отражение теней в гранях полированных ступеней Трона. Монолит закрывал от них призрачных противников Старших.
Ульфенор цепко оглядел поле будущей битвы. Голая каменистая почва, скользкая даже на вид, скоро перестанет тускло отблескивать в лучах черного солнца. Потому что даже пятеро призрачных на самом деле состоят из плоти и даже у них в жилах течет кровь. Не такая, как у людей, оборотней или даже хорингов – иная.
Но всякий, кто может истечь кровью, может быть и убит.
Хоринги сжали короткие мечи и вытянулись в цепочку – от арки, сквозь которую они прошли в третий круг, до самого Трона. Предводитель Ульфенор – по центру, справа от него бледный и решительный Тил, последний из отряда Иланда. Слева – раненый Роэн. Халимора, как самого молодого и неопытного, оставили на левом краю, дальше всего от Трона.
Почему-то Моран уверился, что сюда можно будет некоторое время не оборачиваться и не ждать удара в спину. Хоринги выстоят, хотя пятерка их противников пугала даже его, оборотня-анхайра. Ассанг, казалось, вообще не обратил внимания на хорингов и призрачных, его целиком занимал отряд Седракса. И только Тури некоторое время с сомнением глядела на Старших. С сомнением и смутным чувством вины. Она знала, что никто из хорингов не отступит. И если надо – умрет, но понять их не могла. Не то чтобы девушка-мадхет страшилась смерти – смерть рано или поздно настигнет каждого. Люди не успевают настолько привыкнуть к жизни, чтобы слишком жалеть о ней, и то противятся смерти с отчаянием и упорством. Смерть хоринга, который уже прожил не не одну сотню кругов и прожил бы еще невесть сколько, казалась нелепостью и непоправимым несчастьем. Тури уже проводила во Тьму Винора. И страшно не хотела провожать кого-нибудь еще из Старшей расы.
Призрачные разом вскинули узкие, черные, как камень Трона, клинки, и стремительно пошли в атаку. Стало видно, что похожими на мороков их делают плащи, на мгновение простершиеся в ночном воздухе. Под плащами смутно угадывались сухопарые полосатые тела.
О том, какие это противники, можно было судить уже в самом начале схватки: хоринг по правую руку Тила, едва совладав с первым ударом призрачного, лег под вторым с разрубленной грудью.
Хоринги набросились на призрачных, вкладывая в отчаянный натиск последнюю надежду. Им больше нельзя было терять своих. Их осталось ровно восемь.
Седракс коротко повел ладонями, и два крыла магов тут же развернулись, охватив Ассанга и оборотней полукольцом.
– Начнем, а? – спросил Седракс холодно.
Ассанг не ответил.
Моран поднял Опережающего, а левой рукой сжал подарок Ульфенора. Хорингский нож. Тури, смутно сожалея об оставшемся во втором круге гурунарском ноже, тихонько достала его близнеца.
И еще успела поймать злую улыбку Аншана, охотника на оборотней. Ненависть захлестнула ее, как иногда захлестывала разъяренную карсу. «Я его убью, – подумала Тури. – С наслаждением. А остальных – без.»
Мгновения снова плыли медленно, как во сне.
– Теперь действительно можно не торопиться, – глухо сказал Ассанг.
– Для тех, кто стоит у Трона, времени нет. Здесь будет Полночь, будет до тех пор, пока один из нас не завершит Путь. Или пока завершающих не останется…
– Зачем же ты так спешил? – неприязненно спросил Моран.
– Думал успеть подняться, пока Седракс не очнулся, – Ассанг пожал плечами. – Он стал очень силен.
– Сильнее тебя?
– Не знаю. Не думаю.
– А думать надо чаще, – зло сказала Тури и метко швырнула нож в мага, стоящего по левую руку Седракса. Да так, что тот не успел перехватить его магией и вскинул левую руку, защищаясь.
Нож вонзился в предплечье. Маг охнул.
– Тебя любит железо, даэн, – с уважением сказал Седракс.
– А тебя – ненавидит, – мрачно ответил Ассанг.
Седракс засмеялся.
– Скоро железу придется меня полюбить. Во всяком случае, покориться – что ничем не хуже.
– Ты всерьез рассчитываешь победить и не потерять ни одного из Одиннадцати? – спросил Ассанг, снова нащупывая что-то в мешочке у пояса.
– Иначе бы я сюда не пришел, – спокойно сказал Седракс. – Ведь ты мечтал сохранить своих Троих?
– Я сохраню их, – просто сказал Ассанг. – Я обещал.
– Некоторые обещания выполнить невозможно, – произнес Седракс и обрушил на Троих заклятие Слепого дождя.
На несколько мгновений Тури и Моран ослепли. Моран прыгнул в сторону, хищно скалясь и выставив вперед руку с хорингским кинжалом. Опережающего он держал на отлете, чтобы ударить мгновенно, едва острие кинжала нащупает врага. Тури осторожно пятилась к хорингам, раздувая ноздри – словно пыталась определить приближение противника по запаху.
Ассанг не стал останавливать невидимый дождь. Он произнес заклятие Истинного взгляда.
Для Троих в У-Наринне стало светлее, чем бывает в меарский полдень. И свет был непривычно белым, и все вокруг стало вдруг наполовину прозрачным. Кроме пирамиды Трона. И еще: теперь они видели то, что
