свалился в придорожную канаву.
Всадники неслись галопом, придерживая на головах черные шляпы. Грохот копыт усиливался, и мне это крайне не нравилось.
Впрочем, достаточных оснований считать, что они скачут к нам, у меня не было.
Когда всадники в черных шляпах приблизились, мы отступили на обочину, полагая, что они проскачут мимо. Однако люди в черных шляпах остановили лошадей и, расположившись полукольцом, начали теснить нас в направлении пасущихся коров.
Да, видимо, напрасно я не всегда доверяю дурным предчувствиям.
– Вы арестованы, – заявил человек, восседавший на огромном черном жеребце. – Прошу вас проследовать за нами в город.
– Неужели это команда охранников-добровольцев? – спросила Танда, не скрывая изумления. – Вот уж не думала, что встречу их здесь.
– Что? – переспросил я.
– Не суть важно, – ответила она.
– За что мы арестованы? – спросил Ааз у парня на черном скакуне.
Парень, который был точной копией всех барменов, увиденных нами в заведениях, похожих на морковню “У Одра”, улыбнулся (вид его мелких зубов мне крайне не понравился) и ответил:
– Вы обвиняетесь в отказе следовать правилам столпотворения и в незаконном использовании магии.
Я посмотрел на Ааза, а затем перевел взгляд на Танду. Теперь мы знали, что обитатели этого измерения знакомы с магическим искусством.
Мне казалось, что настал момент удирать из этого отвратного места на Завихрение №6, но у Ааза, похоже, были иные намерения.
– Мы требуем встречи с вашим правителем, – произнес Ааз, приближаясь к предводителю банды. – Мы – могущественные маги, прибывшие из другого измерения с важной информацией.
Предводитель расхохотался, что окончательно вывело демона из себя.
– Сбрось с меня личину, – прошептал он мне.
Положения хуже, чем то, в котором мы оказались, быть не могло, и я, пожав плечами, выполнил его просьбу.
Ни один из всадников, похоже, даже не заметил, что вместо их соплеменника перед ними вдруг оказался ужасный демон, покрытый с ног до головы зеленой чешуей.
Даже лошадям было на это наплевать.
Такой реакции или, вернее, отсутствия оной Ааз не ожидал.
Парень на черном жеребце снова расхохотался.
– Прекратите этот спектакль, – давясь смехом, сказал он. – Наш вождь знает, кто вы такие.
Сказав это, парень на черной лошади сотворил нечто такое, что повергло меня в ужас. Он показал пальцем на Ааза, и в тот же миг волшебная карта выскочила из сумки моего наставника, самостоятельно развернулась и взвилась в воздух. Спланировав вниз, подобно сухому листу, пергамент вновь сложился и юркнул на свое место в сумку.
– Итак, прошу вас следовать за мной, – повторил предводитель дружины стражников- общественников.
С этими словами он повернул коня и неторопливо направился в город. Я с изумлением посмотрел вначале на Ааза, потом на Танду.
– Не пора ли нам домой? – спросил я.
– Пора, если бы мы только могли это сделать, – ответила Танда.
Когда она шагнула с обочины на дорогу, я увидел, что по ее лбу струями течет пот. Мы шли следом за начальником, а остальные всадники прикрывали нас с тыла.
– Прости, – сказал я, так ничего и не поняв, – почему бы нам не сигануть в пыльную бурю?
– Поверь мне, я пыталась, – ответила она, стирая со лба пот.
– Ты пыталась?! – переспросил я, не веря в то, что она не может вытащить нас отсюда.
– Значит, мы заблокированы? – спросил Ааз.
– Надежнее, чем в склепе, – ответила Танда. – С таким крепким блоком мне встречаться еще не приходилось.
– А если попробовать улететь? – поинтересовался я.
– Ничего не получится. – Танда покачала головой. – В данный момент любые магические действия заблокированы.
– О… – протянул я. И это был единственный звук, который я был способен издать.
Впереди за широким крупом черного жеребца виднелся золотой дворец. Там хранилось сокровище, к которому мы стремились и до которого так трудно было добраться. Но в данный момент я к этому сокровищу вовсе не стремился, мне хотелось оказаться в любом месте любого другого измерения.
Глава одиннадцатая
Интересно, кто эти парни?
Когда мы, вступив в город, двинулись по главной улице в направлении дворца, на нас никто не обратил внимания.
Я увидел по меньшей мере дюжину заведений, как две капли воды похожих на “У Одра”. Город был настолько велик, что дерьмо на улице разгребал не один, а целых три парня в белых шляпах. Когда мы проходили мимо них, каждый из разгребателей навоза прикладывал два пальца к полям своего роскошного головного убора и произносил волшебное слово “Будздра”. Мы, естественно, отвечали тем же.
Отличие этого города от других состояло только в том (кроме золотого дворца, конечно), что он был больше, и кроме того, здесь между домами сохранились поросшие травой лужайки, на каждой из которых паслась одна-единственная корова. Чем выше мы поднимались по склону, тем живописнее становились лужайки и тем породистее выглядели пасущиеся на них одинокие коровы.
У самого дворца по обе стороны главного бульвара мы увидели пять особенно красивых персональных лужаек, около каждой из них торчал парень в белой шляпе с совковой лопатой.
Они ждали.
Теперь я понял, что ребята, разгребающие навоз на улицах, всеми силами стремились сделать карьеру, чтобы чистить дерьмо не где-нибудь, а здесь, у подножия дворца.
Когда мы оказались перед массивными воротами с каменными столбами по бокам и золотыми запорами, всадники соскочили с лошадей, их предводитель указал нам на ворота, но сам остался стоять на месте. Дворец был окружен каменной стеной – настолько высокой, что всякая попытка перелезть через нее казалась предприятием невозможным. Стена была отполирована до блеска, ее гребень венчало золотое покрытие.
На подходе к воротам нас встретили пять человек в белых мантиях с золотой каймой. Каждый держал в руках служившую посохом золотую лопату. Я понял, что те, кто трудится на улицах и не располагает золотым шанцевым инструментом, не вправе входить в золотой дворец.
“Почему нам предоставили такую привилегию?” – спрашивал я себя и не находил ответа.
– Нет вы только посмотрите на все это золото! – причитал Ааз, бешено вращая чешуйчатой головой.
– Потрясающе, – негромко, но с явным восхищением произнесла Танда.
Я промолчал. Но не потому, что не хотел вмешиваться в беседу старших, а потому, что утратил дар речи. Ничего подобного я раньше не видел. За каменными стенами оказались великолепно постриженные лужайки с золотым бордюром, необычайной формы живые изгороди и множество важных парней в белых
