почти дословно цитируя гоголевского кузнеца Вакулу, жалобно запищал:
– Не гневись, батько, не гневись! Вот тебе нагайка, бей, сколько душа пожелает, а только не гневись!
– Фармазон, выручайте! Что он мне там наговорил? – едва сдерживая смех, просемафорил я.
Мой потешный черт разом вытянулся во фрунт, молодцевато щелкнул каблуками и чисто вахмистровским басом проорал:
– Осмелюсь доложить, вашевысокобродь, что они, извиняюсь, любви хочут! Их превосходительство дюже истосковались, в одиночестве по пастбищам травку чавкая. Зараз им все едино, что кобылка чалая, что человек крещеный! Прости господи…
– А?… – Оглянувшись, я отметил оч-чень высокую степень «вдохновения» поэтичного кентавра. – Я… я на…надеюсь, ничего такого ему не пообещал?! Я ведь не…
– Про это лучше у Цили спросить, у него больше опыта, – подмигнув, вставил темный дух, но из ниоткуда появилась сияющая рука, и Фармазон огреб звонкий подзатыльник. В то же мгновение Анцифер материализовался полностью, как ни в чем не бывало обратившись ко мне:
– Не волнуйтесь, Сереженька, этот рогатый врун вас просто запугивает! Не поддавайтесь на дешевую провокацию, я все улажу…
– Но… он же… сами посмотрите, – неуверенно предложил я. Кентаврас по-прежнему стоял в самой выжидательной позе, не сводя с меня вожделенного взгляда.
– Бытовые мелочи! – хладнокровно отмахнулся белый ангел. – Слушайтесь меня, нам в свое время неплохо читали психологию. Этот индивидуум сейчас больше животное, чем человек. Им управляют неконтролируемые физические импульсы и бушующие гормоны, но если вы сумеете пробудить в нем любопытство… О, это слишком человеческое качество! Поверьте, он пойдет за вами, как на веревочке…
– Нужен он мне… на веревочке! А сейчас-то что мне для него сделать?
Фармазон открыл было рот, но тут же получил еще один подзатыльник и сумрачно заткнулся.
– Ничего особенного делать не надо. Просто встаньте и идите себе по своим делам. Не отвечайте на его вопросы, вообще не обращайте внимания. Уверяю вас, этот мужлан сдастся первым…
В сущности, почему бы и нет? Терять-то особо нечего, а в некоторых вопросах у Анцифера действительно больше опыта, тут Фармазон прав. Что ж, будь по-вашему… Я сощурился и послал кентавру самый кокетливый взгляд, на который только был способен. У бедолаги подкосились колени… Потом я просто отвернулся, сделал ручкой и направился в сторону Тартара вихляющейся походкой. Близнецы сначала семенили на шаг впереди, но, опасаясь моих сандалий, быстро перекочевали мне на плечи. Анцифер – на правое, Фармазон – на левое. Дробь копыт за спиной я услыхал не скоро, – видимо, мое многозначительно-специфическое поведение произвело на кентавра аховое впечатление. Хотя я, между прочим, шел не торопясь и специально прислушиваться к чему-либо абсолютно не собирался. Даже когда разгоряченное дыхание подскакавшего «мифа» обожгло мне затылок, я удержал себя в руках, сумев не обернуться. Недоумевающий человек-конь трусил за мной след в след минут пять, потом не выдержал и начал бегать вокруг разными аллюрами, явно стараясь «привлечь внимание». Действительно, крайне импульсивная натура! Анцифер прав, управлять такими типами вполне возможно, главное – правильно вести свою линию и не переиграть…
– Заколебал… Не останавливайся, Серега, пусть Савраска еще побегает.
– Как ты его назвал? – тут же заинтересовался ангел с правого плеча.
– Кентаврас – слишком длинно, – небрежно отмахнувшись пояснил черт. – В сокращении получится либо Кент, либо Савраска. Я лично предпочитаю Савраску! Уж очень трогательно этот пони вокруг хозяина вальсирует, прям как балерина на манеже…
Я улыбнулся и прибавил шаг. Путь до Царства Мертвых оказался неблизким; хотя сандалии были вполне удобоносимы, ноги все равно начали уставать.
– Нет, Савраска – это как-то уничижительно! Сереженька, я настоятельно рекомендую называть его Кентом. Тоже, конечно, имечко, несколько напоминающее рекламу табачных изделий, но выбирая из двух зол… А Кентаврас действительно слишком длинно.
– Да-а, сокращения, между прочим, великая вещь! Коммунисты это понимали и недаром сокращали все подряд. Вот Сергунька, например, был бы – САГ! Мощно, звучно, сурово! Я – ФАРМ! Тоже звучит… Наш нимбоватый умник – АНЦ! Хотя нет… какое-то муравьиное прозвище… Пусть себе останется прежним Цилей. Тихо, уютно, по-домашнему, без церемоний…
Следуя за вереницей теней, мы постепенно начали спускаться в неглубокую лощину. Там красная скала открывала в своем основании ряд черных пещер. Наверняка вход находился в одной из них… Кентавр продолжал напряженно суетиться рядом, из последних сил взывая к моему состраданию:
Я чуть не споткнулся! Как он меня назвал?
– Как он тебя назвал?! – Два маленьких грозных истребителя вертикального взлета, белый и черный, взмыли с моих плеч в возмущенном единодушии. Та-а-к… кому-то сейчас крупно не поздоровится…
Анцифер и Фармазон – мои личные духи и для окружающих, как правило, невидимы. Зато вполне… ощутимы! Классическая голова Кентавраса недоуменно дернулась из стороны в сторону, от пощечины справа и от оплеухи слева. В глубоко-синих глазах обиженно сверкнула влага.
– Прекратить самосуд! – как можно суровее попросил я. Ангел повиновался безропотно, а нечистый дух еще покочевряжился, изображая тяжелую внутреннюю борьбу с переполняющим его праведным негодованием.
– Послушайте, дорогой Кентаврас, – угрожающе-дружелюбным тоном начал я. – Возможно, мне показалось… Возможно, у меня слуховые галлюцинации… Возможно, я не там расставил смысловые акценты, но вы вроде бы только что обозвали меня «серой гнидой»?!
– Истинно так! – честно подтвердил злосчастный, собственноручно подписывая себе смертный приговор.
