вернулся к Ди, и тот с радостью принял его и пообещал оплачивать все расходы на его мерзкие развлечения.
После пяти лет отсутствия в Англии Джон Ди получил от королевы приглашение вернуться. Ему удалось скопить достаточно денег, пока он гостил у Розенберга, и он организовал свое возвращение с большой торжественностью, наняв для себя и своей семьи три кареты, каждая из которых была запряжена четверкой лошадей, несколько багажных экипажей и двадцать четыре вооруженных всадника для охраны. Он покинул Требону в марте 1589 г., и по пути домой посетил Бремен, где его навестил знаменитый герметический философ доктор Генрих Кунрат[18] из Гамбурга и где у него завязались дружеские отношения с ландграфом Гессе, которому Ди подарил двенадцать венгерских лошадей. По прибытии в Англию в ноябре он обнаружил, что его резиденция в Мортлейке была разорена в его отсутствие местными жителями, обвинявшими его в некромантии; вся мебель была разломана, драгоценная библиотека сожжена, а философские инструменты и диковинки из музея — сломаны или украдены. Ди попытался получить компенсацию от государства, но, несмотря на то, что королева милостиво приняла его в Ричмонде, он так никогда и не вернул своего имущества и не получил никаких денег. Он остался в Мортлейке. Там его неожиданно, как в старые добрые времена, навестила королева; позже, на Рождество 1590 г., она послала ему две сотни золотых ангелов и другие подарки. Став фаворитом при дворе, Ди мог продолжать свои исследования и эксперименты, однако прошло еще шесть лет, прежде чем он начал получать за них соответствовавшее их значимости вознаграждение. В 1595 г. в церкви Святого Павла он был пожалован титулом канцлера, а через несколько месяцев назначен ректором Манчестерского колледжа, где «был весьма несчастлив, страдая от взрывного нрава тамошних студентов и преподавателей». Эти титулы он сохранил до своей смерти на восемьдесят первом году жизни, когда он «снискал уважение и похвалы всех выдающихся и просвещенных ученых своего времени, своими достижениями обеспечив себе славу в веках».
Находясь при дворе Рудольфа, доктор Ди оставлял Келли на заднем плане из недоверия и, возможно, ревности, но после изгнания алхимика Келли заручился поддержкой многих, кто был вхож в придворный круг. Ему в то время было около тридцати лет — немногим меньше, чем императору, и он умел располагать к себе тех, кто не распознавал печати низкого коварства на его лице. Он перенял благородные манеры, которые вкупе с неизменной безапелляционной уверенностью помогали ему воплощать в жизнь его замыслы. Он завоевал доверие императора, обещая ему самые разные невероятности, дав ему испить Эликсира Жизни, изготовленного по собственному тайному рецепту, и подарив порошок, с помощью которого можно было получать золото. Этот порошок был из остатков того самого, что содержался в шаре из слоновой кости, обнаруженном в могиле святого Дунстана. В своих опытах перед императором Келли пользовался скорее ловкостью своих рук и хитростью, нежели познаниями в металлургии, а молва и сплетни раздували его эфемерные успехи, как ветер раздувает пламя, и его слава в Праге стала поистине велика. Рудольф выплачивал ему огромное жалованье как придворному алхимику, и пожаловал ему обширные земли. Он даже возвеличил этого интригана и шарлатана, провозгласив его рыцарем Богемского Королевства. Королевский патент, датированный 23 февраля 1590 г., провозглашал сэра Эдварда «Золотым Рыцарем» (Eques Auratus).
