крышей устроили комнату администрации и номера. Факасий за умеренную мзду обещал поставить девочек, официанток и для постели, так что по местным меркам заведение получалось в чем-то даже респектабельным. Правда, вместо изначальных пятисот ремонт обошелся в семь сотен диниров, но денег восставшие не жалели.
В подвале Варек разместил «вытрезвитель», попросту говоря, рабочие обили толстыми досками стены и пол. Сюда предполагалось стаскивать упившихся, или потерявших сознание драчунов, чтобы дождаться момента протрезвления и слупить с них плату за причиненный ущерб. Один только хозяин кабака знал о настоящем предназначении комнаты. Через замаскированный деревяшками тайный ход, ведущий в канализацию, упырицы будут приходить и кормиться от незадачливых страдальцев. Есть, конечно, риск, что в подвал ненароком заглянет кто-нибудь посторонний, но на этот случай с внутренней стороны крепкой двери имелись незаметные петли, а в люке, ведущем в подземелье — глазок. Хотя восставшие обладали прекрасным слухом, дополнительная предосторожность не помешает.
Эйфория прошла, на смену ей привычно явилась подозрительность. Святейший знает о жизни упыриц слишком много, можно сказать, они от него зависят. Сейчас сохраняется паритет: восставшие поставляют бандиту наркотик, помогают решать небольшие проблемы, взамен тот обеспечивает кабаку прикрытие и подкидывает денег. Вроде бы, все просто. Однако в перспективе ситуация выглядит совсем безрадостной. Факасий может устроить восставшим массу неприятностей, достаточно всего лишь стукануть страже и организовать засаду. Даже если от солдат удастся отбиться и уйти, залечь на дно, они потеряют практически все источники доходов. Без денег развалится шпионская сеть. Покойные морваниты тем и были хороши, что работали на голом энтузиазме, обычным людям нужно платить.
Может, еще фанатиков найти? Темному поклоняются многие.
Для начала можно поговорить с Таррашем, вспомнить старую идею насчет переноски содержимого тайников. Тем более, что прикрытие есть. Власти разрешили северянам самим выбирать место для строительства нового дома, высоко ценят кузнецов. Большая привилегия. Судя по всему, в скором будущем люди окажутся в цене, деревни-то заселять надо. Поэтому сейчас активно идет процесс закрепощения, общинников принуждают соглашаться на переезды. Причем куда поселят, не говорят. В Талее, похоже, останутся одни ремесленники, герцог хочет иметь контроль над средствами производства, переселять станут огородников, рыбаков, прочий люд. Но вместе с тем вышло послабление, разрешающее чиновникам выше третьего ранга и их домочадцам выбирать место жительства в пределах города по собственному разумению. Также разрешалась торговля сверхнормативными изделиями, легализовался рынок, вводились бирки-лицензии на определенные виды деятельности. Словом, жизнь потихоньку налаживалась, пусть и не для всех.
Итак, Тарраш намерен открыть собственную кузню. Большую, маленькая у него уже есть. Устроиться хочет подальше от порта, поближе к новым поселениям и руднику, где наверняка найдется работа. Он собирается выдать замуж двух дочерей за своих подмастерьев и оставить дом старшему сыну, а сам, с большей частью семьи, переедет в новый. Нужные бумаги он получил, осталось найти подходящее место. Надо бы переговорить с патриархом, они могут быть друг другу полезны.
— Хастин, когда к семье сходить собираешься?
— Завтра. У троюродного брата День Покровителя, подарок сделать хочу.
Селеста чуть не споткнулась. Горцы продолжали ее поражать.
— Думаешь, стоит?
— Почему нет? — в глазах парня отразилось изумление.
— Ты же теперь слегка мертвый — «намекнула» девушка. — Подарки, вроде, от живых полагаются.
— У вас, южан, может и так. А у нас на севере предки до сорока годков после смерти за родом присматривают.
