нашей армии является то, что мы цепляемся за старые методы лишь потому, что они всегда срабатывали прежде.
Аквинт не нашелся что ответить. Ему, кажется, сделали комплимент?
– Ваша идея была хороша. Впрочем, у нас нашлись… другие средства ускорить движение.
Аквинт заметил, что офицер невольно бросил напряженный взгляд на волшебницу в углу. Значит, подумал Аквинт, даже старшие по званию неуютно себя чувствовали в этих порталах.
– Так или иначе, – продолжал командир, – у нас есть новое транспортное средство. Я не знаю, как часто генерал Вайзель сочтет необходимым использовать его или даже насколько оно надежно. – Снова взгляд в угол, на этот раз слегка вызывающий. – Но мне нужны офицеры для организации транспортной службы. Эти… маги, конечно, способны силой волшебства перемещать нас по воздуху, но готов поспорить – они не знают, как следует организовывать наиболее эффективную переброску снабжения через узкие порталы.
Аквинт моргнул, по-прежнему не находя слов.
Ему не дали придумать достойный ответ.
– У вас есть опыт в грузовых перевозках, – сказал командир. – Вы не боитесь высказывать свои идеи. Люди, способные по-новому взглянуть на вещи, редки, и в наших интересах использовать таких людей, когда они находятся. Вы получите новое назначение и приступите к работе, как только оформят документы. У меня все. Можете возвращаться в свою часть.
Аквинт уже вышел из шатра и шагал в сторону своей стоянки, когда до него наконец вполне дошло, что наказывать его не будут.
Тогда он громко и весело рассмеялся. Тут же неизвестно откуда возник Кот, и, взглянув на его озабоченную физиономию, Аквинт рассмеялся еще сильнее.
ПРОЛТ
(1)
Кто-то резко выхватил лист пергамента из-под ее тонкого носа, отчего она вздрогнула и чуть не свалилась с высокого табурета. Кому вздумалось так грубо прерывать ее сосредоточенную работу? Она раздраженно скрипнула зубами. Чьи шуточки? Какой-нибудь щенок с нижней ступени вздумал подшутить…
– Скажите мне, что вы об этом думаете, к концу текущей стражи. Найдите меня, где бы я ни был. Приступайте немедленно.
Шурша мантией, мэтр Хоннис удалялся от ее стола. Его усохшее тело двигалось с обычной грацией. Снежно-белый венчик остаточной поросли волос резко выделялся на фоне темной кожи. Мэтр Хоннис был старейшим из сотрудников Университета и вообще одним из самых старых людей, когда-либо виденных Пролт. Но в его маленьком, костлявом теле горел неугасимый огонь бодрости, что создало ему общеизвестную репутацию вездесущего надсмотрщика.
Пролт не вполне разделяла это общее мнение, хотя признавала, что страху от мэтра Хонниса можно натерпеться. Речь его была краткой, манеры – грубоватыми.
Но она узнала старого наставника получше многих и восхищалась им. Как-то Хоннис сказал ей, что грубит попросту из-за нехватки времени. В его возрасте не до светских церемоний, каждый день на счету.
Пролт, студентке четвертой ступени первого ранга здешнего Фебретрийского университета, было двадцать два года. Среднего роста, стройная, с короткими каштановыми волосами, она не задумалась о том, чтобы долгими упражнениями поддерживать хорошую физическую форму. Она была стройной только потому, что мало ела: поглощенная интеллектуальными занятиями, девушка часто забывала поесть.
Она собиралась стать лучшей студенткой, что почти автоматически обеспечивало ей должность в одном из ученых советов при кафедрах. Пролт предпочла бы кафедру исторических наук – в этой области она добилась наибольших успехов. Еще десять зим усердного труда, оттачивания аналитических способностей – и ее, быть может, станут звать «
Два других стола в унылом учебном кабинете занимали студенты низшей ступени, оба ничем не выдающиеся – хотя то, что они засиделись здесь допоздна (время близилось к полуночи), свидетельствовало об усидчивости. Конечно, они не знали, что такое всепоглощающая преданность делу, которая определяла каждый час бодрствования Пролт, но быть может, кто-то из этих двоих продержится на дистанции и дойдет до третьей ступени – минимума, необходимого для получения звания
Оба студентика низко склонились над своими текстами, когда мэтр Хоннис прошел по комнате, а теперь искоса поглядывали на нее со жгучим любопытством. Несомненно, они гадали, какую убийственную задачку подкинул ей этот садистский мешок с костями.
