Власть над властью

Суды как выступали, так и продолжают выступать в хо­луйской роли перед начальниками любых рангов. Впереди них холуйствует прокуратура. Закон, который защищает лю­дей, остается без защиты. Тут надо уточнить. Начальство ведь не против того, чтобы в стране было тихо и спокой­но. Поэтому борьба с убийцами, ворами и прочим уголов­ным сбродом велась судами в русле закона (с извращениями конечно). Но если желание начальства, желание тех, перед кем законники хотят выслужиться, расходится с законом, они сразу забывают о законе и начинают выслуживаться Это убийцы хуже убийц мафии: те хоть не лицемерят, уби­вая за деньги. Прокуроры и судьи убьют невиновного, что­бы сохранить свои кресла и зарплату, то есть за те же день­ги, но будут при этом корчить мину защитников закона и государства.

Приведу пару примеров посвежее.

Расчленение страны на части является изменой Родине во всех странах, в том числе и в СССР. В августе 1991 года бан­да преступников расчленила СССР вопреки воле народа. Во всей системе юридической сволочи нашелся всего один про­курор, попытавшийся возбудить против преступников уго­ловное дело по признакам статьи 64 «Измена Родине». Зато нашлась уйма холуев в Генпрокуратуре, которые возбудили уголовное дело по признакам этой же статьи против тех, кто пытался спасти нашу Родину. Тупо, трусливо, но пытались. Возглавил прокурорскую челядь тогдашний Генеральный прокурор России Степанков, которого Ельцин снисходи­тельно назвал «нашим прокурором», то есть не прокуро­ром России, не стражем ее законов, а только лишь холуем при ельциноидах. Но даже у этого холуя волосы встали ды­бом, и он отскочил от ельциноидов в ужасе от их последую­щих преступлений.

Дело в том, что когда, Ельцин был председателем Вер­ховного Совета РСФСР, этот Совет переделал Конститу­цию РСФСР: ввел в управление страной пост президента и изменил все положения под этот пост. Но существовала опасность, что Ельцина не изберут президентом и тогда он лично и его кукловоды потеряют власть. На этот случай в Конституцию было введено положение о том, что президент России немедленно теряет свой пост и перестает быть пре­зидентом, как только он попытается распустить Верховный Совет[2]. Но для ельциноидов все сложилось благополучно: Ельцин стал президентом. Однако в стране стали предпри­ниматься попытки организации параллельных советам ор­ганов рабочей, народной власти. Тогда Верховный Совет России внес два (из четырех за свое правление) изменения в Уголовный кодекс России. Статья 79 стала предусматривать, что «Насильственные действия, направленные на воспрепят­ствование законной деятельности конституционных органов власти, а равно неисполнение в установленный срок поста­новлений Верховного Совета Российской Федерации, верхов­ных советов республик в ее составе, решений краевых, об­ластных советов народных депутатов, советов народных де­путатов автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга о роспуске структур власти, созданных вне порядка, предусмотренного Конституцией Российской Федерации, наказываются лишением свободы на срок от одного до трех лет... » Заметьте, здесь вообще не упоминаются какие-либо решения президента или его лю­дей. Они исполнительная власть и обязаны выполнять ре­шения советов. Наряду со статьей 79 УК РСФСР была из­менена и статья 70: «Публичные призывы к насильственно­му изменению конституционного строя или захвату власти, а равно массовое распространение материалов, содержащих такие призывы, — наказываются лишением свободы на срок до трех лет...» Эти изменения законов Президент России Ельцин подписал 9 октября, и они вступили в действие 27 октября 1992 года.

Не прошло и года, как Ельцин подписал указ о роспус­ке Верховного Совета, тем самым вопреки Конституции за­хватывая законодательную власть. По всей России были ли­квидированы представительные органы власти, в связи с чем Ельцин сразу же перестает быть президентом, ни одна его команда не имеет силы, любое исполнение их — пре­ступление.

Тем не менее масса должностных лиц окружают ВС Рос­сии, лишают его энергоснабжения, взрывают подстанции телецентра Останкино при попытке ВС обратиться к на­роду, расстреливают ВС из танков, убивают сотни граждан России. И все это при оголтелых воплях прессы, призываю­щих Ельцина насильно изменить конституционный строй и захватить власть.

Но ни один прокурор России не возбудил против пре­ступников, установивших в России фашистский режим, уго­ловного дела. Генпрокурор Степанков сбежал, но на его место, алчно урча, бросились казанники, услужливо повизгивая в рвении услужить хозяину. Они, конечно, не вчера появились, еще Салтыков- Щедрин писал, что у нас многие путают по­нятие «Отечество» с понятием «Ваше Превосходительство», а когда им начинаешь объяснять разницу, то приходят к вы­воду, что второе более предпочтительно,

И вот за такое огромное число беспринципных и под­лых холуев в ведомствах, обязанных охранять законы стра­ны, мы обязаны холуям другого сорта, тем, кто непрерывно твердил нам, что в сталинском терроре виноват НКВД, кто этим скрывал истинных преступников и не дал наказани­ем предотвратить подобные преступления.