Что ответить на прозвучавший тезис, Селеста не нашлась. Поэтому вернулась к теме, на которую собиралась поговорить с начала:
— Я с тобой пойду, нужно с Таррашем переговорить.
— Насчет переезда?
— Не только. В Гнойнике мы припрятали кое-какие вещи, думаю, пришла пора их забрать. Кстати сказать, там осталось очень много литературы по магии и оккультизму, целая комната книгами забита.
— Ого! Так, может, и мне сходить? Посмотрю, что в первую очередь забирать.
Упырица к предложению отнеслась скептически. Несмотря на успехи в алхимии и, насколько она могла судить, приличное образование в прочих областях, Хастин по-прежнему вызывал у нее сомнения как специалист-маг. Поэтому ответила она обтекаемо:
— Думаю, не стоит. Тебе еще дурь выпаривать, да и сразу двоих упырей небольшому отряду прокормить сложно. Да, кстати, такой вопрос — мужчины не откажутся поить меня или Медею? Или готовы делится кровью только с родственниками?
— Что отец прикажет, то и сделают. Только отца убедить сложно будет.
— Ничего, у меня есть аргументы.
Она задумалась, стоит ли идти самой. Медея лучше знала территорию Гнойника, легче ориентируется в лабиринтах разрушенных кварталов, наладила неплохие отношения с мужской частью родни Хастина. Из тех, кто знал о его посмертном статусе. Красивой женщине прощаются многие слабости, даже если она не- мертвая. Отрицательной стороной являлся панический страх перед Карлоном, чье убежище будет находиться буквально в двух шагах. Страх естественный, черт, да самой Селесте при воспоминании о сумасшедшем жреце становится худо! Дилемма…
Тарраш встретил сына и гостью с легкой настороженностью. Из опыта он знал, что маленькая упырица просто так не заходит, наверняка опять чего-то затевает. С тех пор, как Хастин принес весть о неудачном (или излишне удачном, как посмотреть) ритуале, он постоянно испытывал сомнение. Не ошибся ли, доверившись Селесте? Экую глупость учудить, попытаться шутить с богами! Да еще с самим Темным! Но ведь уцелели же, демон только живых и забрал… Опять же, сын тогда, после жертвоприношения, выглядел почти живым — румяный, веселый, двигался часто и с удовольствием. Выходит, принял Морван жертву?
И за домом не следят.
Червячок неуверенности оставался, несмотря на то, что дела у упырей вроде шли неплохо. Поэтому при виде Селесты мастер недоверчиво хмыкнул:
— Давненько ты не появлялась. Опять, небось, чего натворила?
— Послушай, Тарраш, денег хочешь? — вместо ответа поинтересовалась девушка.
— Смотря каких. Если с кровью пополам, то поостерегусь.
— В Гнойнике остались подвалы с товарами, можно вывезти и продать. Съестное, понятное дело, в основном сгнило, но одежда, инструмент, строительные материалы хранятся долго. После Чумы не все склады разграбили, кое-какие уцелели и до сих пор закрытыми стоят. За процент готовы показать.
— Да там уж растащили все, поди.
— Сомневаюсь. Мародеры за несколько другими категориями вещей охотились, во многих местах обитали мутанты, их недавно очистили. Многое мы с Медеей припрятали, если тщательно не обыскивать, солдаты не найдут.
— Подумать надо — почесал Тарраш голову. — Сходу такое дело не решить. А что запросишь взамен?
— Из уважения к тебе — пятую часть, плюс поможешь некоторые предметы в порт перевезти. В основном это литература.
— Книжки?! Нет уж, сама их перетаскивай! Если люди узнают, что мы книжки храним, никакая стража не защитит.
— Хранить ничего не требуется, всего-то до ближайших постов груз довезете. Брат у тебя десятник, пусть организует сопровождение, чтобы не обыскивали. Поможете сложить ящики на складе, дальше мы сами перетаскаем.
— Все равно опасно — упорствовал старейшина. — Да и брат мой сейчас занят, из сотни его не отпустят.
