неподалеку от Турне, небольшого бельгийского городка, расположенного у самой границы с Францией.
На этом кладбище никого не хоронили уже несколько лет. Да и вообще его почти не посещали — так, забредет иногда случайный прохожий, или заглянет кто-нибудь из родственников старых покойников. А сейчас, в глухую полночь, здесь не было даже бродячих собак.
Ночь выдалась не самой лучшей. Над кладбищем, да и над всей округой, разразилась жуткая гроза. Такой грозы не помнили даже самые старые из жителей славного Турне. Молнии сверкали, будто огненные копья, раскаты грома грохотали так, что посрамили бы сотню барабанных оркестров.
Одна из молний вспыхнула особенно ярко. Она ударила точно в середину кладбища, неподалеку от самой древней могилы, — надпись на замшелой надгробной плите стерлась так давно, что никто уже и не помнил, кто там, собственно, похоронен. Обычно на этом дело и заканчивается — мало ли куда бьет молния. Однако на этот раз произошло кое-что еще.
В том месте, куда угодила молния, образовалось нечто вроде гигантской трещины с разорванными краями. Из трещины вывалился бесформенный комок, а затем она вновь закрылась, издав на прощание легкий треск, какой издает слабый удар тока.
Бесформенный комок несколько минут лежал неподвижно, а затем медленно распрямился и встал на ноги. Теперь он уже не был бесформенным комком. Вместо этого он стал стройным и изящным юношей лет восемнадцати. Он был красив какой-то неземной, нечеловеческой красотой. Подобную красоту можно увидеть на лицах ангелов или чахоточных больных. Но он не был ни тем, ни другим.
При всем сходстве пришельца, порожденного молнией, с человеком было видно, что это все же не человек. Во-первых, его волосы, а также усы и едва-едва наметившаяся бородка, были абсолютно белыми, словно свежевыпавший снег. Точно такой же цвет имели его ногти — казалось, что молодому человеку только что сделали маникюр, использовав лак необычного оттенка. Но самое главное заключалось в том, что и его глаза были белыми, как пара куриных яиц. У него не было ни зрачков, ни радужки — только яркие бельма, как у слепого.
Явившись на нашу грешную землю, человекоподобное существо не затруднило себя одеждой. Юноша был наг, как Адам до грехопадения, но отнюдь не настолько безобиден.
Пришелец огляделся по сторонам, немного поразмыслил, а затем сделал вещь на первый взгляд совершенно алогичную. Он подпрыгнул, резко согнул ноги в коленях и оставил их в таком положении. Нормальный человек, проделав подобное, добился бы только одного — болезненного падения. Но в данном случае получилось не так. Дитя молнии так и осталось висеть в воздухе, брезгливо озираясь. Юноша еще немного подумал, а затем медленно двинулся вперед, равномерно покачиваясь из стороны в сторону. При этом он постепенно ускорялся, пока не достиг скорости гоночного автомобиля. После нескольких минут полета белобрысый достиг шоссейной дороги, и полетел уже вдоль нее. Днем эту дорогу заполняли автомобили всех мастей, но сейчас стояла глубокая ночь — и шоссе было пустынно в оба конца. Однако шоссе есть шоссе — не прошло и двух минут, как вдалеке сверкнули фары.
Завидев этот свет, пришелец продемонстрировал некоторое знание Земли и ее обитателей. Он выпрямил ноги и опустился на землю, прекратив изображать бескрылого ангела.
Через несколько минут машина достигла точки столкновения. Ее владелец уже восемь часов сидел за рулем, зверски устал и на дорогу смотрел крайне невнимательно. Поэтому он только в последний момент разглядел перед собой голого мужчину, и лихорадочно нажал на тормоза. Неказистый «форд» с жутким визгом остановился буквально в полуметре от живота беловолосого незнакомца.
— Эй, парень, тебе что, жизнь надоела?! — возмущенно заорал водитель, высунувшись из окошка. — Что за мода — бросаться под колеса?!
Юноша хмуро посмотрел на того, кто едва не стал причиной его смерти, а затем открыл рот и произнес всего одно слово:
— Одежда.
— Чего-чего? — непонимающе прищурился шофер. Слушай, парень, ты откуда вообще такой взялся? Шляешься среди ночи голым… Нудист, что ли? Или ограбили? Подвезти?
На все эти вопросы беловолосый ответил одной короткой фразой:
— Мне нужна твоя одежда.
Водитель наморщил лоб. Услышанная фраза вызвала у него довольно странное ощущение. Он был готов поклясться, что не знает языка, на котором говорит этот странный незнакомец, и, однако, он прекрасно понял каждое слово. Но в следующую секунду до него дошла суть недвусмысленного требования, и он чуть не задохнулся от ярости.
— Ты что, парень, совсем сдурел?! — завопил он. — Терминатор долбаный! А ну проваливай, пока я тебя…
Шофер резко замолчал. Он только сейчас заметил жуткие глаза незнакомца. Волосы на затылке водителя начали медленно вставать дыбом.
Белобрысый больше не произнес ни слова. Он резко вскинул руку, и с кончиков его пальцев сорвался ослепительный сноп электричества, похожий на короткую и толстую молнию.
Необычная молния ударила в автомобиль, и его водитель задергался в конвульсиях, как будто его усадили на электрический стул, страшно завопил, а затем замолчал навсегда. Нагой блондин отнесся к этому с полнейшим равнодушием. Он подошел к «форду», рывком оторвал дверцу, вытащил из машины труп и методично снял с него все вплоть до темных очков и пары запонок. Так же спокойно и деловито пришелец облачился в чужую одежду. Вид у него при этом получился несколько комичным (водитель был ниже почти на десять сантиметров и раза в два шире в талии), но это было все же лучше, чем совсем нагишом. Беловолосый оттащил бывшего хозяина машины в канаву возле дороги, присыпал сухими листьями и задумался, что делать дальше.
Настала пора прояснить некоторые моменты. Имя пришельца из иной реальности было Гай. Во всяком случае, это наиболее близкий аналог его имени, который можно отразить на бумаге. Он происходил из расы ийров, и от всей души ненавидел Землю и ее обитателей. Он ненавидел нашу планету примерно за то же, за что рыба ненавидит пустыню, — за то, что там невозможно жить. Раса ийров не нуждается ни в воздухе, ни в пище, ни в воде. Для поддержания существования им необходим один-единственный ресурс — электричество. В их родном измерении проблем с этим не возникает — электричества у них больше, чем у нас… да чего угодно. Их мир на девять десятых образуется из электричества. Они сами на девяносто девять и девять десятых процента состоят из электричества. Человек скончался бы в той реальности быстрее, чем на дне Тихого океана без акваланга.