Разрабатывая свои схемы трансмутаций, чтобы обмануть императора, Золотой Рыцарь был вынужден избегать тех простых трюков, о которых поведал в свое время доктор фон Хайек на алхимической конференции в своей резиденции. Келли удалось создать собственный рецепт, который сочетал в себе простоту, безопасность и оригинальность. Он заявил своему покровителю, что должен совершить проекцию августейшими руками самого императора; что он, Келли, не притронется к тиглям, углям и ингредиентам, и даже не будет ассистировать своему господину в поддержании пламени в атаноре. Келли сконструировал большой деревянный ящик, достаточно крепкий, чтобы выдержать алхимический аппарат. В одном из отделений этого ящика он спрятал своего брата, который был весьма мал ростом и худощав, а также умел расположиться в самом ограниченном пространстве. Когда наступил день великого опыта, тяжелый ящик был по приказу Келли внесен в императорскую лабораторию, и из него доверенные алхимики Рудольфа извлекли тигли, щипцы, кузнечные мехи, уголь, а также глет, кристаллы сульфида мышьяка, буру и соль, необходимые для эксперимента. Рудольф, для которого эта работа не была в новинку, приступил к церемонии, и по его указанию пламя в атаноре было разожжено до белого каления, а затем, как было условлено, все покинули лабораторию, дабы духи, которых призвал сэр Эдвард, могли свободно проявить свою волю. После того как император лично запечатал двери лаборатории, младший Келли выбрался из своего укрытия, разбил тигель, швырнул в него пригоршню золотых слитков, еще сильней раздул мехами пламя, а затем возвратился в ящик. В указанный час королевские слуги распечатали дверь, вошли в лабораторию и обнаружили, что в ней ничего не изменилось. Пламя продолжало горсть с необычайной силой, но вскоре после того, как дверь была открыта, угасло; тигель был разбит тяжелым молотом, а на дне его лежало несколько сияющих золотых слитков, восхитивших свидетелей. Император утвердился в уверенности, что в лице Золотого Рыцаря он созерцает чудо, а сам Келли сумел оценить блестящие конспиративные умения своего брата. При первой представившейся возможности деревянный ящик был возвращен в дом Келли, и узник был освобожден из своей неуютной камеры.
Три полных года сэр Эдвард жил фаворитом при дворе императора, с утра до ночи занимаясь работой в лабораториях, а также сплетнями и дебошами с шумными компаниями в «Золотом шаре». Ему было позволено наносить редкие визиты в резиденцию фон Розенберга неподалеку от Крумлова, и историки утверждают, что Келли выманил у чеха огромную сумму — около трех сотен тысяч флоринов; это отчасти подтверждается тем фактом, что иностранец вскоре завладел ценными землями в Чешском государстве. Келли поселился в роскошных апартаментах и регулярно высыпал дорогие подарки тем, кто сомневался в его благосостоянии. После свадьбы с одной из своих служанок Келли пожертвовал на благотворительность золотые кольца, стоившие четыре сотни фунтов, что заставило английского писателя и антиквара Элиаса Эшмола[19] сказать: «Сие было весьма щедро, однако, говоря по правде, слишком расточительно для рачительного и скромного философа».
Фортуна, однако, так благоволившая сэру Эдварду, неожиданно одарив его благосостоянием и благородными титулами, столь же внезапно отвернулась от него, и произошло это по вине одного непредвиденного события. Ссора с одним из слуг императора обернулась дуэлью, и Келли по несчастливой случайности убил своего противника. Рудольф осуждал дуэли и жестко запрещал их, и не сделал исключения для своего любимого алхимика. Испуганный яростью своего патрона, Келли попытался бежать, но был пойман драгунами и заключен в Белую башню на Градчанах; позже его перевели в Пурглитц и бросили там в страшную темницу. С человеком, упавшим с небывалых высот, обходились, как с обычным преступником: еду ему подавали через отверстие в двери его камеры, отказав ему в просьбе писать в камере книги. Но худшее ожидало его впереди: император, получив над ним безраздельную власть, решил выпытать у него секрет изготовления чудесного порошка, превращающего основные металлы в золото. Сэра Эдварда подвергли жесточайшим пыткам, а комендант крепости допрашивал его, пока он бился в агонии. В письме императорского секретаря к коменданту, датированном 8 февраля 1592 г., указаны вопросы, ответы на которые император желал вырвать у истерзанного узника:
Во-первых, каким образом могут быть очищены и использованы для проекции четыре фунта тинктуры, обнаруженные в доме Келли?
Во-вторых, каков рецепт питьевого золота, которое готовил Келли для императора?
В-третьих, каким образом надлежит использовать аппарат под названием «Тритроп»?
В-четвертых, каким образом приготовляется белая земля, или так называемое незрелое серебро?
В-пятых, каков метод искусственного изготовления «чудесных камешков»?
И, в-последних, каково значение секретных символов в записной книжке Келли?
Несчастная жертва не могла дать ответов на эти вопросы, даже если бы очень этого захотела, потому все пытки были тщетны. Провалившись в попытках принудить узника говорить, император указал обращаться с ним более мягко и снисходительно и даже позволил ему пользоваться книгами, бумагой и письменным прибором.
Известия об удручающем положении Келли достигли ушей доктора Ди в Мортлейке, и он обратился к королеве Елизавете, дабы она уговорила императора Рудольфа отпустить англичанина, но всё было тщетно. Заключенный, потеряв надежду на спасение, решился на побег. Его друзья подкупили тюремщиков, опоили стражей отравленным составом, раздобыли хороших лошадей и спрятали их в удобных укрытиях. Келли