Но вернемся к теме нашей книги и этого раздела, имею­щего целью показать, что бюрократизм зиждется на жела­нии подчиненных быть бюрократами. Вспомните приведен­ные примеры.

Разве генеральный прокурор, давая задание усилить борь­бу с нарушениями техники безопасности, приказывал сажать в тюрьму и правых, и виноватых? Нет, конечно. И судьи, и прокуроры, спеша отличиться, сами преступным образом нарушали закон, фактически обманывая своей статистикой начальника. Если бы генпрокурор не дал такое задание, они бы и не знали, как отличиться. Неужели добросовестной работой? Как дураки? Как десятки миллионов «дураков» у станков и комбайнов, которые их кормят?

Разве Сталин и Политбюро давали команду Чепцову уничтожить Антифашистский еврейский комитет? Нет! Чепцов сам роет землю носом, чтобы узнать, какой приго­вор будет встречен благожелательно, на чем он сумеет войти в доверие. Могут сказать, что он боялся Политбюро. Но ведь мог же он подать заявление и уйти с этой работы, мог хотя бы не убивать невиновных? Мог! Однако предпочел убивать, но ездить на персональной машине, а не в метро.

Автор взял очень яркие примеры, связанные со смертью невинных людей. А в обычной жизни — в экономике, в ме­дицине, в прочих отраслях? Обратите внимание на этих лю­дей, обратите внимание на себя, вспомните, как вы посту­паете. Шеф вам дает задание. Вы обязаны его исполнить, поскольку именно за это вы и получаете деньги, причем обя­заны исполнить самостоятельно, но вы идете к шефу «по­советоваться», как его выполнить, поскольку «вы хотите, как лучше». Разве вы не понимаете, что «как лучше» будет только тогда, когда вы будете настолько профессиональны и трудолюбивы, что исполните Дело сами, как Делу лучше? Понимаете, но прячете от себя эту мысль и идете к шефу. И после этого по команде шефа наносите огромный ущерб Делу, но чувствуете себя нормально: это же не вы, это шеф принял такое решение!

На вас, «маленьких винтиках», держится вся бюрокра­тическая машина, потому что именно вам она и нужна. Не начальникам, а вам, подчиненным. И не надо от себя пря­таться, она нужна вам потому, что позволяет быть тупыми, неграмотными, ленивыми, но занимать любую должность. Зачем учиться, если можно узнать у начальства, что делать, и после этого ни за что не отвечать?

Ведь это вы, узнав, что начальству нужно сдать дом к первому числу, делали его так, что потом в квартиры было тошно заходить. Да, вы гнете грудь колесом: «Мы рабочий класс, а они бюрократы». Но ведь это вы довели свою ква­лификацию до того, что в магазинах СССР ни на одну оте­чественную вещь нельзя было глянуть с удовольствием: если к ней приложил руку родной рабочий класс, то это обяза­тельно мерзость. Это вам, рабочему классу, очень нужна бю­рократическая система управления, она дает возможность занимать рабочее место, не умея и не учась, но требовать от начальства зарплаты мастера своего дела.

Помню, перед «Олимпиадой-80» я был в отреставриро­ванном Московском Кремле. Камера хранения находилась под аркой, арка была выложена новым кирпичом. И хотя ка­ждый каменщик знает, что нужно заполнить швы раствором, обмыть кладку и расшить швы, но... швы зияли пустотами, из них свисали «сопли» раствора. Даже для Кремля не на­шли умелых каменщиков, и наверняка толпы иностранцев посмеивались: «Русски рабочий трудно шить комбинезон, руки русски рабочий растут из задницы!» Но желание на­чальника сдать арку к Олимпийским играм было выполне­но, деньги получили, как за мастерскую работу, и плевать на то, что скажут люди. Вот так и судьям: невиновных убили, выполнив желание начальства, и плевать, что скажут люди. Какая между вами разница?

А врачи? Чтобы не затягивать время лечения, во всех слу­чаях, при всех болезнях выписываются антибиотики. Разве вы, врачи, не знаете, что организм к ним привыкает, что в случае тяжелой болезни они уже могут не помочь. Но на­чальству желательно сократить больничные, и вы каждый насморк лечили тетрациклином. Это вы, боясь рискованной операции, посылали больного в другие больницы, сокращая