портал.Я задался вопросом, где все это теперь, ― части разбитой установки, кораблей, и тысячи членов экипажа, ни здесь, ни там.Удивительно, что мы не попали в их число.Я повернулся и посмотрел на Славу Дальней Зари. Она была тяжело ранена, но ее лицо светилось радостью ― радостью жизни.Наши глаза встретились, и она скрыла эмоции.― Где мы находимся? ― спросила она. ― Как далеко мы переместились?Я не мог ответить. Ни одна из метрик пространства, не была доступна для наших датчиков.Но мы переместились действительно на очень большое расстояние. Я чувствовал это, каждой клеткой моего тела, каждым нервом.
Глава 39.
Потеряв ход, мощность, и еле поддерживая системы жизнеобеспечения, наш 'Фалкон' дрейфовал в неизвестном пространстве. Хуже того, целостность нашей брони была нарушена, а защитные системы повреждены волной противоречивых инструкций от Мендиканта Биас.― Где мы? ― спросил молодой Советник, заглядывая через малый порт на борту нашего судна. ― Я ничего не вижу.Слава Дальней Зари раненая лежала в задней части корабля. Все суставы ее брони треснули. Одна нога и одна рука были вывернуты назад за пределы критических точек. Но она старалась не привлекать к себе внимание.Она не хотела, чтобы кто-то видел ее боль.― Вокруг нас только облака космического мусора, ― сказал я.Мы постепенно теряли внутреннюю атмосферу корабля через внешние повреждения, мы все были ранены, а Слава находилась в критическом состоянии. На борту, вероятно, не было никакой пищи, чтобы поддерживать нас. Хотя броня и могла, проводит рециклирование отходов жизнедеятельности наших организмов, но, не имея дополнительного сырья и энергии, она не сможет долго нас поддерживать.― Мендикант Биас, ― сказал я.Точно не могу сказать, кто явился инициатором этой темы разговора. Возможно, это был Бонстелар, возможно Дидакт. Но что-то произошло во мне, сняв все внутренние барьеры. Теперь я был полностью посвящен в мудрость отпечатка Дидакта, но ее полезность в этот момент казалось сомнительной. Тем не менее, я, и он, ― мы хотели получить ответы на некоторые вопросы.― Дидакт руководил созданием Претендента, и присутствовал на ключ программирование его интеллекта. Но он не был в контакте с Мендикант Биас тысячу лет. Что произошло с тех пор?― Мендикант Биас был привлечен Мастер-Билдером для проведения первого испытания установки Гало, ― сказал Советник.― На Чарум Хакор? ― спросил я.― Да. Вскоре после этого, строго по плану Гало вошел в пространство скольжения, и исчез. Мендикант Биас находился на установке. Это было сорок три года назад.― Сорок три года на Гало… в присутствии пленника? Могли ли они общаться? Может в этом есть смысл?― Возможно его протокол, был нарушен противоречивыми инструкциями Мастер- Билдера.― Вряд ли, ― сказал я. ― Мендикант Биас по протоколу, вполне способен работать с противоречивыми командами. Я никогда не знал более способных анцилл, более мощных, тонко устроенных… и более лояльных.― Что вы знаете о пленнике с Чарум Хакор? ― спросил Советник. ― Этот вопрос должен был быть частью ваших показаний против Мастер-Билдера. Но я полагаю, в настоящее время это неуместный вопрос. Тем не менее, мне очень интересно.Я заметил, что Советник, обращаясь ко мне, словно я Дидакт.― Я подозреваю, что пленник был перемещен на первую установку.― Как это произошло?― Все еще неизвестно. Претендент, скорее всего, собирал на планете артефакты и необычные образцы для экспертизы.― Был ли Мендикант Биас в состоянии общаться с пленным? Говорят, что вы говорили с ним, при помощи человеческих устройств.Я видел это, как будто все случилось вчера.― Это был не диалог, ― сказал я.'Я смотрел на устройство отключения блокировки времени во второй камере, инструмент Прекурсоров, маленький и простой, с гладкой овальной поверхностью, и вырезами с трех сторон'― Люди нашли способ активировать один из артефактов Прекурсоров, ― сказал я.― Что это было?― Устройство, которое могло временно открывать доступ в камеру пленника для общения с ним.'Его сложные глаза на большой, уродливой голове, внимательно наблюдали за мной, и вдруг блеснули неуемным интересом. Он словно сбросил с себя пятидесяти тысячелетнюю дремоту…Он говорил на одном из диалектов архаичного Двуугольника Предтеч, который я с трудом понимал. Я хорошо запомнил, что он сказал, но потребовалось время для осознания. Я вложил его речь в контекст, и все стало ясно. Он говорил со мной о Величайшем предательстве Предтечей, Величайшем, из наших многочисленных грехов. Я рассказал это Лайбрериан, и ее исследования и планы резко изменились. Так же, как и моя концепция защиты от Потопа'.― А теперь вернулся Претендент и постарался взять под свой контроль как можно больше объектов, и не только, чтобы напасть на Столицу. Он стремился к уничтожению нас, всех. Почему? Ужас застыл на его лице. ― Пленник часть Потопа?.. И Потоп контролирует Мендиканта?..― Пока неизвестно, ― сказал я. ― Но я думаю, нет. Это что-то другое, намного древнее и страшнее.― Атака наших военных кораблей была великолепной, ― отозвалась Слава, и ее голос стал еще слабее.― Да, это было великолепно, ― согласился я.― Война может быть нами проиграна, ― сказал Советник.― Никогда! ― сказала Слава.― Никогда!― Вы наследник Дидакта, и Главнокомандующий, ― если он не найдется. ― Обратилась она ко мне. ― А если это произойдет, то вы, второй в его команде. В любом случае, вы мой командир! И мы никогда не сдадимся! Даю слово. Эя!Я инстинктивно потянулся назад, и прислонил свою руку к ее лицу. У нее был жар, и она была в очень плохом состоянии.― Ваше мужество становится моим. Для меня большая честь, служить рядом с вами! ― сказал я.Глаза Славы закрылись.Наш корабль дрейфовал в открытом космосе. Наша броня как могла, поддерживала нас. Мы
