экзорцист»!
— Сам же сказал… эт самое… что у нас выгоднее всего быть экзорцистом…
— О, зимы и вьюги! — телохранитель утер слезу под глазом. — Я же не буквально! Поехали… Я сейчас…
Николай мрачно глотал противный кофе. Сашин смех в коридоре сильно раздражал его. Нашел время ржать…
Рената спала. Ее лоб покрывала испарина, глаза ввалились, как у мертвой. А этот хохочет себе. Любовничек… Благо, она этого не слышит…
— Николай, — двери открылись, и из-за шкафа, отгораживавшего вход от основной части комнаты, показался Саша. — Мы с Гариком уедем на пару часов.
— Шур, у тебя шо, педикулез мозга?! Куда вы уедете?! А если она тут помирать начнет — мне шо, по всему городу вас разыскивать?
— Эт самое… на вахте есть телефон… — вмешался Гарик. — Скорая — «03»… Пошли, Сань! Нас ждут!
Гроссман скрипнул зубами и ничего не ответил. А потом эта дура будет пищать от восторга, вспоминая, как «хранитель ея тела» геройствовал, отпаивал ее водкой… чтобы, когда она заснет, бросить обузу и смотаться с «корефаном» в неизвестном направлении…
Хозяин — толстый солидный дядюшка с дряблым подрагивающим мешочком на месте второго подбородка — встретил Сашу и Гарика на веранде.
— Вы делаете успехи, товарищ экзорцист: вчера на кухне лампочка горела целых десять минут, прежде чем лопнула… — и Хозяин вопросительно посмотрел на Сашу, который поднимался по ступенькам.
— Это Александр.
На веранде возникла супруга Хозяина — женщина весьма солидная и похожая на их с Саней школьную директрису, а заодно и на Крупскую. Которая Надежда Константиновна…
Вытирая платком лиловый распухший нос, «Крупская» всхлипнула и прогудела:
— Целый день сегодня шкаф роняет… Развлечение себе нашел. Поднимет — уронит, поднимет… От нас уж соседи шарахаются. И откуда, спрашивается, узнали?
— Не от меня! — быстро ввернул Гарик.
Но «Крупская» не слушала его. Хозяева уже давно смирились с творящейся в доме чертовщиной.
— Что за наказание?! О, господи Всемогущий, прости и помилуй! — она с чувством осенила себя крестом.
Гарик незаметно подмигнул Саше и, когда Хозяин с Супругой, взяв по свече, пошли в дом, улучил момент, чтобы шепнуть:
— Во где сидят самые верующие! Им нынче по долгу службы — со свечкой, как со стаканом…
Оказавшись на кухне, Саша быстро оценил обстановку. Его взгляд остановился на чайнике, укрытом старинной пышной куклой с фарфоровым личиком. Под широкой ватной юбкой у таких кукол не бывает ножек…
В полутьме, когда поднимались на второй этаж, Саша стал не похож на себя. Или Гарику это привиделось?
Хотя приятель был здесь впервые, он безошибочно угадал нужную дверь. Впрочем, ошибиться было трудно из-за миазмов, которые сочились через щели.
— Ал-Нат, зима тебя покарай, братишка! — ликующе проорали из комнаты, и вместе с воплем оттуда вырвалась страшная вонь, как из прохудившейся канализационной трубы. —
Тем не менее, Саша вошел и не поморщился. Игорю показалось, будто вокруг приятеля образовалось нечто вроде поля, источающего запах мяты, имбиря, хвойного дымка и еще чего-то терпкого и южного.
Худой, как скелет, подросток по-прежнему был привязан к спинкам кровати. Но теперь он не спал.
— Да не умрет лето в нашем сердце, Сетен, — произнес Саша, приближаясь к больному.
— Да будет наша сущность едина, — отозвался парень голосом того монстра.
— Санька! — испуганно шепнул Игорь, не отваживаясь сделать и шагу. — Ты бы не подходил туда…
— Слушай, чародей, а изгони-ка ты к ветрам да стуже этого горе-чертогона, чтоб не мозолил он мне глаза! Надоел он мне — сил моих больше нет. Изгони, иначе будут трупы…
Саша обернулся на Гарика:
— Игорь, выйди!
Гарик почувствовал себя как разбуженный посреди интригующего, но странного сна. Он тупо взглянул на них. Подросток посмеивался. Саша был серьезен, но не испуган и, тем более, не озадачен. Они оба ждали ухода Игоря.
— Я что, уже не нужен тебе? — спросил тот.
Саша и его тезка переглянулись. Их лица отразили немыслимую гамму эмоций, а потом они расхохотались. Похожим образом полчаса назад Саша хохотал в общежитии, услышав об «экзорцистской» деятельности приятеля.
— Не нужен, Гарик, не нужен! — приятель махнул рукой. — Иди, жди внизу!
Тот шмыгнул за дверь — только его и видели. Его колотило…
…Хозяин и «Крупская» пили чай на кухне. При появлении «экзорциста» они вскочили:
— Что там?!
Гарик очнулся и жестом попросил их успокоиться. Им всем оставалось только
Тем временем Саша подошел к кровати, встал одним коленом на матрас и наклонился над больным.
