Жонт стоял поблизости, переседланный и взнузданный подпругой из старой вытертой кожи, неприметной еще тогда, когда она была новой, с маленькими седельными сумами. Щита и большого меча видно не было.
— Оставил кое-что в шатре, — произнес Стрик, очень тихо и как бы извиняясь.
— Хорошо, — сказал Фулкрис и представил ему богатого господина и двух женщин.
Все трое были одеты как для приема. Симпатичный мужчина в тунике из желтовато-зеленого шелка и лосинах в тон был одет в великолепный плащ такой светлой голубизны, что казался белым, но не от времени и носки.
Стрик был учтив, приветствуя женщин кивком, и, как всегда, тихо представился. Пышная мадам, с большим задом, в розовом платье по самую шею, украшенную колье из оправленных в серебро гранатов, была супругой знатного санктуарийца.
«И грудь у нее такая, что можно использовать как полочку для посуды», — подумал Фулкрис. Вторая, молодая блондинка, сразу пристроилась рядом с великаном с бронзовыми усами и всю дорогу, пока они шагом покрывали шестую часть лиги до городских стен, пыталась разговорить его.
— Откуда вы, Стрик? — спросила она Ее голос был детским, а ямочки на щеках просто великолепными.
— С севера.
Она метнула на него взгляд.
— О! Вы намереваетесь обосноваться в Санктуарии?
— Может быть.
После некоторого молчания она попробовала снова:
— И вы… э… откроете здесь дело, Стрик?
— Обдумываю это.
Ехавший впереди них рядом с благородным Шафралайном, возвращавшимся домой после длительного пребывания в Аурвеше, Фулкрис улыбнулся. Стройная молодая блондинка умолкла, судя по всему, обдумывая, как же заставить Стрика разговориться. Вежливость не позволяла ей настаивать на расспросах, было очевидно, что он не был расположен к беседе.
Наконец ее голос зазвучал снова:
— Вы уже решили, где остановитесь, Стрик?
— Не знаю, моя госпожа. Возможно…
— Ради всего святого, Стрик, зовите меня Эзарией!
Бросив взгляд налево, Фулкрис увидел, что точеное лицо благородного Шафралайна помрачнело от неудовольствия. За спиной Фулкриса послышался тихий голос, словно Стрик тоже увидел выражение лица господина:
— Возможно, вы сможете посоветовать мне корчму, госпожа Эзария. Она необязательно должна быть лучшей в городе.
— О! Отец, какую корчму посоветуешь ты путнику, приехавшему издалека?
— Дорогая, — натянуто произнес мужчина в шелковом плаще, — нам не известны возможности этого чужестранца. Цены в постоялых дворах Санктуария очень разнятся, как и качество кормежки. На мой взгляд, «Золотой оазис» — лучшее, что у нас есть.
— О, дорогой, давай поужинаем там сегодня вечером!
— Минуточку, Экспимилия, — с легким нетерпением произнес Шафралайн.
— Я из Фираки, милостивый сударь, это на северо-западе и вряд ли мне это по карману. Мне бы что- нибудь попроще.
Фулкрис улыбнулся.
— Ну так как, дорогой? Мне совсем не по душе сегодня ужинать в доме! Кто знает, как следили за ним слуги и в каком состоянии кладовая!
Настойчивость госпожи Экспимилии заставила улыбку Фулкриса стать еще шире.
Ее муж продолжал глядеть прямо перед собой, гордо подняв подбородок. Не повернув головы к человеку позади, где, по мнению Шафралайна, и было его место, он назвал еще две корчмы.
— Огромное спасибо от чужеземца, — сказал Стрик, сделав лишь небольшое ударение на последнем слове.
— Мы отправляемся ужинать в «Золотой оазис», отец?
— Насколько мне известно, — сказал Шафралайн, на этот раз слегка повернув голову, — «Золотой оазис» разрушен.
— Я хотела бы поехать туда и посмотреть сама, — сказала Эзария. — Ведь я буду в полной безопасности, если со мной поедет Стрик, не так ли, Стрик?
— Это, — сказал ее отец, — невозможно.
Они в молчании приблизились к стенам Санктуария. Супруга знатного господина внезапно полуобернулась и сказала решительным голосом:
— Стрик из Фираки, вы не могли бы проводить в «Золотой оазис» меня? Да, Эзария, ты можешь поехать с нами. Арал, — другим тоном обратилась она к мужу, — с нами все будет в порядке, мы скоро присоединимся к тебе.
