— Равенор предложил им обратиться к магам Оранжевого алтаря. Он считает, что на алтарь влияет магия Каморры, и надеется, что черные жрецы найдут способ противостоять этой магии.
— Ну, посмотрим, что он скажет нам, — покачал головой Магистр. — Что нового в городе? Готовятся к войне, полагаю?
— Да, — кивнул Тифен. — Начали строить новую стену вокруг города, вы заметили? Шантор заезжал к правителю месяца полтора назад. После его отъезда Норрен собирал деньги на военные нужды. Затем он попросил меня отправиться на Зеленый алтарь и скупить там все луки Феникса, готовые к продаже. На днях я привез их и отправил во дворец. Последних новостей не знаю — не прошло и недели, как я вернулся.
— А как дела в Келанге, на алтарях?
— Мне показалось, что там власти беспечнее, чем в Цитионе. Шантор просил Берсерена помочь храму войском, но тот отказал. При самом храме нет войск, он не может сопротивляться уттакам.
— Не думал, что Берсерен так недальновиден, — нахмурился Магистр.
— Это может дорого обойтись не только ему. Если еще и в Босхане зевают, враг быстро дойдет до Цитиона. Боюсь, тогда и Донкар не успеет подвести сюда войска.
— Если Каморра захватит Босхан, его уже не остановить, — заметил Тифен.
— Я не хотел этого говорить, но так оно и есть, — согласился с ним Магистр.
На следующее утро друзья вышли в город. Сначала Магистр заглянул в гостиницу Тоссена спросить, не появлялся ли там Мальдек. Убедившись, что каянского мага в гостинице не было, он предложил Альмарену прогуляться до дворца Равенора.
У ворот дворца их встретили ничуть не приветливее, чем лоанцев.
Магистр постучал в окошко и вскоре имел удовольствие увидеть в нем длинную физиономию привратника.
— Открой-ка, любезный, — сказал ему Магистр. — И доложи обо мне хозяину. Мне нужно встретиться с ним.
— С его светлостью, вы хотите сказать? — сухо поправил его слуга.
Магистр хмыкнул.
— Ну, если тебе так больше нравится, тогда скажу, что у моей светлости есть дело к его светлости.
— Простите, о ком я должен доложить его светлости? — осведомился слуга.
— Передай, что магистр ордена Грифона желает разговаривать с ним.
— О каком деле вы желаете с ним разговаривать?
— Ты слишком любопытен, любезный. Мое дело касается меня и Равенора, но уж никак не его слуги.
— Здесь такой порядок, — веско сказал слуга. — Я обязан узнать дело, по которому пришли, и доложить о нем его светлости. Завтра после полудня я вам сообщу, желает ли его светлость с вами разговаривать.
— У меня срочное и важное дело, — нетерпеливо сказал Магистр.
— Я не помню случая, чтобы кто-то сказал, что его дело несрочное и неважное, — хладнокровно произнес слуга. — Вам придется подчиниться здешнему порядку. Месяц назад к его светлости приходил гонец от правителя, но и он был вынужден дождаться следующего дня. Говорите о вашем деле и приходите завтра.
— Мое дело касается магии, — сказал Магистр, подумав про себя, что, наверное, легче было бы договориться с самим Равенором, чем с его неуступчивым слугой. — Я скорее обойдусь без встречи с твоим хозяином, чем буду болтать о своих делах направо и налево. Можешь так ему и передать.
— Непременно передам. Вы будете один? — спросил привратник, покосившись на Альмарена.
— Вдвоем.
— Я должен знать и имя вашего спутника.
— Меня зовут Альмарен, сын Тифена, — вмешался Альмарен.
— Завтра после полудня я объявлю вам решение его светлости, — сказал слуга, и окошко захлопнулось.
— Однако, — сквозь зубы произнес Магистр. — Неужели и хозяин таков же? Тогда мы зря теряем время.
Он пошел отворот, хмуро глядя перед собой. Вдруг пальцы Альмарена коснулись его локтя.
— Магистр! — позвал он. — По-моему, это не обидно, а смешно.
Оставим Равенору его спесь — мы и без его советов обойдемся, не так ли? «Его светлость, его светлость»… — передразнил он привратника.
Магистр усмехнулся, его нахмуренный лоб разгладился.
— Давайте лучше зайдем в лавку к отцу, — предложил Альмарен. — Отец привез изделия магов Феникса и еще не успел распродать их. Там могут встретиться любопытные поделки.
В Магистре пробудился профессиональный интерес.
— Зайдем, пожалуй.
Лавка была просторной и, в отличие от неброской обстановки дома, богато украшенной — купец знал,