Она сама была немало удивлена. Хоннис уважал ее. Пусть даже это оставалось лишь на уровне комплиментов, но подобное отношение от человека, стоящего столь высоко в университетской иерархии, само по себе немало стоило.
Старый наставник многого ожидал от нее. Не обычного пережевывания известных фактов или тупого повторения чьих-то рассуждений и идей. Хоннис хотел оригинальности, уникальной проницательности. Он постоянно подталкивал ее, подгонял, и на протяжении всех шести лет, проведенных в Фебретри, Пролт с неизменным энтузиазмом отвечала на брошенный ей вызов. Она не была самонадеянной. Самонадеянность была одним из тех качеств, которые мэтр Хоннис с большим удовольствием сокрушал в прах. Она была просто беззаветно предана науке.
Пролт отложила документ, который изучала для самообразования, – отрывок из текста, который считался частью военных заметок Ао’мп Дита, второстепенного полководца прошлого века. Девяносто зим назад он овладел небольшой областью Северного континента и владел ею по меньшей мере до тех пор, пока на его земли не обрушился Пятилетний Мор.
Пролт усомнилась в аутентичности текста, отметив употребление некоторых терминов, не вполне соответствующих данному периоду истории. Однако она еще была не готова уверенно указать на это кому- либо из ученого совета. Университет очень гордился своим собранием древних документов, а особенно тем, что они находились под особой охраной в Архиве. Она должна была бы заручиться разрешением увидеть оригинал текста – а затяжная процедура получения этого допуска всегда ее раздражала. Кое-кто из научных сотрудников сделал себе имя благодаря открытию, новой интерпретации или переводу этих самых документов. Прежде чем поднимать шум по поводу отрывка из Ао’мп Дита, следовало проверить, не проявлял ли ранее к нему законного интереса кто-то из вышестоящих особ.
Девушка расправила лист пергамента, брошенный перед нею на стол. Ровный яркий свет, всегда горевший в учебных кабинетах, позволял хорошо рассмотреть его. Удобства должны были поощрять учащихся пользоваться всеми университетскими возможностями, дабы вести собственные изыскания и исследования, пусть даже и выходящие за пределы учебной программы – отчего ограничение доступа в Архив казалось еще более нелепым и излишним.
Нет на свете ничего столь же скучного, как одаренный студент, в надежде преуспеть не отклоняющийся ни на шаг в сторону от общей, узкой и прямой дороги. Так говаривал мэтр Хоннис, хотя Пролт приходилось слышать высказывания в том же духе и от других преподавателей.
На пергаменте была нарисована карта, очень подробная. Аккуратные надписи в рамочках, сделанные ровными печатными буквами, содержали названия различных местностей. Стрелки, начерченные красными чернилами, указывали на продвижение войск. Это была, несомненно, карта военной операции – одной из тех, что развязал недавно Фельк, самое значительное из лежащих на севере Перешейка городов-государств. Известия об этом распространились повсюду и достигли даже дальнего Юга, не обошли они и Фебретри. Пролт очень хотелось узнать об этом конфликте побольше. Он мог перерасти в полномасштабную войну. Говорили также, будто Фельк использует магию для достижения военного успеха. Это было весьма необычно. И очень любопытно.
Кампания Фелька выглядела совсем непохоже на обычную войну и смотрелась намного интереснее, чем все прежние состязания пешеходов – иначе и нельзя было назвать отдельные вооруженные конфликты между соперничающими государствами Перешейка. Они редко развивались во что-нибудь исторически
